— Идём, Борзый, — толкнул Борзого в локоть Папай, — чем раньше начнём, тем раньше освободимся.

— Будешь? — Маслёнок протянул мне полторашку с яркожёлтой жидкостью. — с утра намутил из концентрата.

— Да, спасибо, — я взял бутылку и сделал несколько глотков. Прохладный и вкусный напиток приятно холодил желудок. Закурив, я искоса посмотрел на Гремлина. Его кислая рожа выражала что-то вроде оскорблённого достоинства. Было бы, чему там оскорбляться…

Первая двойка уже стояла на изготовке перед входом в дом. Показушно положив руку на плечо Борзого, Папай два раза хлопнул по нему ладонью, давая тому знать о своей готовности.

— Гранату… — негромко через плечо сказал Борзый.

Папай поднял с земли небольшой камень и на манер гранаты, закатил его внутрь здания.

— Бам! — сымитировал взрыв гранаты Папай.

— Вход! — крикнул Борзый и сделал шаг в сторону дверного проёма.

Резкий хлопок и взметнувшиеся вокруг клубы пыли были неожиданны для всех. Все бросились врассыпную, ища укрытия в нишах стен соседних домов, несколько человек легли на землю, прикрыв голову руками.

— Долбоёб! Ты что туда бросил?! — еле слышно в звенящих ушах прокричал голос Гремлина.

— Сам ты долбоёб! Я камень швырнул! — отозвался Папай.

Пыль понемногу оседала и все, оглядываясь, стали поднимать головы и показываться из своих укрытий.

— Что это было? — стоя на четвереньках и потирая рассечённый лоб, спросил Выдра.

— Все целы?! Никого не зацепило?! — кричали Корвин и Гурам. Гремлин в это время мотал головой и крутил пальцем в ухе, видимо, пытаясь снять спазм с ушной перепонки.

— Всем отход на позицию! — наконец крикнул он. — Мелкими группами по три-четыре человека, марш!

Наш двор находился не так уж далеко, но опасность внезапного обстрела заставляла пригибаться и пересекать открытые участки по одному и перебежками, как при штурме.

Забежав во двор, все бросились к своим редакам, надевая бронежилеты, каски и проверяя БК.

— Борзый и Тагир, на фишку! Осмотреть всю прилегающую территорию! Смените там Ворона, пусть он сюда подойдёт! — путаясь в лямках своего разгруза, продолжал выкрикивать команды Гремлин. — Всему взводу занять периметр, проверить амуницию, оружие и быть готовым к отражению атаки! Тяжёлым быть наготове!

Спустившийся с наблюдательного поста Ворон подошёл к Гремлину. Их разговор не было слышно, но понять его суть было несложно. Во время занятия мы находились в нескольких кварталах вглубь посёлка, тот участок находился за спиной наблюдателя, и внести ясность в произошедшее он вряд ли бы смог.

— Командир! — крикнул Выдра, подбегая к Гремлину со своей позиции с радиостанцией в руке. — Тебя вызывают!

Выхватив радиостанцию из рук бойца, взводный пошёл вглубь двора, на ходу связываясь с кем-то по своему каналу.

— Эй, Выдра! — крикнул Борзый с фишки — И давно ты в адъютанты записался? Доказываешь полезность или что?

— Следи за периметром и не лезь не в своё дело! — зло крикнул в ответ Выдра и устремился на свою позицию.

— Чего это Борзый к нему пристал? — спросил Маслёнок у сидящего рядом с выбитой в глинобитном дувале бойницей Шума. — Ну проявил боец бдительность, ну подстраховал взводного на случай, если тот не услышал эфир, что тут такого?

Мы втроём занимали позицию в северо-западном углу двора, выходившего на открытую местность перед посёлком. Раньше эту позицию занимали только я и Шум, но с приходом пополнения, к нам добавился ещё и Маслёнок. Хоть Хохла не впихнули, и то хорошо.

— Да, всё бы ничего, только у Выдры не было своей радиостанции… — ответил Маслёнку Шум, вглядываясь на дорогу из посёлка в проруб бойницы. — Теперь смекаешь, о чём это Борзый?

— Ну да, теперь понял, — сплюнул на землю Маслёнок, — прогиб засчитан.

Солнце, несмотря на осеннюю прохладу, уже стало немного припекать, и капельки пота под плитником струйками ползли по спине. Словно прочитав мои мысли, Шум толкнул в плечо Маслёнка и, вставая, сказал:

— Я попить чего-нибудь притараню, последи пока.

Заняв позицию Шума, Маслёнок закурил и спросил меня:

— Давно вы вместе?

— В смысле? — не понял я вопрос.

— Ну, вы же не здесь познакомились, верно?

— Да, не здесь, — ответил я и тоже закурил, — мы служили с ним в одном отряде несколько лет. И в контору вместе приехали. А что?

— Да нет, ничего, я просто спросил.

Но интонация, с которой Маслёнок это сказал, показалась мне незавершённой, и я надавил:

— Говори уже, не тяни кота за все подробности.

Маслёнок хмыкнул и, повернувшись ко мне, спросил:

— Что он за колёса жрёт, от которых он срёт, как списанная лошадь?

«Заметил-таки… Хотя, Шум особо и не скрывает их приём», — подумал я, но в ответ сказал:

— Сам у него спроси, захочет — расскажет. Одно скажу — это не дурь, так что твои опасения левые, как мазь Вишневского.

Наш разговор прервал крик Гремлина:

— Папай, Фил и Выдра, вы идёте со мной! Всем оставаться на своих позициях! Корвин, остаёшься за старшего!

Вернувшийся Шум принёс две полторашки воды и пакетики с концентратом. Разбавив их в бутылках, мы поочерёдно попивали то апельсиновый, то персиковый напиток. Время тянулось в тупом ожидании и, от нечего делать, из разньгх уголков двора бойцы стали донимать наблюдателей на фишке. Поначалу Борзый просто отвечал, что никакого движения не видно. Но с увеличивающейся интенсивностью вопросов, стал всех посылать вместо ответов. Шёл уже четвёртый час ожидания атаки, и его с Тагиром никто не сменял на посту, так как вероятность того, что снайпер или пулемётчик понадобятся на возвышенности, ещё оставалась.

— А помнишь того молодого, который только из учебки вернулся и на присяге умудрился отдать воинское приветствие под козырёк, держа автомат за цевьё? — заливаясь смехом, спросил Шум.

— Я помню, как ты воинское приветствие вообще левой рукой отдал! — тоже смеясь, ответил я ему.

— Это когда такое было? — Шум перестал смеяться и уставился на меня.

— Когда ты второе место занял на соревнованиях по бегу среди спецподразделений в 2016 году. Забыл? Тебе начальник управления на плацу грамоту вручал, и даже он ржал с тебя.

— А, да… — потупился Шум. — Было…

Тревога успела выветриться. Мало ли, что там могло взорваться? Может сдетонировало СВУ, не сработавшее при нашем штурме, может ещё что-то. В любом случае, если бы это было началом атаки, она бы уже давно началась.

Будто бы в издёвку, прерывая мои рассуждения, послышавшись далёкие выстрелы. Все, кто успел расслабиться и даже отойти от своих позиций, побросали кружки и, мгновенно надевая уже снятые плитники, пригнули к бойницам в стенах. Выстрелы слышались чуть сзади и справа, со стороны восточного края посёлка. Эти клокочущие цокания не спутаешь ни с чем — стреляли из автомата.

— Борзый! Тебе видно что-нибудь?! — крикнул Корвин.

Борзый молчал, видимо, сконцентрировав всё своё внимание на том секторе, откуда слышались выстрелы.

— Борзый, блядь! — снова крикнул Корвин.

— Там бархан или склон! — откликнулся Борзый. — Мне только пыль видно!

К первому автомату добавился ещё один. Потом ещё и ещё. И вот уже автоматические очереди непрерывным каскадом поливали кого-то градом пуль.

Ладони вспотели. Вглядываясь в бойницу, я крепче сжал рукоять автомата. С этой стороны тоже есть склон, и дорога резко обрывается. Она поднимается потом, так что, если ехали бы в мою сторону, то я бы заметил движение. Если они по дороге поедут, конечно…

— Ох, ты ж, блядь! — послышался крик Борзого с веранды.

Почти сразу же мощнейший взрыв заглушил все звуки вокруг. Пыль, выбитая из малейших щелей, заполнила всё вокруг, а ударная волна прошлась пневматическим ударом по всему телу. На несколько секунд пригнувшись, я потерял из вида свой сектор наблюдения и постарался тут же к нему вернуться. Но облако пыли накрыло и территорию за посёлком, скрывая за собой всё, что только могло там находиться.