Лерочка Вешник дожидалась его у входа в парк. Желающих прогуляться сегодня, не смотря на выходной день, практически не было. Погода не располагала. Нависшие над микрорайоном тяжелые, свинцовые тучи, в любой момент грозили разразиться какой-нибудь мерзопакостью в виде дождя или мокрого снега.
— Извините, без цветов, — заговорил он, приближаясь к молодой женщине. И вряд ли то было искреннее извинение. Скорее — своеобразный сарказм в адрес её к нему интереса, который вряд ли пропал даже после вступления в брак.
Вообще, поймал себя на мысли, что на встречу не надеялся. Не внушала ему доверия эта очаровательная куколка. Не было в ней серьезности! И если бы не желание разобраться в произошедшем на суде, вернее — в день суда…
— Да уж спасибо, — с налетом легкой иронии обронила Лерочка, признавшись, — А то как-то мужу сложно будет объяснить цветы, оформленные в дизайнерский букет.
Ему вернули его же слова. С тем же налетом сарказма. От удивления даже на какую-то долю секунды в растерянности замер. До сих пор их с Лерочкой Вешник общение было несколько иным. И уж сарказма в свой адрес точно не замечал.
— Пройдемся или… — решив не заострять внимания на благополучно завершившемся обмене «шпильками», поинтересовался Константинов. Вот стоять на одном месте в такую погоду было, мягко говоря, не комфортно. Даже учитывая тот факт, что одет, как всегда, по сезону. Не давал расслабиться пронизывающий ветер.
— Смотря, о чем хотите поговорить, — поправляя воротник своей куртки, пытаясь спастись таким образом от пронизывающего ветра, заметила Лерочка, добавив, — Но, в любом случае, я бы прошлась.
А в ней что-то изменилось… Странно, но Константинов на этой мысли поймал себя только сейчас. Внешне, да, перед ним прежняя, хорошо знакомая, Лерочка Вешник. А вот что-то неуловимое появилось в… движениях… В разговоре… Понять бы, что… Хотя, с другой стороны, надо ли ему это?..
— Хорошо… — кивнул он в знак согласия, жестом предложив перейти на дорожку, ведущую в глубь парка. — Давайте пройдемся.
Как оказалось, легче было пригласить данную особу на встречу, чем… Вот заговорить о сути не получалось. Подходящие слова почему-то не подбирались. А высказаться прямолинейно — опасался. Если вдруг окажется не прав… Здесь было два момента. Момент первый — не желание своими подозрениями оскорбить женщину. Момент второй — в лице всё той же женщины — получить злейшего врага из-за нанесенной обиды.
— Итак, Алексей Петрович, я вас внимательно слушаю, — нарушая слишком затянувшееся молчание, заговорила первой Лерочка.
Догадывалась ли она о причине данной встречи? Определить Константинов не мог. Вот когда не надо, это кукольное создание играло просто мастерски. Она бы так на площадке, во время съемок, исполняла на бис, — подумалось ему в тот момент не без раздражения.
— Лера, это же вы сделали? — поинтересовался он, резко останавливаясь и не сводя с неё пристального взгляда. А взгляд у него был тяжелый. По крайней мере — сейчас и для неё. Валерии пришлось приложить максимум усилий, чтобы пусть не выдержать тот, так хотя бы с достоинством отвести свой в сторону. Не боялась она этого человека. Но вот под таким его взглядом чувствовала себя некомфортно.
— Что именно? — поинтересовалась Лерочка, театрально хлопнув ресничками.
Она — действительно не поняла его вопроса? Нет, всё прекрасно поняла, сомнений, по крайней мере у него, в том не было. Только, по всей видимости, надеялась уйти от разговора, тема которого определенно не вызывала большого интереса.
— Лера, прошу вас, давайте сейчас без вот этого наигранного непонимания и притворного недоумения. — заговорил он вновь. И голос, на этот раз, зазвучал с привычной для него жесткостью. Давно не общался в подобной манере. Как-то общение с Ритой… Ритой Коташовой, сделало его мягче, что ли. Жесткость сохранялась, но ушла категоричность. А вот сейчас… — Вы понимаете, что, если информация о суде выйдет…
— Алексей Петрович, вы сильно преувеличиваете мои возможности, — и всё же мадам Вешник, или, кто она там теперь по мужу, как он понял, прекрасно поняла, о чем разговор. — Я всего лишь дочь Николая Ульяновича Вешника, — продолжала она на удивление совершенно спокойно. — А отец у меня не мафиози и суды он не покупает. Я ведь правильно поняла, вас интересует, каким образом вмешательство моего отца повлияло на ход вашего с женой судебного разбирательства за право вам видеться с младшим сыном? — уточнила Лера, при этом открыто посмотрев на него. Ей скрывать было нечего и он, Константинов, это должен понять.
— Тогда каким образом…
— Скажем так, он платит, — продолжала Лера, неторопливо направляясь в сторону развилки, откуда, если повернуть в нужную сторону, можно было вновь выйти ко входу в парк. — Но не судам, а своим людям. И платит хорошо, Алексей Петрович, — добавила она, лишь на мгновение оглянувшись на идущего на пол шага позади Константинова. — Поэтому, когда тем ставится задача, она выполняется максимально качественно и быстро. Всё законно. Извините, в вашем случае немного не успели до суда. Часть данных, по словам папы, требовала перепроверки. Вашей жене предоставили определенные, назовем их так, материалы. Если их обнародовать, то даже наш гуманный суд не посмотрит на ее статус матери, — Лерочка говорила спокойно, с налетом какой-то непонятной для Константинова… брезгливости. Вот уж ей-то что от полученной о Петровой информации… — И вы об этом прекрасно знаете, — продолжала она уверенно. — Но благородство не дает вам сыграть открыто. Ольга Сергеевна Петрова проявила благоразумие. Взвесила все «за» и «против» и, по совету адвокатов, приняла правильное решение. Суд всего лишь вынес постановление о прекращении дела в связи с тем, что стороны выразили согласие заключить соответствующее соглашение. Чем вы недовольны?
Хороший вопрос в свете произошедших событий. Здесь благодарить надо было за помощь, а не недовольство выражать… Был только один пунктик… Не привык он оставаться должным… А в данном случае, получалось…
— Да вроде всем доволен, — пожав плечами, обронил Константинов, тем не менее не удержавшись от признания, — Кроме, пожалуй, одного. Вы в курсе…
Его личная жизнь, его причина предстоящего развода с женой, вышла за пределы их давно не существующей семьи. Да, об Ольге Петровой знали и без Вешник. Но — одно дело, когда в курсе люди, не имевшие к нему вообще никакого отношения и, совершенно другое…
— В курсе, — не стала она отрицать очевидного. — Я папина дочка, Алексей Петрович. Избалованная кукла. Но я не люблю, когда через меня пытаются подставить человека, который, к тому же, мне ничего плохого не сделал.
А вот сейчас она удивила. От кого, а от нее в последнюю очередь ждал вот такого заявления. Нет, плохого он ей, конечно, не делал. Но и до хорошего дело не дошло.
— А как же ваше желание относительно нашего с вами… — начал он осторожно, определенно намереваясь припомнить, только не знал, как сделать это потактичнее, её увлечение его персоной. Да и вряд ли то прошло и на сегодняшний день. По крайней мере на сценической площадке мало что изменилось. Она буквально расцветала, стоило им отыгрывать совместные сцены. А уж если приходилось дубли делать…
— А знаете, люди почему-то уверены, что мы с вами спали, а, может, и сейчас спим, — призналась она совершенно спокойно. — Но я… — выдержав короткую паузу, совершенно неожиданно для Константинова выдала, — Если честно, я благодарна вам за выдержку. Не знаю, почему вы так были настроены против меня, но я, правда, рада, что между нами ничего так и не произошло.
Вот за это женщины его еще не благодарили. Привычнее как-то было принимать слова благодарности после совместно проведенного уикенда, когда такое случалось с его вечными загрузками. И как сейчас реагировать…
— Лер, ну вы действительно, чуть старше жены моего сына…
Странно и неожиданно, но вот именно сейчас появилось необъяснимое чувство неловкости. Еще немного и, чего доброго, краснеть начнет, как юнец на первом свидании. И это при том, что уже и не помнит, когда последний раз вообще испытывал неловкость в обществе дамы. Сдерживающий фактор, да — бывало. Совсем недавно периодически ловил себя на самоконтроле. Но там было всё понятно. А сейчас-то — что?..
