Наступило следующее утро, день "Д". День отъезда. Я пользуюсь его душем, прежде чем мы вместе отправимся на завтрак.

— Ты зарегистрировалась? — спрашивает он, и я киваю, налегая на блинчики. — Заказала машину?

— Нет, я попрошу администратора вызвать мне такси.

— Хорошо, — говорит он. — Выбрала место в самолете?

Я улыбаюсь ему через стол. Его темно-синие глаза теплые, а лицо такое знакомое после всех дней, проведенных вместе.

— Ты нервный человек? — спрашиваю я.

Он качает головой.

— Я подготовленный.

— Ну, я подготовилась. Помни, я королева путеводителей. Исследований.

— Верно. Насколько яркая у тебя багажная бирка? На ней есть блестки?

Я высовываю язык.

Он удивленно моргает, а затем тепло усмехается.

— Значит, это "да".

— Ешь свой блинчик, — говорю я. В единственном числе. Потому что это все, что он себе позволил. Вместе с огромной тарелкой бекона и фруктами.

Он улыбается, когда вгрызается в еду.

Время вылета наступает слишком быстро. Бабочки гоняются друг за другом в моем животе, выбивая меня из колеи. Мне кажется, что разговор еще не окончен. Но я не уверена, что этот разговор мне по плечу.

Мой эмоциональный всплеск прошлой ночью не позволил этого сделать, и сегодня я сосредоточилась на том, чтобы упаковать вещи, поесть и постараться не расплакаться при виде Филиппа.

Я заказываю такси на стойке регистрации, оставляю карточку-ключ в специально отведенной для этого кассе и выхожу с Филиппом из холла. Он молча идет рядом со мной, неся мою сумку. Я смотрю на него краем глаза. Он снова надел свои очки и выглядит высоким и красивым. Как бы мне хотелось оставить его.

Хотелось бы, чтобы это продолжалось, даже если мы находимся в нескольких штатах друг от друга и ведем две совершенно разные жизни.

Мы останавливаемся на обочине.

— Итак, — говорю я.

Он снимает солнцезащитные очки.

— Итак.

— Я тоже очень рада, что ты здесь.

Его губы приподнимаются в одном углу.

— Да, я тоже. Даже если обстоятельства, которые привели нас сюда, были не самыми лучшими.

— Бывали годы и получше, — соглашаюсь я.

Он проводит рукой по волосам.

— Я буду ждать твою открытку. В Чикаго.

— Я буду ждать твою, — говорю я. — Если она не затеряется в международной почте.

Он снова кивает.

— Иден… спасибо.

— За что?

Он делает глубокий вдох, и мгновение между нами затягивается тишина. Но потом он произносит.

— За то, что был моим проводником.

— Что ж, мне это понравилось. Спасибо, что поделился многими из запланированных тобой мероприятий. — Я переминаюсь с ноги на ногу, непроизнесенные, бесполезные слова висят на кончике моего языка.

— Мне понравилась компания, — говорит он.

Такси останавливается, и я опускаюсь на пятки.

— Ну…

— Да, — говорит он.

Таксист опускает окно.

— Это вы едете в аэропорт? — спрашивает он.

— Да.

Филипп делает шаг ближе.

— Иден, — говорит он, и в его словах звучит разочарование. — Я бы хотел… приехать сюда.

Он притягивает меня к себе и откидывает мою голову назад. Он целует меня, прижимаясь губами к моим губам, а руки ложатся на мои бедра. Я запускаю пальцы в его волосы и благодарю за то, что он позволил мне испытать это.

Я не хочу отступать. Я не хочу садиться в машину. И больше всего я не хочу, чтобы он меня отпускал.

Он целует меня, как будто чувствует то же самое.

— Извините, вы двое, — кричит таксист. — Сзади меня едет микроавтобус. Мне припарковаться…?

Филипп отступает назад, его глаза разгорелись, а рот сложился в мрачную линию.

— Она едет, — говорит он, но его глаза не отрываются от моих. — Пока, Иден.

— Пока, Филипп, — шепчу я.

Он укладывает мою сумку в багажник такси и закрывает за собой дверь. Я сажусь в машину, но не могу перестать смотреть на него. Я смотрю ему вслед, пока такси отъезжает и направляется по подъездной аллее «Зимнего курорта» к главной дороге.

Филипп остается стоять у дверей вестибюля, наблюдая за моей удаляющейся машиной. Стоический, внушительный и одинокий.

Я откидываюсь на спинку сиденья. Мое сердце учащенно бьется. У меня даже нет его номера. Он никогда не предлагал его, а я не давала ему свой.

Может быть, так все и должно было закончиться. Всего две недели. Два незнакомца, которые наслаждались временем, проведенным вместе, успокаивая свои боли… даже если это означает, что они больше не незнакомцы. Совсем наоборот.

Мы успеваем отъехать от курорта на десять минут, прежде чем меня охватывает паника. Что, если моя открытка так и не придет? Что, если его открытка так и не придет?

Я никак не смогу его найти.

— Мы можем вернуться? — спрашиваю я водителя. — Пожалуйста. Только небольшая остановка. Я забыла… кое-что.

— Паспорт? — спрашивает он.

Мое сердце колотится.

— Да, кажется, да.

— Не беспокойтесь, — говорит водитель и посылает мне улыбку через зеркало заднего вида. — Маленький остров. Я все равно доставлю вас в аэропорт за достаточное время.

— Спасибо, — говорю я. — Обещаю, что оставлю очень хорошие чаевые.

Он смеется.

— У вас такой вид. — Он разворачивает машину на боковой улице и увеличивает громкость радио, напевая себе под нос.

Когда я возвращаюсь, Филиппа в холле нет. Я оставляю сумку в такси и срываюсь с места, мчась к району бунгало. Я проношусь мимо "Песчаной куропатки " и "Зеленой обезьяны" и направляюсь к "Ястребиному крылу". Я проношусь мимо огороженного дворика и направляюсь к воротам. Он должен быть здесь, где же ему еще быть? Он должен быть здесь.

И тут я слышу его голос.

— Да, я только что покончил с ней. Навсегда.

Я замираю, мои сандалии шлепают по каменной дорожке.

— Нет, я не буду скучать по ней. Искренне, Тесс. Это было хорошо, но это не должно было длиться долго. Теперь я чувствую только облегчение.

Он молчит несколько секунд. И тут я узнаю имя. Тесс. Его сестра. Они говорят обо мне? Может быть. Скорее всего.

— Точно. Было утомительно слышать обо всех этих диких амбициях, которые она никогда не осуществит. Ты знаешь, что на днях она попросила меня прочитать контракт?

Мое сердце замирает.

Просто останавливается.

Это про меня. Так и должно быть. Значит, все было хорошо, пока длилось, да? И я никогда не достигну своих диких амбиций. Как говорил Калеб. Пальцы покалывает, как будто я дотронулась до оголенного провода под напряжением.

Похоже, я опять кого-то недооценила.

— Да, я знаю. Я сказал ей прекратить… — продолжает он, но я уже не слышу. Я разворачиваюсь и бегу обратно по дорожке, к вестибюлю и ожидающей меня машине.

На этот раз она не останавливается по пути в аэропорт.

Три недели спустя

— Ладно, — говорит Бекки. Она сидит на моем диване, положив ноги на кофейный столик. Ее чашка чая стоит на огромном животе. — Итак, две сестры, которые постоянно ссорятся. Они и есть настоящие убийцы?

— Да!

— Хорошо, мне это нравится. Я подозревала их с самого начала, знаешь ли.

Я хихикаю.

— Конечно, подозревала.

Она шевелит пальцами ног.

— Это здорово. Я уже несколько месяцев не видела тебя такой разгоряченной.

— Это отличная история, — говорю я. Может быть, это просто потому, что я нахожусь в волшебной фазе, всего десять тысяч слов в новой истории и немного слишком влюблена в свое видение, но на этот раз я верю в это. — И знаешь что? До самого последнего момента все будут подозревать…

— Бизнесмена, — говорит Бекки и подмигивает. — Я помню.

— Ну, я подумываю о том, чтобы переодеть его в иностранного банкира, может быть, лет шестидесяти? Он только что принял ужасное финансовое решение и приехал на остров, чтобы спрятаться.

Она нахмурилась.

— Значит, он больше не будет любовным интересом нашей девушки?