Когда же Феликс обошел загадочную фигуру, которая стояла на коленях в центре падающих из отверстия лучей света, то увидел, что это была очень красивая женщина, которая, в своих черных и строгих одеждах, чем-то походила на послушницу из храма Силестии. Ее чистое лицо чем-то напоминало изящные лица кирэ, и в особенности бледнолицых зоарийцев. На ее голове был надет богатый клобук, из-под которого высовывались ровно подстриженные темные волосы. Но главной особенностью была ее белоснежная кожа, на которой переливались серебром небесные рисунки, как у виденных ранее Феликсом сифов и ильвов. К тому же, было в ее взгляде что-то знакомое, чего Феликс никак не мог понять.
— Кто это? — зачем-то шепотом спросил Феликс, озадаченно посмотрев на Эна. И только тут он понял, что именно показалось ему знакомым в этой загадочной женщине. У нее был такой же уверенный взгляд, как и Эна, да и другие черты лица были очень схожи с лицом молодого ювелира.
Но Эн ничего не ответил, и все продолжал внимательно наблюдать за таинственной незнакомкой, словно ожидая от нее каких-то иных действий, помимо безмолвной молитвы.
Феликс снова перевел взгляд на женщину, но тут на нее упала большая тень, которая заслонила весь лунный свет, но тем не менее бледное свечение теперь стало исходить от самой женщины. Маленький никс резко обернулся и посмотрел на отверстие, в котором теперь застыло еще одно прекрасное лицо. Несколько мгновений оно смотрело на женщину, а затем, разразившись звонким и радостным смехом, вновь исчезло. Вместе с этим до Феликса стала доноситься приятная музыка и звуки веселого празднества, которые, как ему казалось, долетали до него из какого-то другого мира. Возможно, именно так и выглядят искушения святых праведников, которые в большом количестве описаны в Книге Эрна. Звуки музыки и смех толпы все еще продолжали доноситься до этой тихой обители, и порой, в проеме мелькали наполненные радостью лица, которые беззаботно смеялись и даже пели, а иногда и бросали в отверстие горсть ярких разноцветных лепестков, которые плавно падали на темные одеяния женщины, и как только касались ткани, тут же теряли свой цвет, становясь белыми как снег. Но молодая послушница не обращала на это никакого внимания, и продолжала, как думалось Феликсу, неслышно молиться. Маленький никс не был до конца уверен в том, что она действительно произносит молитву, так как глаза ее были открыты, и с каждой секундой все больше наполнялись холодной яростью. Не зная почему, но Феликс вдруг почувствовал некое благоговение перед этой смиренной женщиной, и ему даже показалось, что в темноте над ее головой появился маленький призрачный месяц, но возможно это были лишь причудливые завихрения белого, светящегося потусторонним светом дыма, который исходил от курильниц.
Пока Феликс раздумывал, кем могла быть эта красивая женщина, и почему ее простая поза и строгие одежды так притягивали его взгляд, в каменную комнату вошли несколько человек. Это были два высоких стражника в искусно выполненных доспехах, которые тут же упали на колени перед женщиной.
— Ваша светлость… — неуверенно начал один из них, и тут же переглянулся со своим напарником, словно прося и его посодействовать в этом разговоре. Но тот лишь испуганно опустил взгляд в пол, а поэтому первому стражнику пришлось самому закончить фразу. — Посланцы прибыли.
Молодая женщина, которая, судя по словам стражника, являлась принцессой, не сразу отреагировала на обращение, и продолжила безмолвно шевелить губами, а потом еще и закрыла глаза, словно стремясь поскорее закончить свою молитву. Все это время стражники смиренно стояли рядом на коленях, боясь даже шелохнуться. Наконец принцесса закончила свою долгую молитву, и расцепив сложенные руки, холодно посмотрела на стражников.
— Об этом я и сама догадалась. — ледяным тоном ответила она. Хотя принцесса и была совсем небольшого роста, но ее голос был неожиданно низким и полон силы. Феликс подумал, что такой голос мог бы принадлежать какой-нибудь королеве-воительнице, но никак не маленькой и прекрасной послушнице, которая сейчас стояла рядом. — Эти отвратительные вопли мешают мне сосредоточиться.
Услышав ее слова, оба стражника одновременно опустили головы еще ниже, будто боясь, что их сейчас накажут за неуважение к королевской персоне.
— Люди празднуют, ваше высочество. — проговорил второй. — Такое чудо… Уже многие века к нам не являлись божьи посланцы. И… — стражник остановился, и его лицо побледнело от страха. Было видно, что он боится продолжать.
— И? — сузив глаза, спросила принцесса. — Говори, что хотел. Не просто же так вы сюда пришли.
— И ваши светлые сестры просили, чтобы вы сегодня явились во дворец. — на одном дыхании, словно стремясь поскорее отделаться от этих слов, промолвил первый стражник. Тут же оба наклонили головы так низко, что стукнулись наполированными до блеска шлемами о гладкий пол.
В этот момент из трещины в стене хлынул яркий свет, и Феликсу снова пришлось прикрыть глаза. После же того, как он решился их открыть, маленький никс увидел, что теперь он находится в роскошном тронном зале, который был обделан самоцветами и украшен величественными цветными изображениями. С первого же взгляда Феликс понял, что это был тот самый зал, через который он шел вместе со своими спутниками, когда только вступил в черную пирамиду. Но на этот раз зал был более материальным, а не сотканным из бесконечного множества космических тел. Теперь Феликс смог разглядеть большое количество высоких колонн, поддерживающих круглый потолок, верхушка которого заканчивалась стеклянным куполом, сквозь который можно было увидеть чистое ночное небо и мириады сверкающих звезд. Но осмотреть все как следует Феликсу не удалось, так как его внимание быстро привлек исполинский трон, который стоял в конце зала. Забраться на него обычному человеку, без помощи лестницы, вряд ли бы удалось. Он был укутан дорогими шелками и обвешан золотыми курильницами, а у подножия, словно маленькие цыплята рядом с матерью-наседкой, ютились три трона поменьше, на которых уже вполне себе мог бы с комфортом уместиться и обычный человек. В любой другой ситуации, увидев такой большой трон, Феликс бы подумал, что это просто необычное украшение зала, которое несет в себе сакральное значение, но сейчас он видел, что на этом гигантском троне восседало одно из самых странных и наводящих страх существ, которых он когда-либо видел.
Поначалу Феликс подумал, что на алых тканях просто лежит комок белых простыней, но приглядевшись внимательнее понял, что это была вовсе не ткань, а плотное скопление трепещущих белоснежных крыльев, в центре которых высовывалась голова без каких-либо признаков остального тела. Учитывая размеры трона, который был высотой с четырехэтажный дом, крылатое существо на нем так же имело немалые размеры. Еще Феликс отметил, что голова, а если быть точнее, то лицо, которое высовывалось из скопления крыльев, было лишено каких-либо эмоций, а также трудно было понять, женское оно было или мужское. Глядя на него, маленькому никсу вспомнились шепчущие девы, лица которых были такими же безразличными и похожими на красивые восковые маски. Кроме пугающего безжизненного лица, страх наводили и белоснежные крылья, которые были сложены в странных симметричных позах, словно скрещенные мечи святых палачей, готовые обрушиться на голову грешника.
Разглядывая неведомое существо, Феликс заметил, как в зал вошли еще несколько фигур. Медленно передвигая ноги, к помосту, на вершине которого и располагались троны, подошли три молодые женщины. Все три сильно отличались друг от друга, хотя и были преисполнены царственного величия. Одна была выше остальных, и за ней тянулся блестящий плащ, который в обычной ситуации должны были поддерживать как минимум десяток слуг, а ее длинные, золотые волосы были заплетены в изящную косу, которая еле заметно изгибалась в воздухе, словно хвост змеи. У второй же были такие невесомые одежды, что казалось, будто ее тело было облачено в туман и водяные ткани, которые переливались всеми цветами радуги. Ее светлые волосы так же были невероятно длинные, но, в отличии от первой женщины, они не были заплетены в косы, и парили в воздухе, словно подхваченные легким порывом ветра. Третьей же оказалась та самая смиренная принцесса, которую Феликс видел ранее. На ней, в отличии от двух других женщин, были более скромные одеяния, хотя теперь она сменила клобук на более величественную корону с темной вуалью, на верхушке которой сиял, будто призрак, синий месяц.
