Я, конечно, уставился на толстяка дебильным взглядом и расплылся такой же не менее дебильной улыбкой, но есть ощущение, он на одну крохотную долю секунды успел заметить разумность на моем лицо. Потому что в глазах мужика сначала появилось удивление, потом оно сменилось радостью, затем — подозрением.

— Роберт? Это действительно ты? — Снова спросил мужик.

Пялился, он на меня так, будто не вонючий пацан перед ним стоит в рваной, грязной одежде, а здоровенный кусок золота лежит.

Я бестолково замычал и собрался сделать ноги. Совершенно непонятно, что это за тип, и чего он от меня хочет. Я лично от него ни черта не хочу, даже несмотря на то, что мы, возможно, знакомы. Это, наверное, больше минус, чем плюс.

Смерть сказала, из шести лет пять я хожу дебилом. Вряд ли мужик, видевший меня в последний раз младенцем, задавал бы столь тупые вопросы. Значит, в его понимании, я должен как-то отреагировать. То есть, он знает меня в чуть более взрослом возрасте. Но тогда он вообще не должен вопросов задавать. Я же дурачок. В любом случае, сейчас точно не до него.

Но, как говорится, если всё идет через задницу, то через задницу идет всё.

Именно в этот момент из библиотеки сначала выбежал наставник Леонид, который на ходу крутил башкой, пытаясь увидеть, куда смылся бастард-дурачок. Следом за ним, цокая каблучками, неслась Смерть. Она ничем не крутила, потому что в отличие от своего врага, а бедолага Леонид теперь однозначно внесен в список врагов, знала, дурак дураком вовсе не является.

Уверен, она сразу после моего побега взяла себя в руки и поняла, каких делов чуть не натворила. Ох, уж эти Высшие с их манией величия. Ох, уж эта Смерть с ее разросшимся до небесных чертогов эго.

— Роберт! — Наставник подскочил ко мне и сразу же ухватил за руку. — Ты чего такой активный последнее время? Луна что ли не в том зените? Прямо удивительно даже.О-о-о-о-о… Максим Никанорович, доброго дня. Вот так встреча! Сто лет вас не видел. Года два назад, наверное это и было. Когда вы Роберта привезли.

Леонид заметил, наконец, толстяка и в знак приветствия кивнул ему. Вот только толстяку было не до кивков наставника.

Потому что этот жирный человек тоже заметил. Смерть. Заметил и вылупился на нее круглыми глазами. То есть, степень его изумления была настолько велика, что маленькие, поросячьи глазки даже умудрились внезапно стать большими. Они, эти глазки, бестолково хлопали белесыми ресницами и отчаянно норовили вылезть на лоб.

— Ты⁈ — снова повторил свой вопрос Максим Никанорович, как его назвал Леонид.

Только в этот раз вопрос предназначался не мне, а блондинистой стерве, которая, заметив жирдяя недовольно поморщилась, но тут же расплылась улыбкой.

А вот это интересно… Выходит, Валькирию жирный мужик тоже знает.

Похоже, этот вывод сделал не только я, но и Леонид. Наставник удивлённо посмотрел сначала на Смерть, потом на толстяка, потом снова на Смерть.

— Вы знакомы с госпожой библиотекарем? — Спросил Леонид Максима Никаноровича.

Глаза жирдяя от этого вопроса стали еще больше. Хотя, казалось бы, куда? Они и без того имели все шансы вывалиться из глазниц.

— Госпожа библиотекарь? — Переспросил толстяк. Правда, задавая вопрос, он смотрел не на Леонида, а прямо Смерти в глаза. — Ох… Черт…

Максим Никанорович вдруг резко побледнел и ухватился за сердце.

Ему явно стало плохо. И это, между прочим, серьезная проблема. Если туша в сто пятьдесят килограмм, а то и больше, сейчас рухнет на землю, боюсь мы втроем, наставник, Валькирия и шестилетний ребенок, хрен его куда дотащим.

— Что ж вы, Максим Никанорович, не жалеете себя? Годы идут, а вы все трудитесь, живота не жалея, на благо Дома.

Голос у Валькирии был ласковый-преласковый. Я с удивлением покосился в ее сторону. Мне известны все интонации этой особы. Так вот сейчас, руку дам на отсечение, хреновое состояние жирдяя — это она, моя Госпожа постаралась.

Для таких фокусов Смерть даже Силу не использует. Всего лишь позволяет Тьме заглянуть в душу жертве. И все. У человека сразу случается инсульт, инфаркт, иногда даже все одновременно. Смерть, она и есть — смерть. Это ее суть.

Вот только непонятно, зачем Валькирия пугает толстяка. А ведь явно пугает. Он, конечно, чисто технически, взбледнул по естественным причинам, но в глазах у Максима Никаноровича появился страх. Подозреваю, он понимает, что с ним происходит. Это за последние шесть лет, похоже, не первый случай внезапно ухудшегося состояния. Толстяк если не знает наверняка, то догадывается, что приступы связаны с красивой блондинкой, которая сейчас стоит рядом и мило улыбается. Иначе с чего ему так пугаться?

— Максим Никанорович. — Леонид сделал шаг к толстяку и, подставив плечо, закинул его руку себе на шею. Правда, тут же побледнел сам. Но не из-за сердечного приступа, а из-за тяжести тела, которое на него облокотилось.– Дышите. Медленно. Я вас к лекарям отведу.

— С-с-с-спасибо… — Заикаясь, выдавил жирдяй. — Со мной все хорошо. Сейчас отпустит. Бывает такое иногда.

Он снова покосился на Смерть.

— Я служила некоторое время в Доме Черной Луны. — Заявила вдруг Валькирия.

Ее слова в большей мере предназначались Леониду. Потому что у наставника явно вопросы относительно того, кто с кем знаком, все равно остались.

— Библиотекарем? — С иронией в голосе поинтересовался он.

— Именно. — Смерть говорила вроде бы с наставником, но при этом смотрела только на Максима Никаноровича.

Вот ведь старая, хитрая дрянь. Она явно дает понять толстяку, чтоб тот заткнулся со своими тупым и крайне неуместным вопросом: «ты⁈»

А значит, Госпожа что-то скрывает. Не от Леонида. По большому счету плевать ей на этого человека. Даже если он узнает что-то лишнее, она просто элементарно уничтожит немного воспоминаний в его голове. Конкретно тех, которые ей не нужны. Для такого фокуса Смерти тоже не требуется Сила. Ну…если только совсем чуть-чуть.

Однако, дело вовсе не в Леониде. Смерть что-то скрывает от меня. И толстяку она настоятельно сейчас взглядом советует помолчать, тоже из-за меня. Значит, жирдяй и правда знает мальчика Роберта. Причём знает так, как Смерть хотела бы утаить.

— Просто помогите дойти до главного корпуса. — Тихо попросил наставника Максим Никанорович. — И все. Там я приду в себя. К лекарям мне нельзя. Я привёз супругу Старейшины и его наследника. Она будет сильно недовольна.

Леонид кивнул, поудобнее уложил руку толстяка на своей шее и потащил его к основному зданию школы. Ну, как потащил? Просто помогал жирдяю не рухнуть на землю.

— И что это было? — Поинтересовался я тихо у Госпожи.

— Ты имеешь в виду, кто это был? Роберт, задавай вопросы правильно. Левая рука твоего папочки. Советник, который отвечает за безопасность Дома Черной Луны. Официально его должность звучит именно так. На самом деле, занимается грязными делишками. Опять же, не сам, а по решению Старейшины.

Смерть задумчиво смотрела вслед ушедшим мужчинам. Она, не сказать, чтоб сильно переживала за случившийся диалог, но, насколько я ее знаю, он, этот диалог, все равно по ее мнению был лишним.

— Толстяк знает меня?

— Кто? Этот жирный хряк? — Валькирия перевела взгляд на меня. — Конечно. Первый год ты ведь жил в особняке главы Дома. Он тебя ото всех скрывал, но держал под боком. Потом женушка узнала о бастарде и папочка отправил тебя в загородный дом. Там мы провели два года. Максим Никанорович был у нас частым гостем. Все никак не мог поверить, что ребеночек, на которого он имел планы, неожиданно превратился в дурака. Затем он же отвез тебя сюда, в кадетскую школу, а мне дал пинка. Думал, раз за твою судьбу теперь отвечает руководство данного заведения, то меня можно и подвинуть.

— Ясно… А сюда ты как попала?

— Роберт… — Смерть усмехнулась. — Я, конечно, понимаю, мне приходится ошиваться среди людишек, но ты не принимай меня за одну из них. Захотела и попала. Устроилась буквально через несколько месяцев после того, как тебя засунули в школу. Тоже, знаешь, приходится суетиться теперь гораздо больше. Мои прямые обязанности никто не отменял. Я хотела наставницей, но подумала, будет странно, если во время очередного урока просто исчезну прямо из учебного класса. Люди ведь мрут, как мухи. Сам знаешь. А я одна на десять миров. Вот библиотекарь, это да. Это подходящий вариант. Хожу тут сама по себе. Все? Удовлетворил любопытство? Идем. Не нужно светиться на улице. Тем более здесь твоя мачеха. Она, конечно, в курсе, что тебя определили в школу на услужение. Все в курсе. Это было решение Совета. Но не будем сейчас дразнить эту истеричку с раздутым самомнением. А уж меня ей тем более видеть не надо. Тем более, я сейчас слегка раздражена, могу не сдержаться, если эта человеческая девка откроет свой поганый человеческий рот и скажет хоть одно слово в мою сторону.