В 1975 году в Брандберге побывала новая научная экспедиция. Южноафриканский археолог Дж. Хардинг застал наскальный ансамбль в плачевном состоянии. Фигуры были видны совсем плохо. Отдельные детали изображения можно было оазглядеть только с помощью увеличительных стекол. Оказывается, многочисленные фотолюбители из числа туристов протирали скалу влажными тряпками, чтобы получился хороший снимок. Краски потускнели. Великолепно сохранившись в течение, может быть, нескольких тысяч лет, наскальная картина оказалась на грани гибели за какое-то десятилетие. Но тем не менее ученому удалось сделать интеоесные выводы.

Один из аргументов А. Брея — четкие, средиземноморские черты лица Дамы. Однако Хардинг решил иначе. Прямой нос — это вовсе не нос, а просто черточка. изображающая бушменский орнамент, считает ученый.

В подтверждение археолог приводит фотографию и материалы из статьи" Фури «Бушмены Юго-Западной Африки», где рассказывается о бушменках в церемониальных одеяниях: скорлупки страусового яйца идут у них сплошной полосой от головного убора, между глаз по носу до верхней губы. Это украшение, в профиль напоминающее прямую линию, конечно же, спокойно могло скрыть «бушменский» нос. Далее, А. Брей говорит, что Дама облачена в красную с белым одежду, которая крепится на шее тесемками, а волосы у нее огненно-рыжие. Снова обратимся к материалам Фури. Там подробно описано, что происходит с волосами девушек во время обряда инициации: «Волосы становятся красными благодаря ежедневным втираниям в них порошка, полученного из размельченной коры дерева и других маслянистых веществ». Есть у них, и накидка, с тесемками и бусинками…

Хардинг проводит и дальнейшее сравнение Белой Дамы с бушменской женщиной в церемониальной одежде. Ученый внимательно обследовал рисунок и пришел к выводу, что «мокасины» Дамы — не что иное, как матерчатые сандалии, которые до сих пор носят некоторые группы бушменов и банту. В этом отношении интересно сохранившееся -описание племени горных дамара, -которые раньше жили в Брандберге. «…Мужчины и женщины носят сандалии, — пишет исследователь Веддер, — которые слетка выступают спереди и сзади, к щиколотке они крепятся веревочкой. Вторая веревка проходит через дырку в носке сандалии, потом между пальцами и уходит к пятке. Там она закрепляется так, чтобы сандалия не свалилась с ноги». Фотографии, имеющиеся у Веддера, очень похожи на изображение «мокасин» Дамы.

Внимательный осмотр фрески выявил и другие детали. Стало ясно, что стрелы у людей на рисунке относятся к двум видам, причем оба с железными наконечниками. Примечательно, что именно такие стрелы были на вооружении у дамара, овамбо и готтентотов этого района.

Исходя из этих и некоторых других характерных черт, Дж. Хардинг делает вывод, что картина испытала на себе влияние различных африканских племен и народностей: кроме черт бушменской живописи там есть и элементы культуры народа овамбо. Один обычай священного огня, описанный Т. Ганом в книге «Племена Юго-Западной Африки», имеет большое значение для интерпретации ансамбля Белой Дамы, Во времена войн, когда люди племени должны были встретиться с неприятелем, вождя племени заменял «военный вождь», он же вел войско в бой. Отряд также сопровождал член традиционного военного клана, в задачу которого входило достать из священного огня головню и поддерживать жар, чтобы потом зажечь костер в походном лагере. «Этот вождь, — пишет Т. Ган, — был одет не так, как военачальники, и вооружен лишь луком, небольшими стрелами и маленькими палочками, их зажигали от костра, и они служили свечами в военном лагере…»

Вооружение Белой Дамы напоминает описанное в ритуалах овамбо, и в руках у нее вовсе не цветок, как считал А. Брей, а именно зажженная палочка, полагает Хардинг. А весь рисунок изображает возвращение с победой домой. Именно возвращение, ибо воины ведут безоружных людей и животных. Все это перекликается с данными этнографов, утверждающих, что после боя овамбо обычно брали пленных и скот. Расхождение в том, что животные на фреске дикие, а овамбо захватывали домашних.

У овамбо и бушменов было довольно сильное взаимное культурное влияние, и поэтому не удивительно, что наскальная фреска вобрала в себя элементы обрядов и обычаев различных этнических групп. Несомненно, Хардинг открыл путь дальнейшим поискам. Но для этого исследователям нужно глубже вникнуть в фольклор и обычаи народов Южной Африки. Именно тогда найдется ключ к разгадке тайны Белой Дамы. В той же Юго-Западной Африке, в пустыне Калахари, кроется еще одна загадка. Руины затерявшегося в песках таинственного города…

Отступление 1.

Комиссия по расследования моих столкновений со шведами и испанцами должна была приехать к концу месяца и решение по моей дальнейшей судьбе было вполне предсказуемо, но мне об этой комиссии ничего не было известно, и я спокойно спал и готовился к дальнему путешествию. Супруга бургомистра сначала рвалась в Вену за последними новинками в мире моды, но после моего неприкрытого удивления и вопроса — почему не в Париж, там же сейчас все законодатели женской моды, откровенно подвисла и теперь решала в Вену или Париж. Если читатели подумали о наличии финансов, то бургомистр мог оплатить и Вену, и Париж и по отдельности и вместе. Вопрос стоял именно в направлении нашей поездки. Охрану делегации в центр мировой моды возложили на меня и теперь я подбирал кандидатов в конвой супруги бургомистра и её подруг. Дочь она решила в этот раз оставить дома. Пока шли хлопоты по приготовлению к поездке я решил съездить на охоту. Охота была на дикого кабана. Для чистоты эксперимента решили не брать с собой огнестрельное оружие и охотиться на дикого кабана только с копьями и пиками. Но на всякий случай и прихватил с собой арбалет и странный арбалет, который я прихватил на одной из квартир, где жили уничтоженные старшины цеха ночного промысла / так странно себя называла верхушка ночных хозяев города и окрестностей / — это был странный арбалет с магазином на десять стрел и судя по иероглифам откуда-то с Дальнего Востока. Иероглифов я не знал потому это могло быть производством и Кореи и Китая и Японии, пока ещё не было в ходу маркировки страны производителя. Арбалет позволял выстрелить одну за другой десять стрел и, судя по всему, стрелы имели обмазку ядом. Проверять было не на ком, и я решил проверить на животных на охоте.

Отступление.

Комиссия от курфюрста не могла приехать потому, что ждали представителя от Императора Священной Римской Империи, он же этот представитель задерживался. Кардинал из Ватикана инспектировал инквизицию в Испании и пока опаздывал, хотя нет — задерживался. Кардиналы они того, тоже начальники. И сейчас он уже направлялся к нам в город, чтобы инкогнито изучить вопрос и потом уже просто продавить свое решение.

Окрестности города Альтенхаузен, река и камыши и загонщики которые гонят кабанов в нашу сторону. Здесь же в камышах лагерь бандитов из числа военных дезертиров. Здесь же схрон человека, который возомнил себя вампиром и теперь раз в неделю убивающего одного — двух путников и пьющего человеческую кровь и заодно съедающего мясо убитых. Здесь сошлись дороги всех действующих лиц.

Человека, считающего себя вампиром в двадцатом веке, психиатры бы назвали обычным маньяком. У него не было заболеваний требующих пить кровь и есть человечину, просто ему так хотелось и всё. Дезертиры тоже не хотели воевать, они просто хотели грабить и убивать. Потому и покинули свое место в боевом строю наемников. Кардинал изображал из себя просто путника и смиренно шел пешком в сторону города. И здесь же появилась наша компания с целью убить дикого кабана. Так сошлись все звезды. Первым прервался путь у смиренного путника — кардинала. Его с дороги забрал человек считающий себя вампиром и утащил в свое гнездо и стал готовить к трапезе. На наш шум и гам подтянулись дезертиры и первым же залпом из мушкетов свалили нас с коней. Нам же ответить им было нечем, и мы стали изображать из себя убегающих кабанов, и дезертиры устроили на нас охоту. Одного за другим они загоняли охотников из нашей компании и вот я остался один. Бежать было некуда и я был прижат к реке и все возможные скрытые пути отхода в камышах уже были перекрыты. Настоящий мой арбалет остался прикрепленным к седлу, и я бегал по камышам с саблей и только когда меня загнали в ловушку я вспомнил о том странном магазинном арбалете, который был в сумке у меня за спиной. Я остановился и достал арбалет. Конструкция была непривычной и сила натяжения тетивы гораздо слабее моего реечного арбалета. Но стрелять надо было с небольшого расстояния и по целям, не прикрытым доспехами. Осмотрев арбалет, я поклялся себе- больше никуда без пистолета не отправлюсь и пусть шутят над моей паранойе сколько хотят. Болтов к этому арбалету у меня было тридцать штук. Это были скорее не болты, а стрелы остро заточенные и покрытые какими-то сгустками. Зарядка стрел в магазин арбалета заняло какое-то время, и я стал выбираться на самый фланг облавы. Крики загонщиков из числа бандитов были все громче и раздавались всё ближе. У меня какое-то время сохранялась надежда на наших загонщиков, но наши загонщики, услышав выстрелы, слились и отправились за помощью в город. Так они объясняли свое отсутствие потом, когда всё закончилось. Помощь они так и не привели. Я, же уже не надеясь на помощь выходил во фланг облаве. На самом фланге облавы шли два дезертира из ландскнехтов, как я их опознал. Это было легко они были в традиционной своей одежде с разрезами и если бы они содержали свою одежду в порядке, то они бы выглядели просто франтами. Но стирать и гладить одежду в камышах и бегах некому потому они были как обычные бродяги, грязные и оборванные. Хотя в них, ещё можно было угадать бывших военных. Они выскочили на небольшую прогалину в камышах и стал стрелять. Перезарядка арбалета мною ещё не была освоена, но всё равно я выпустил десять стрел за какую-то минуту. Целился я в лица и попал в каждого из бандитов по три-четыре раза. Лица у них получились как шкура дикобраза, появились дополнительные острые иглы. Я бросился к телам и сразу подхватил один из мушкетов и проверил «апостолов» зарядов осталось всего четыре, забрав мушкет и перевязи с «апостолами», я пошел дальше, свертывая цепь загонщиков. Дальше мне попадались только одиночные разбойники. Уничтожая их по одному, я продолжил зачистку цепи загонщиков. И опять случилось всё неожиданно, опять полянка и опять загонщиков больше одного за раз. На полянке стояло четверо, и они с удивлением на меня посмотрели я попытался выстрелить, но мушкет не выстрелили, порох подмок на полке и теперь бандиты, улыбаясь звали меня к себе. Но они радовались и рано и зря. Откинув мушкет, я потащил из сумки арбалет. Арбалет не вызвал у разбойников опаски и маленький, и даже на первый взгляд не опасный. Тетива из веревки и потому сила выстрела небольшая. И когда я стал стрелять бандиты получили настоящий шок. Но продлился этот шок недолго. Стрелы летели и один за другим бандиты падали и затихали. Эти разбойники были последними в шайке, которая напала на нас. Я остановился и стал по новой заряжать магазин арбалета. Алгоритм заряжания был очень прост и понятен сразу. Затем собрал стрелы и сложил в сумку. Надежность, простота использования и убойность этого арбалета меня покорили. Почти автомат для этого времени не вундервафля но и не отсталое оружие. Стрела не пробьет доспех, но по открытым участкам тела очень убойно. Скорость стрельбы поражает. Теперь всегда будет со мной вместе с пистолетами. Огнестрелом буду работать по целям в доспехах по незащищенным целям арбалетом. Но какая высокая скорострельность — за минуту десяток стрел и перезарядка меньше минуты. Надо сделать ещё болтов к этому арбалету. Закончив перезарядку, я стал стаскивать в одну кучу бандитов, в другую своих коллег по охоте. Лошади были убиты и теперь возвращаться пешком если всё-таки не придет помощь. Постепенно уходил адреналин и снова стали досаждать комары и мошка. Только их не было и вот опять всё лицо и все открытые участки тела облеплены этими насекомыми. Мне надоело изображать ходячий корм для комаров, и я стал выбираться на сухое место. Это чудовище бросилось на меня внезапно и сбило с ног и сразу же стало вязать мне руки. Но остатки возбуждения позволили мне вырвать нож из сапога и резануть это существо не целясь. Существо взвыло и отскочило, и не оставило мысли меня убить. Существо грамотно пошло против часовой стрелки в попытке меня запутать. Я не понял, что за существо напало на меня и решил, что мне это чудовище живым не нужно и сдернув с плеча сумку достал арбалет и открыл стрельбу оно прыгало и кружилось и потому я попал только два раза. Но попал один раз хорошо — прямо в глаз и оно упало. Я не стал сразу бежать к телу и смотреть — живое или нет. Сначала я перезарядил арбалет и только потом пошел смотреть результат первой серии стрельбы. Результат оказался не очень. Оно опять вскочило и бросилось. Но рана снизила скорость движения, и я успел выстрелить несколько раз в это чудовище и свалить теперь его надежно. Чудовище упало удачно головой в воду и можно было видеть, как оно захлебывается в болоте и из него уходит жизнь. И я опять не пошел сразу смотреть, что с ним. Я опять дозарядил арбалет и опять оказался прав, оно опять кинулось и опять я стрелял навскидку и всё таки попал во второй глаз и когда существо стало падать навзничь я вытащил сабля и рывком сократив расстояние отрубил этому существу голову. Без головы оно больше не смогло ожить, и я теперь спокойно осмотрел это существо. Примерено среднего роста и мощного телосложения. Ногти — это уже скорее когти животного и на голове у него маска из шкуры животного. Да вот вооружение у него странное — тонкая трубочка, заостренная с одной стороны. И бурые пятна на этой трубке. Очень похожие на кровь. Какая-то чупакабра какая-то. Я в свое время о таком читал, но это происходило в Мексике. Читал о таком я не сейчас, читал в далеком 2023 году и уже почти забыл со всеми этими перебросами сознания. Вот чего бы меня не перебросили обратно в мое время. Зачем я тут в этом семнадцатом веке. Ладно хватит ныть, изменить я ничего не могу и потому, что толку ныть. Но как же иногда хочется узнать, что там с моей недотрогой. Опять двадцать пять — меня нет в том далеком 2023 году и моя недотрога уже, наверное, давно замужем за другим и надо забыть её.