Стоило мне укутаться в свой спальник, как послышались шаги. Кто-то без всякой осторожности тяжело ступал берцами и направлялся именно в мою сторону. Это был Выдра, спустившийся с фишки. Зайдя между моей и Лёхиной лежанкой, он стал толкать его в плечо:

— Эй, вставай. Давай, тебя Камрад во дворе ждёт, — хорошо, что хоть шёпотом, будил Выдра моего кореша.

— Угу… — буркнул Лёха и стал потягиваться. Зашуршав одеждой, он стал одеваться. Потянувшись за берцами, посмотрел в мою сторону и тихо спросил:

— Ты чего? Спи, давай.

— Нахуя вы на базу? — спросил я его. Ляпнул первое, что пришло в голову.

— Не знаю, братан. Приеду, расскажу.

Свернув свой спальник и не зашнуровав обувь, он тихо выбрался из комнаты, а я, перебив сон, мусолил свои мысли. Вскоре вернувшийся Лёха стал рыться в своём редаке, что-то оттуда доставая. Свернув какие-то шмотки в охапку, он повернулся ко мне и, указывая в полумраке на свои вещи, прошептал, протянув мне свои наручные часы и мобильный телефон:

— Присмотри за шмотьём, братан. Мой ствол с БК отдай утром Куску. Потом всё обговорим. Давай, я поехал.

— Давай, Лёха. Береги себя.

— Заебутся, — ответил он мне и вышел из комнаты.

Послышался звук приближающегося автомобиля. Через несколько минут этот же звук уже удалялся, увозя моего друга на «судилище».

— Подъём, джентльмены! Разминаем жопы и смываем остатки ночных поллюций с лиц соседей по койке! — противный голос Гремлина вырвал меня из сна. Замок часто был беспардонен по отношению к бойцам и в очередной раз благоухал быдловатостью во всей своей красе.

— А где Борзый? — поинтересовался Гремлин. — Ему на фишку заступать.

— Он уже заступил, — ответил замку из-за его спины Папай, — меня сменил только что.

— Вставайте уже, тюлени! — Гремлин понял, что доебаться к Борзому, одному из тех, кто молчаливо показывал ему своё презрение, не получилось. — Сегодня вам будет, чем заняться!

Неспешно одеваясь, все выходили во двор, где хозяйственный Кусок уже колдовал над газовой горелкой. Пятилитровый чайник уже закипал, все потянулись за своими кружками и упаковками с чаем и кофе.

— Привет! — поздоровался я со старшиной, подойдя к нему. — Помочь?

— Нет, спасибо, Шум. Мне взводный ночью сказал, что ты мне ствол Грешника отдать должен?

— Да, — ответил я, — давай после завтрака отдам?

— Хорошо, не вопрос, — старшина повернулся к газовой горелке.

Мне хотелось пробежаться, чтобы размять мышцы, на брусьях или на турнике повисеть. Но за неимением ни того, ни другого, и учитывая заминированную нашими же сапёрами прилегающую местность, мне оставалось только поотжиматься в упоре лёжа. Ополоснувшись технической водой и заварив чай в кружке, я стал рыться в своём редаке. Нужно было поесть, чтобы принять лекарство. Сегодня именно день его приема, а принимать цитостатики[8] на голодный желудок нельзя. Их побочка выражается в дисбактериозе, которому тут и так все подвержены чаще или реже. Отдельный подсумок с моей вторичной аптечкой всегда болтался на ремне моих брюк, где бы я ни находился. В нём кроме цитостатиков, закупленных мной перед поездкой сюда, также находившись упаковки с амоксиклавом и имодиумом. Частые позывы «сгонять к белому камню» приходилось гасить своими силами и средствами.

К обеду с базы вернулся Камрад. Один. Войдя во двор, взводный собрал всех вокруг себя и сказал:

— Всем привет! Информация на сегодняшний день такая: Грешнику дали двое суток ареста, послезавтра он вернётся. Сегодня к нам прибудет третий взвод в полном составе для дальнейшего штурма, на который мы выступаем на днях. С нами в связке будет работать местная армия с парой своих танков. А поэтому: Кусок, задействовать весь взвод на выгрузку БК из УАЗа. Всем доукомплектовать свой БК и запастись гранатами. Гремлин, через два часа возьмёшь пару бойцов и идёшь с ними на край посёлка встречать колонну второго взвода. Есть вопросы? Нет. Разойтись, занимайтесь.

Попивая чай, я наблюдал, как разделившись по группкам, бойцы обсасывали между собой услышанное от Камрада. До меня доносились только обрывки фраз, но они и складывали общее впечатление:

— …видимо, там полная жопа, если столько вместе собирают…

— … садыки и сами сдохнут, и нас подставят…

— …этому придурку ещё повезло, что только двумя сутками ареста отделался…

Последнее услышанное ударило меня по ушам. Быстро вычислив сказавшего последнюю фразу, я крикнул, стараясь сдерживать раздражение:

— Мэни! Напомни мне, где ты вчера день провёл, пока мы в засаде сидели?!

— В смысле? — замямлил Мэни. — Так я же здесь был, с Куском. На фишке стоял, вас дожидались.

— А почему ты здесь остался, помнишь?

Все, кто был во дворе, замолчали и уставились на нас с Мэни, уже понимая, о чём идёт речь. Сам же Мэни молча пялился в свою миску, в которой он помешивал быстрорастворимую лапшу.

— Ты на очке сидел, — стараясь говорить как можно спокойнее, ответил я за него, — так вот сиди молча, жуй и помалкивай. Не тебе его осуждать, — меня просто переполняла злость. Ругаться не хотелось, да и не приветствовалось это между собой. Но этот «борец с поносом» меня реально выбесил.

Проведя остаток завтрака в относительной тишине, все пошли выгружать ящики с патронами и гранатами из УАЗа. Снаряжая свои магазины «пятёркой», я, сидя на крыльце, дожидался, пока Кусок вскроет ящики с гранатами.

— Шум, — Камрад подошёл ко мне сзади, выходя из дома, — набей магазины Грешника тоже. И гранаты уложи ему в разгруз.

— Не вопрос, сделаю, — ответил я взводному, оборачиваясь, — я хотел спросить…

— С ним всё будет нормально, не бери в голову, — ответил он мне, не дав до конца задать вопрос.

Часа через три, стоя на фишке, я заметил приближающуюся колонну из двух УАЗов, двух КамАЗов и одного УРАЛа.

— Камрад — Шуму! — вызвал я взводного по радиостанции.

— На связи! — через пару секунд ответил мне Камрад.

— У нас гости. Колонна идёт.

— Я принял, иду.

Спешившись, бойцы третьего взвода построившись у машин. К ним подошёл Камрад, поздоровался с несколькими за руку и, немного спустя, с группой из десяти человек направился обратно. Остальные стали расходиться к близстоящим домам и занимать их. Вошедшие громко приветствовали находящихся во дворе. Кто-то увидел знакомого, кто-то сразу подтянулся к печке в поисках кипятка или еды. Завелись обычные в таких случаях разговоры за «жили-были». Среди прибывших особо выделялся боец в мультикамовской форме с необычной причёской. Высоко выбритые виски и длинные волосы на темечке и затылке здесь не часто увидишь.

— Эй, боец! — окрикнул Камрад конвойного на выходе из палатки. — Не спеши, дай пару минут.

Конвоир остановился, отошёл на пару шагов и уставился на нас, держа руку на рукоятке АПС.

— Смотри, Лёх, мы в посёлке ещё дней пять пробудем. Главное, здесь ни с кем не зацепись, и через два дня тебя привезут обратно. Лады?

— Добро! — ответил я, пожимая руку взводному, и пошутил: — С обедом не опаздывайте!

Камрад махнул мне рукой и пошёл искать Басту, а ухмыляющийся конвойный снова повёл меня, придерживая за локоть и не снимая руки с АПСа на бедре. Пройдя площадку, отведённую под автопарк, мы подошли к стоящим рядом друг с другом контейнерам. К таким, которые перевозят на огромных торговых судах. Подойдя к одному из них, на котором трафаретом была нарисована цифра «4», конвойный приказал:

— Руки на контейнер! Стой и не вздумай сорваться с места. Территория огорожена и охраняется, а с пулей в ноге тебе будет некомфортно.

Я, и не думая сбежать, молча повернулся к контейнеру и положил на него руки, но сразу же одёрнул их назад — железо было нестерпимо горячее.