— Ну теперь-то все наконец поймут, что твоя успеваемость во многом была её заслугой, с её-то уровнем. Вот и Билли ты тоже используешь, интересно, что ты ему обещала за помощь? — гаденько ухмыльнулась Марта.

— Она ничего мне не обещала, мало того, я никогда ей не помогал. Я не хочу опускаться до оскорблений, Марта, но отсутствие у тебя критического мышления известно всем, — раздражённо отозвался Билли, заслужив мою благодарную улыбку.

Марта в ответ на это недовольно поджала губы, но после выпрямилась и победно оглядела нашу компанию.

— Знаешь, я даже рада, что ты оказалась такой тупой. Теперь Люсиль наконец-то поймёт, кто её настоящий друг, — сказала Марта и удалилась, легко влезая в толпу, которая окружала мою рыжеволосую «подругу».

Я только демонстративно развела руками, не понимая, чего ей надо. Ревность к дружбе тоже существовала, и, наверное, Марту бесило, что Люсиль всегда воспринимала её второй, после меня. Она не догадывалась, что я для Люсиль была всего лишь средством добиться большего. Что рыжеволосая «подруга» вряд ли видела во мне человека.

— Нам нужно доложить об этом Торну, — сказал Билли, и мы дружно кивнули.

Мне было неизвестно, чем командир занимается в те моменты, когда не взаимодействует с нами. Официально ликвидаторы тренировались на полигонах академии, и, вероятно, в те часы, когда Себастьян Торн отсутствовал, он скрывал свою личность, хотя его и так уже все знали, и он не использовал артефакты во время полевых выездов.

Чтобы выяснить его текущее местоположение, мы обратились к мастеру Мэдлину. Спустя два часа он сообщил нам, что Себастьян Торн отбыл ещё вчера и не вернётся до самой сдачи диплома. Он спросил, угрожает ли что-то нашему здоровью или жизни.

Мы отрицательно покачали головами, но сообщили, что, вероятно, одна из студенток украла значок ликвидатора и знает личности одного или нескольких ликвидаторов. Учитель выглядел крайне обеспокоенным и пообещал немедленно передать информацию другим ликвидаторам и связаться с нами при появлении новостей. Случаи, когда кто-то выдавал себя за ликвидатора, были не редкостью, но похищение значка означало более серьёзные проблемы.

После этого мы вернулись к урокам, хотя сейчас нам давали намного больше времени на подготовку к диплому. Из-за того, что случилось, я была невнимательна и даже получила ужасные баллы по истории, которая никак не желала усваиваться моим тридцатилетним сознанием.

Люсиль продолжала купаться во всеобщем внимании, ей часто подносили еду, приготовленную собственными руками. При этом она не забывала повторять, что все неправильно поняли ситуацию, и это была не она. Но «подругу» выдавали смущённые улыбки, неловкие разговоры и фальшивые интонации. Она пыталась убедить всех в обратном.

— Расскажи, тебе не страшно оставаться с тенями так близко? У тебя такой сильный поток, — восхищался Люсиль один из тех, кто сейчас проходил рабочую практику.

— Что ты, я не могу о таком рассказывать… в смысле, ты, скорее всего, что-то перепутал, я совсем не женщина-ликвидатор, — отмахивалась от студента Люсиль, «взволнованно» отводя глаза.

Не все верили Люсиль. Те, кто не видели значка, не верили, что она была женщиной-ликвидатором, так же как и половина наших одногруппников, тех, кто учился с Люсиль каждый день и никогда не видел в ней большого потенциала. Известные в академии высокоуровневые маги не торопились общаться с ней, включая Тома Ашвелла и Макса Фуллагара.

Зато Люсиль приобрела неожиданную подругу в лице Присциллы, бывшей девушки Макса. Я вспомнила, что в будущем она будет дружить с теми, с кем встречался Фуллагар, пока сама официально не станет его девушкой, через много лет.

Я не могла себе врать — меня очень задевало то, что Люсиль вновь пыталась украсть мою жизнь, мои достижения. Каждый раз, когда я ее видела, в груди закипала злость и обида. Неужели это моя судьба? Быть в тени, пока кто-то другой получает признание за мои усилия?

Не время об этом думать, нужно сконцентрироваться на цели.

Оставалось продержаться чуть больше пары недель, через десять дней я начну собирать свой артефакт. Значит, пришло время купить себе новую дорожную сумку, в которой я буду носить тяжёлый ящик с усилителем. Стены академии словно давили на меня, и я решила, что проведу сегодняшний день в городе, скорее всего, болтая с Алфи в «Голодном моряке», а потом наведаюсь в торговые ряды.

— Айви, — остановил меня низкий голос.

Я испытала чувство дежавю: на выходе из академии мой путь перекрыл шикарный маг-мобиль. Макс держал дверь открытой, приглашая меня в салон.

Он выглядел потрясающе, в костюме с твидовым осенним пиджаком, всё с той же нашивкой его рода. Высокий, плечистый, с модной прической — просто мечта любой представительницы прекрасного пола от шестнадцати до шестидесяти.

— Привет, — просто ответила я. Мы не общались один на один с того самого момента, когда он страстно целовал меня около таверны.

— Я хочу, чтобы ты пошла со мной на свидание.

Его слова вогнали меня в ступор. Сегодня у меня было свободное время, но я обязана помнить, что я для Макса просто игра, задача, которую он хочет выполнить, вкусная энергия. И не должна соглашаться, как бы он ни привлекал меня физически.

— Не думаю, что это хорошая идея, — ответила я, не пряча взгляда и высоко держа голову.

— Помнишь, ты сказала, что хочешь отблагодарить меня за помощь в том переулке? — напомнил мне Макс об одном из самых тревожных моментов в этой жизни. — Так вот, я хочу, чтобы ты отправилась со мной на свидание. Только одно свидание, Айви. Настоящее.

Отказать в такой ситуации я не могла, не после того, как он спас меня и Алфи. Да и не особо хотела отказывать — у меня было свободное время, и учиться сейчас я всё равно не могла, я была слишком нервной и тревожной.

Что-то внутри меня втайне радовалось тому, что он не поверил историям Люсиль и что он, судя по всему, по-прежнему был заинтересован во мне. Никто никогда не пытался так настойчиво быть со мной. Мои единственные отношения с Робертом развивались очень быстро — я сразу растаяла от внимания более взрослого, умудрённого опытом, красивого мужчины, которого считала своим героем.

— Хорошо, Макс. Но только одно свидание, — сказала я, стараясь скрыть волнение и смущение.

Фуллагар расцвёл в довольной и счастливой улыбке. Он жестом пригласил меня войти в салон, и я последовала внутрь. Макс зашёл за мной, и я сразу почувствовала, насколько внутри тесно — запах его одеколона заполнил пространство.

Я всячески пыталась делать вид, что не смущена и не взволнована.

Салон машины был отделён от водителя тёмной перегородкой, которую можно было опустить, но сейчас она была полностью поднята. В тесноте кожаного салона наши колени соприкасались, и я почувствовала, как дыхание становится тяжелее от волнения, а сердце начинает гулко и тревожно стучать. Облизала пересохшие губы и сразу же поймала взгляд Макса.

Он ничего не сказал, но его рука легла поверх моей, которая покоилась на кожаном сиденье. Пальцы осторожно согнулись, касаясь моей ладони снизу, и это невинное прикосновение прожигало меня насквозь. Я ожидала, что Макс попробует пойти дальше, начнёт соблазнять меня, как прежде, но этого не произошло. Напротив, он отвернулся, глядя в окно, давая мне возможность успокоиться и не смущаться, всё так же не убирая руку с моей ладони.

Я была благодарна за эту передышку и сама не убирала свою ладонь. Что-то в его невинном прикосновении волновало меня, делало уязвимой, заставляло смотреть на него по-другому. Словно он боялся сделать следующее движение, зная, что я могу его оттолкнуть.

Я наконец смогла осмотреть маг-мобиль изнутри, но, как артефактора, меня куда больше интересовало то, что спрятано от глаз большинства, то, что скрыто за блестящим корпусом. Салон машины кричал о богатстве её владельца: внутри пахло одеколоном Макса и кожей, которой были обиты сиденья. Ручки на дверях и многие покрытия были выполнены из тонкого полированного дерева. Внутри даже был маленький столик, и я не сомневалась, что где-то в машине было хранилище для вина и бокалов.