— Все это — исследование? — спрашивает он.

— Смотря что, — отвечаю я. — Хочешь, чтобы тебя убили и рассказали мне историю?

Его глаза расширяются, а потом он улыбается. Она озаряет его загорелое лицо.

— В любой день.

Я смеюсь, чтобы скрыть румянец, ползущий по щекам. Глупый разговор. Глупый мужчина.

— Тогда берегись.

Я беру на себя инициативу в следующей части похода. Крутой подъем, и мне приходится дважды останавливаться, чтобы перевести дух.

После поворота тропы мы оказываемся в месте, где деревья расступаются, и перед нами разворачивается пейзаж. Пышная зеленая местность простирается насколько хватает глаз, усеянная пальмами, покачивающимися на ветру. Солнце вышло из-за туч, и его лучи почти слишком яркие для моего лица.

Глубоко вдыхая, я наслаждаюсь красотой всего этого.

— О, — говорит Филипп. — Похоже, может пойти дождь.

— Нет, не похоже.

— Вон то облако? — говорит он, подходя ко мне. Его рука указывает на небо. — Там полно дождя.

Я смотрю на небо и вижу, что тучи быстро надвигаются. Я слышу отдаленные раскаты грома, и это вызывает во мне трепет. Тропический дождь, который мы пережили у бассейна, был почти волшебным.

— Ты такой циник, — говорю я, но в моем голосе звучит удивление, поскольку я все это воспринимаю. Его плечо прижимается к моему, и я чувствую близкий контакт, как будто это снова его губы на моих.

Филипп пожимает плечами, словно ему все равно, так или иначе, но я ловлю его взгляд, который на мгновение задерживается на мне, прежде чем отвернуться. Мы поворачиваемся и продолжаем идти по тропинке, теперь уже более медленным шагом. Я устала и хочу пить, но никогда еще не чувствовала себя такой живой.

— Что-нибудь слышно о кузине твоего бывшего со вчерашнего вечера? — спрашивает он. Тропинка здесь достаточно широкая, чтобы мы оба могли идти бок о бок.

— Немного, да. Мы переписывались вчера вечером.

— Нам удалось ее обмануть?

Я сосредоточена на своих дальнейших действиях.

— Ну, я думаю, да. Она написала, что… ну, что я выгляжу так, будто наслаждаюсь отпуском.

Филипп мрачно усмехается.

— Хорошо.

— Так что спасибо тебе за это. За твои усилия.

— Мне было очень приятно, — говорит он, и звучит так, будто он это серьезно.

Я смотрю на него краем глаза. Он оглядывается на меня, поймав меня на слове. Я отворачиваюсь, но улыбку на моем лице не скрыть.

Он прочищает горло.

— Думаешь, ты еще увидишь ее?

— Мы сегодня ужинаем, — говорю я. — Это было ее предложение, и, возможно, это… не знаю. Немного разрядит обстановку.

Я все еще хочу знать, почему именно она здесь, ведь она знала, что я тоже буду здесь. Если это как-то связано с Калебом, я хочу пресечь это в зародыше.

Теплый влажный воздух окружает нас, пока мы идем. Однако чем ближе мы подходим к вершине горы, тем легче у меня на сердце. С каждым шагом я словно поднимаюсь все выше, пока не остается ничего, кроме нас, этого момента и прекрасного леса вокруг. Благодаря облакам на небе не слишком жарко.

Мы поднимаемся по каменистому участку, когда начинают падать первые капли. Дождь моросит две-три секунды, а затем сразу же переходит в ливень. Такого тропического дождя я еще не испытывала.

Все вокруг нас мгновенно заливает водой. Филипп хватает меня за руку и тянет под укрытие огромной плодовитой смоковницы. Толстые ветви заслоняют большую часть ливня, оставляя лишь случайные капли, которые долетают до нас.

— О Боже! — Я откидываю с лица мокрые волосы. — Небо просто раскололось на две части!

— Кто тут циник, а?

— Отлично, — говорю я, ухмыляясь. — Ты реалист.

— Спасибо.

Я роюсь в кармане своих тонких хлопковых шорт в поисках телефона.

— Ценные вещи нужно держать сухими, — говорю я ему и засовываю телефон в спортивный бюстгальтер. Это классический прием, который я проделывала сотни раз в спортзале или когда гуляла дома, слушая подкаст, а у моих шорт не было карманов.

Его глаза задерживаются на моей груди на мгновение, прежде чем он отводит взгляд.

— Хорошая идея, — пробормотал он.

Я смотрю, как он делает то же самое, убирая телефон во внутренний карман рюкзака. Его руки двигаются медленно и уверенно, выглядят большими на фоне рюкзака.

Листва дерева укрывает от дождя, но только рядом со стволом, заставляя нас стоять вплотную. Мужчины не целуют женщин в качестве одолжения, думаю я.

Мое сердце учащенно бьется, и мне нужно что-то сделать, кем-то стать, чтобы избежать этого когтящего чувства внутри. Я достаю свой телефон и протягиваю ему.

— Спрячь и его.

Он берет его, нахмурившись.

— Куда ты идешь?

— Под дождь, — говорю я и отхожу от дерева. Проходит всего несколько шагов, и капли превращаются в ливень. Земля под моими ногами темная и пористая от дождевой воды.

— Иден! — зовет он.

Я откидываю голову назад к небу и закрываю глаза. Это редкость — стоять под теплым дождем и не беспокоиться о том, что испортишь макияж, одежду или электронику. Дождь, бьющий по земле и листьям вокруг нас, — это ровный ритм. Это похоже на удары руками по барабану.

— Ты действительно останешься там?

— Да! — кричу я. — Это мой следующий безумный поступок. Ты же сказал, что хочешь, чтобы я была рядом, верно?

Я слышу, как он ругается, и смеюсь, крутясь на месте. Мои волосы намокли, а футболка, в которую я одета, словно прилипла к моей коже. Это волшебно. Воздух пахнет землей — влажной и свежей, с нотками морской соли. Он теплый на фоне моего лица и на вкус как обещание поцелуя.

Я чувствую себя живой.

Крепкая рука обхватывает меня за талию. Я открываю глаза и вижу лицо Филиппа. Его волосы выглядят темнее под дождем.

— Ты замерзнешь, — говорит он.

— Нет, дождь теплый.

— Но когда он закончится, тебе будет холодно.

Я киваю на его одежду. Его футболка прилипла к груди и облегает плечи.

— И тебе тоже.

Он качает головой, его губы подрагивают в уголках. Его рука все еще обхватывает мою талию, и я прижимаюсь к нему.

— Я наблюдал за тобой у бассейна, — говорит он. — В один из первых дней после нашей встречи. Ты улыбалась тропическому дождю, когда все остальные разбегались.

Вода стекает по моему телу, но я ее почти не чувствую. Его глаза смотрят на меня, и я не могу отвести взгляд. Мне кажется, ничто в этом мире не может заставить меня.

— Это такая редкость, — пробормотала я.

Он поднимает свободную руку и убирает прядь моих волос назад, где они прилипли к щеке. Я чувствую тепло его руки даже под дождем.

— Да, — говорит он. — Так и есть.

Он наклоняется ко мне и делает секундную паузу — достаточно долгую, чтобы я поняла, что он смакует момент, прежде чем его губы коснутся моих.

Его поцелуй потрясающе теплый на фоне дождя, нежный и сильный одновременно. Я упираюсь рукой в его грудь и таю в его прикосновениях, в руке, обнимающей меня, и губах, которые решительно двигаются.

Он откидывает мою голову назад, длинные пальцы изгибаются вниз, к моей шее. Это вызывает во мне дрожь, которая не имеет ничего общего с бурей вокруг нас.

Я сама углубляю поцелуй.

Мой язык касается его нижней губы, и он стонет. Этот стон отдается в его груди и в моей, и он крепче прижимает меня к себе.

Вокруг нас дождь продолжает неистовствовать. Капли превращаются в водяную завесу, отгораживающую нас от реального мира. Я обхватываю руками шею Филиппа и прижимаюсь к нему всем телом, утопая в этом моменте. Его пальцы выжигают дорожки на моей коже, вдоль рук, по спине. Каждый из них обещает больше.

Я чувствую себя в огне.

Он поднимает голову на дюйм.

— Я должен вытащить тебя из-под дождя, — пробормотал он. Его голос звучит хрипло.

Я качаю головой и снова притягиваю его к себе.

— Я в полном порядке.

— О? — Он нежно целует меня в губы, а затем проводит по краю челюсти.

— Я не ожидал этого, Иден. Я не ожидал тебя.

По мне снова пробегает дрожь, и не потому, что мне холодно. Прижатая к нему, наша одежда насквозь промокла, а тела прижались друг к другу, я никогда не чувствовала себя теплее.