— Корм из пакета?

— Ну не только, мы его печенкой говяжьей и грудкой куриной подкармливаем, смотри какая сытая морда. Да Лимур? — треплю кота по пушистому загривку. — Проходи не стесняйся. Тапочки нужны?

Присев перед котом, Лика дала себя понюхать, потискала Лимура, переобулась в тапки, и сделав пару шагов в нерешительности замерла.

— Ты осмотрись, — направился в кухню, подхватив пакеты. — А я пока плов разогрею. Будешь с нами ужинать?

— Если только… — дальнейший ответ утонул в радостных криках сына, видимо утаскивающего ее в свою комнату. Я быстренько рассовал в холодильник продукты, и пошел переодеваться. Дверь в ванную оказалась открыта, Никитос хихикая пел.

Руки мыть, руки мыть нужно каждый день,

Руки мыть, руки мыть, даже если лень!

Чистые они теперь, но полотенца нет нигде!

Быстро ими трусим, трусим, трусим, трусим…

Песенка из мультика, которые бесконечно крутятся в его комнате по телку. Как фон. А он оказывается слова запомнил! Послышался Ликин веселый визг и смех.

— Ай, у нас есть полотенце!

Потом какая-то возня, отсутствие звука текущей воды. Только я успел прошмыгнуть в комнату, чтобы не быть застуканным за подслушиванием, как совсем рядом раздался смеющийся голос сына.

— Там еще, есть про ноги и попу!

— И все без полотенца? Трусим, трусим, трусим, — напевает подражая, его интонации.

— Да!

— Какой ужас! — высунув нос в щель, наблюдаю, как Никитос сидя у нее на руках, пропускает пальцы сквозь ее распущенные волосы, оттягивая в сторону. Лика терпеливо сносит экзекуцию. — А ты умеешь попой трусить? Нет? Сейчас я тебя научу!

Отцепляет его руку от волос, ставит на пол. Подозреваю, детская ладонь в длинных волосах, это не столько приятно, сколько больно, а она молодец — не дрогнула, отвлекла и даже голос ровный.

Они кривляясь проходят в комнату. Я, смотавшись на кухню, настругал салат, нарезал хлеб, засунул плов в микроволновку, расставил тарелки. Огляделся оценивающе. Вроде бы ничего нигде не валяется, плиту я отдраил днем, раковина тоже блестит. Отшвырнул полотенце, которое комкал в руках. Пусть все увидит без прекрас. Как есть. И выждав пару минут, вторгся в Никитины владения.

Передо мной открылась картина: мой сын вместе с Ликой, под танец маленьких утят, старательно вертит попой, аж высунув язык, а Лимур, завороженно на них смотрит, сидя на безопасном расстоянии.

Десять минут назад я услышал, как мой ребенок поет, теперь вижу, как с удовольствием танцует, если он и поест нормально, а то на даче, только поклевал, я возведу Лику в ранг волшебниц!

— Ну все, я устала! — Лика хватает Никитоса, и прижимая к себе осторожно падает на ковер, щекочет.

Ремонт мы делали до рождения Никитоса. Юлька была дизайнером, а я воплотителем идей. Стены поклеили бежевыми обоями, я положил ламинат, мастера натянули потолок с регулировкой уровня освещения. Шкаф, кроватку, комод и шторы выбирала Юлька, потратив на это десятки часов на мамских форумах. Чтоб и красиво, и функционально, и безопасно. После ее ухода, на стенах появились художества, светлые шторы внизу заляпаны акварелью, кровать поменяли, купили для няни удобный диван, к которому приложил лапы Лимур. Добавился спортивный уголок, стеллаж для игрушек, ну и по мелочи игровой стол со стулом, мольберт, кресло-мешок в виде футбольного мяча. Мне кажется очень даже по-мальчишески. К школе, все обновим. А пока, пусть ребенок наслаждается жизнью. Мне влетало, если я рисовал на стенах, а у Никитоса для этого есть целый зал!

— Ну что, танцоры, пойдем ужинать! — оторвав хохочущего сына от Лики зажимаю подмышкой, протягиваю ей руку. — Ну и бардак вы тут устроили!

Я только днем навел порядок, а уже вытряхнут стеллаж с игрушками, на кровати скомкано покрывало, кресло покинуло привычное место.

— Это творческий беспорядок! — Лика собирает карандаши и фломастеры с пола в стакан, ставит на стол. Ровняет листы с художествами, складывает стопкой книжки, задвигает стул.

— Да забей! Пойдем!

— У вас здесь очень уютно, — прокашлялась, прочищая горло, скромно заняв место у стены за столом.

— Никитос, ты что будешь? Кашу или плов? — стреляю глазами на коробку с детской пшеничной кашей для малышей. Любит ее и ест с удовольствием, в отличии от супов и мясного рагу.

— Как Лика! — залезает рядом с ней на стул, который она для его придерживает.

— Алиса, включи Умку! — командует голосовой помощнице маленький главарь. Да. У нас все подстроено под его вкусы и привычки. Может кто-то скажет, что он слишком избалован мною. Пусть. Я как мог компенсировал ему отсутствие матери, чтобы он ни в чем не чувствовал себя обделенным. Давал то, что мог купить за деньги.

У окна зажигается экран телека с пятьсот раз просмотренным мультиком. Нравится ему. Особенно колыбельная. А у меня поначалу от нее ком в горле стоял, боялся, что про маму свою расспрашивать начнет. Но слава Богу обошлось, видимо наша однобокая семья воспринималась им, как норма. А мама…ну да, она где-то есть, зарабатывает денежки, присылает подарки, и любит…Что еще надо, если есть папа?

Как выяснилось, мама была бы не лишней. Только нормальная, а не та, которая может бросить, ради мужика… Сука!

Накладываю Никите и Лике, ставлю перед ними тарелки.

Эти двое строят друг другу рожицы, но под моим строгим взглядом принимают вид примерных учеников.

— Пахнет очень аппетитно. Спасибо.

Нарисовывается Лимур, который трется об ноги. Насыпаю ему в миску корма. Наполняю себе тарелку и сажусь за стол.

— Кто вперед, тот получит что? — подмигиваю сыну.

— Крендель в рот! — начинает орудовать ложкой.

— Неожиданная мотивация, — хохочет Лика, пробуя плов. — Очень вкусно.

Мы специально едим медленно, давая Никитосу вырвать у нас победу. Мне нравится смотреть, как она ест. Не торопясь, не смущаясь, без размусоливания содержимого по тарелке. Накалывая дольки мясистых помидоров отправляет их рот, и непонятно почему мне кажется это сексуальным. Я чокнутый, да?

— Ты сам готовил или заказывал? — вытирает салфеткой губы.

— Мне нравится готовить простые блюда…Иногда экспериментировать, когда есть время, благо рецептов в интернете полно. Не вижу смысла заказывать, то что могу приготовить сам. А ты?

— А я обленилась. Мне не для кого стараться. Но я обещаю исправиться, — накалывает кусочек черного хлеба, занося ее над салатником. — Можно?

— Да пожалуйста…

— Что ты туда положил? Такое ощущение, что никак не можешь насытиться?

— Базилик, наверное, а может семена кунжута или укропа.

— Я все! — отодвигает от себя пустую тарелку Никитос.

— Крендель дай ребенку! — подкалывает меня Лика. Встаю, вынимаю из ящика Барни.

Схватив упаковку с печеньем, сын улепетывает к себе в комнату. Кот задрав хвост трусит за ним.

— Вот так и живем…

— Хорошо живете! — в ее глазах неподдельная искренность. — Вы оба огромные молодцы! И главное есть друг у друга…

— Может по бокалу вина? У меня есть приличное красное. Ты какое любишь?

Упираясь бедрами в столешницу смотрю на нее. Давай, соглашайся! Надо же мне кольцо тебе на палец одеть. Хоть какой — то романтики моменту придам.

— Ну, если только по бокалу… — Лика сразу как-то напрягается, словно я собираюсь ее накачать и утащить в койку. Хотя от такого сценария я бы не отказался…только чтоб чуть-чуть хмельной была, как тогда…Меня уносит в воспоминания ночи в гостинице, где она раскованная, дерзкая, инициативная. — Я как-то с винами не завела дружбы, ну ты, наверное, заметил. По молодости с девчонками текилу глушили. Да и сейчас, я лучше коньяк выпью хороший, с вина пьянею почему-то быстро…

Вынимаю бокалы, и разливаю немного, для создания атмосферы, нащупываю кольцо в кармане.

— Лик, помнишь… — я совсем не мастер экспромта, а тут еще, ниоткуда взявшееся волнение просаживает голос.

— Лика-а-а! — слышится настойчивый призыв из глубины квартиры. Улыбнувшись, она оставляет бокал на столе и уходит. Сделав глоток, иду за ней, к свой ходячей катастрофе. Надев на себя комбинезон, напоминающий расцветкой и фасоном динозавра, Никитос пытается застегнуть молнию, усердно сопя. У него не получается, ее «закусило», он злится.