— Айви, да что с тобой? — вновь громко спросила Люсиль, и я наконец расслабилась, улыбнувшись очень медленно и спокойно.

— Ничего. Все в порядке, — я наклонила голову вбок, позволив своим глазам выглядеть чуть добрее.

— Никогда так больше не пугай меня, ты же знаешь, что я единственная, кому можно доверять. Так можно и без друзей остаться, — вновь выразила девушка своё неудовольствие моим поведением.

Я же про себя поражалась ее наглости — по моим подсчётам, на этот момент она должна уже полгода как сливать почти весь свой резерв в мой артефакт. Насколько сильно она вложилась в этот план?

В этот раз я не собиралась позволять ей украсть мой проект. Пока что формально она ничего не сделала, и я даже не могу обвинить её в мошенничестве до тех пор, пока это не случилось. Но у меня была другая идея. Я просто соберу свой усилитель за неделю до дипломной работы, а в комнате буду хранить обманку для Люсиль, в которую она будет вкладывать свой резерв. Мне не нужны долгие первичные исследования, не требуются расчеты, замеры и эксперименты. Я все это сделала в прошлом и помню схему усилителя до мельчайших деталей. Я не только его создала, но и тысячу раз чинила на работе.

В конце года усилитель не отзовётся на Люсиль, потому что я не позволю ей даже прикоснуться к настоящему артефакту.

А Люсиль придётся отведать вкус собственной ловушки.

Детали о прошлом возвращались к мне с трудом, хотя я очень старалась сосредоточиться на них. Я мало помнила отдельные события тех дней, куда я шла, и с кем общалась. Я даже не помнила имен многих студентов и некоторых преподавателей.

Однако я чётко помнила ключевые моменты: уже сегодня первый из ликвидаторов посетит уроки у стихийников, а завтра они придут к нам, к артефакторам, на практику. Я помнила, как после практики меня и Билли отозвал в сторону мастер Мэдлин и предложил пройти дополнительные тесты, чтобы заново оценить наш потенциал после двух с половиной лет обучения в академии. Он также упомянул о возможности дополнительного заработка после тестов, но деталей не раскрыл.

И я, как наивная идиотка, поделилась этой информацией с Люсиль, которая попыталась убедить меня сосредоточиться на учёбе и моём дипломном проекте. А когда я сказала, что, возможно, приму участие в тестах, я неизвестным образом отравилась. Меня рвало почти всю ночь, и на следующее утро резерв был на нуле — о тестах можно было забыть.

Очевидно, у Люсиль был информатор. Она знала о моём проекте, о присутствии ликвидаторов в академии и о целях их визита. Ликвидаторы в прошлом даже не обратили внимания на мою бывшую подругу, поскольку её уровень магии едва достигал минимального для поступления в Ардонскую академию. Однако она, по-видимому, не желала, чтобы они обратили внимание и на меня. Возможно, Люсиль опасалась, что если я начну работать с ними, моя неспособность создать артефакт третьего уровня в конце учебного года вызовет подозрения и последствия. А, возможно, она просто не хотела, чтобы я достигла успеха в чем угодно.

Сейчас, оглядываясь назад, мне казалось, что Люсиль могла подмешать что-то в мою еду, что привело к расстройству желудка. Но это также могло быть случайностью, стечением обстоятельств.

Люсиль, как и я, была артефактором, и мы обычно ходили на пары вместе. Однако сегодня в нашем расписании были только лекции по комбинированию и разные элективы. В начале этого года я выбрала электив по огненной магии для нестихийников, в то время как Люсиль, насколько мне известно, ходила на курс по гербологии.

На лекции я откровенно скучала, не зная, чем себя занять. Я знала материал в совершенстве, не столько благодаря учёбе, сколько благодаря многим годам работы в «ремонте», где мы часто восстанавливали функции артефактов, потерявших одну из составляющих. Поэтому я скучала, ничего не записывала и время от времени ловила взволнованный взгляд Люсиль, сидевшей рядом.

— Почему ты ничего не записываешь? — прошептала она.

— Я и без того это помню, — отмахнулась я, рассматривая аудиторию и пытаясь вспомнить имена окружающих студентов. Среди них был тот высоченный парень, который в столовой сказал, что моё место на коленях. Как же его звали? Джон? Джаред?

— Но… ты же знаешь, что я рассчитываю на твои записи, — тихо возразила Люсиль, и я только сейчас вспомнила, что она действительно всегда готовилась к экзаменам по моим лекциям — аккуратным и понятным, в которых легко было разобраться. Только сейчас я заметила, что её тетрадь была заполнена почти нечитаемыми заметками.

Между нами никогда не было официального соглашения по этому поводу. Просто она привыкла, что я позволяю ей пользоваться своими записями, которые всегда были в идеальном состоянии.

— Я и так знаю эту тему, Люсиль. Я не собираюсь записывать. Думаю, тебе стоит заняться своими записями, — безразлично ответила я, вызвав ее недоуменный и почти гневный взгляд.

— Так не пойдёт, Айви! Я рассчитывала на тебя, ты очень меня подвела.

— Ты и так пользуешься всеми моими лекциями, — сказала я. — Мы никогда не договаривались о том, что ты можешь рассчитывать на мои записи.

— Браун, Бэксли, что за разговоры? Вы что, всё уже выучили? — профессор Леннокс заметил наши перешептывания и был этим очень недоволен.

Я уже готовилась извиниться за разговоры, но Люсиль, видимо, решила поставить меня на место и нажаловалась учителю.

— Айви отказывается писать лекции и утверждает, что она уже знает весь материал, профессор. Я просто пыталась образумить её, — сказала она, наставительно посмотрев на меня. Я же не могла понять, как наша «дружба» могла существовать, если при малейшем недовольстве «подруга» настолько открыто меня подставляла. И это при том, что ей что-то было от меня нужно.

— Ну что ж, мисс Браун, раз вы считаете себя умнее профессора, давайте проверим ваши знания. Что произойдет, если в одном артефакте соединить янтарь и циркон?

Я встала, не глядя на Люсиль, и уверенно ответила:

— Я никогда не утверждала, что я умнее профессора, и действительно выучила эту тему заранее. Что касается вашего вопроса, то результат соединения циркона и янтаря зависит от многих факторов: от других элементов в артефакте, используемой схемы, порядка камней, формы камней, а также угла, под которым на них попадает поток. Вопрос слишком обобщенный.

Профессор недовольно сощурился и задал более конкретный вопрос:

— Хорошо, давайте рассмотрим схему, которую мы видим на доске, — там была изображена простейшая схема артефакта против грызунов. — Что будет, если в этой схеме мы заменим кварц на хрусталь?

— Горный хрусталь является разновидностью кварца, только более чистой. Если мы заменим кварц точно такой же формой хрусталя, то получим более чистый поток. Но для артефакта кварца более чем достаточно. Использование хрусталя сделает артефакт более дорогим, и его точно никто не купит, учитывая, что все и так уже используют более дешевое зелье против грызунов.

Недовольно посмотрев на меня, профессор процедил:

— Я бы все же рекомендовал вам записывать, мисс Браун. — Я сразу же кивнула, подтверждая, что буду вести себя как самая послушная студентка. Профессор Леннокс в целом хорошо ко мне относился, и особо не «топил», так как я всегда была отличницей на его предмете.

Я бросила предупреждающий взгляд на Люсиль и начала размышлять о том, какой была инфляция за последние семь лет и сколько сейчас стоит пара новых очков… А также о возможности ушить форму по фигуре и сделать себе приличную стрижку. В тетради я рисовала очки, в самом углу, чтобы не раздражать профессора.

Для того чтобы все это приобрести, мне нужны были деньги. Моя стипендия полностью покрывала обучение, проживание в общежитии и питание в академии, но все остальное я должна была добывать сама, включая дорогие учебники. В прошлом я полностью посвящала себя учебе и даже не думала о подработке, но сейчас я осознала, что не готова жить без денег. Слишком большое влияние они имеют на жизнь, когда исчезают, когда ты оказываешься совсем одна, никому не нужной.