Оглядевшись, я увидела Картера, который сидел за столиком в дальнем углу. Сильнейший ангел Сиэтла — тот самый, что спалил мою елку, — меня почувствовал тоже и улыбнулся, приветствуя.

На собрание адского штата он, конечно, прийти не мог. Но охотно тусовался обычно с нашей маленькой компашкой. Поначалу это меня удивляло, но потом я привыкла воспринимать его как естественную и неотъемлемую часть жизни — странноватую и плохо одетую часть, надо заметить.

Куда больше удивили меня в тот вечер его спутники. Трое ангелов, причем двое в женском облике, и человек... раньше я никого из них не видела. Все уставились на меня с любопытством, а один — еще и с презрением. И пожалуйста. Презирать он мог кого угодно и сколько влезет, а меня, после пережитого сегодня, кучкой ангелов было не напугать. Просто видеть Картера с компанией казалось необычным. Насколько я знала, он всегда работал в одиночку. И против собственной воли заинтересовалась: что же свело их вместе... да еще и с человеком в придачу?

Тут Картер подмигнул мне и махнул рукой, приглашая к столу. Чем изрядно удивил ангелов. Я кивнула в ответ, но сперва остановилась у стойки и заказала «гимлет» с водкой.

Подойдя минутой позже, приняла самый нахальный вид и уселась, придвинув стул, рядом с Картером.

— Ну и ну, — сказала я. — Такое впечатление, что в эти выходные все съехались сюда на пикник. Презабавные гости собрались, правда?

— Так я слышал, — ответил он и рассеянно провел рукой по светлым, длиной до подбородка, волосам.

Если я не ошибалась, они были вымыты — впервые за полгода. Видать, к нему явились непростые гости.

— А еще слышал, что кое-кто из ваших собирается тут и остаться.

Я скорчила гримасу.

— Не хочу об этом говорить, если ты, конечно, имеешь в виду то же, что и я.

— Кошки скоро передерутся?

— Эта шутка устарела час назад. Не желаешь представить меня обществу?

Одна из женщин засмеялась. У нее была бронзовая кожа и черные, блестящие, как шелк, волосы.

В глазах, когда она протянула мне руку, затанцевали озорные огоньки.

— Ясмин. А ты — Джорджина.

Я кивнула, не сумев удержаться от улыбки. Она тоже улыбнулась, и на душе у меня стало тепло и радостно. Может, некоторые ангелы не так уж и плохи? Это было приятно, даже очень, потому что остальные как будто не горели желанием со мной знакомиться.

— Я — Уитни, — медленно проговорила другая, чернокожая женщина, волосы у которой были заплетены во множество тонких косичек.

Одета она была стильно, по моим меркам, и носила очки «кошачий глаз», что придавало ей вид одновременно кокетливый и умный. С рукопожатием она чуть замешкалась.

Я выжидающе уставилась на третьего ангела — с темно-русыми волосами, голубыми глазами и длинным узким лицом. Лицо это, надменное и холодное, выражало неодобрение. Именно такими мне ангелы обычно и представлялись. Я уж думала, что он вовсе не заговорит. Но он все же буркнул:

— Я — Джоэль.

Руки, однако, не протянул.

Я повернулась к человеку. Тот улыбнулся так же дружелюбно, как Ясмин, откинул с глаз прядь черных волос.

— Винсент Дамиани. Рад познакомиться.

— Взаимно. — Я бросила лукавый взгляд на Картера. — Я и не подозревала, что у тебя есть друзья.

— Не торопись с выводами, дочь Лилит. — Он глотнул какого-то напитка, похожего на неразбавленное виски. — Они тут по делу.

— О! По сверхсекретному ангельскому, конечно? Что же это за дело? Танцы на булавочной головке? Лоббирование национального Дня невинности?

Взгляд Джоэля похолодел еще градусов на десять.

— Можно подумать, мы станем обсуждать это со служительницей зла.

Ясмин закатила глаза и толкнула его локтем.

— Она шутит.

— Она хочет, чтобы ты так думала, — сказал он мрачно. — Что до меня, я бдительности не ослаблю, пока она испытывает на нас свое коварство и силу обольщения.

Не сводя с него глаз, я медленно, томно улыбнулась и откинулась на стуле так, что юбка заскользила вверх по бедрам.

— Детка, если я захочу испытать свое коварство и силу обольщения, ты узнаешь об этом первым.

На лице его проступил темный румянец. Джоэль взглянул на Картера.

— Не знаю, в какие игры ты играешь... по твоему мнению... но от нее тебе следует избавиться.

Картер и глазом не моргнул.

— Она безобидна — если только ты не бог-наркоторговец или нефилим. Или писатель-интроверт.

Ясмин вздрогнула, и улыбчивое лицо ее сделалось серьезным.

— Не шути насчет нефилимов.

— И на самом деле, — Картер как будто не услышал, — она может помочь нам с жильем. Джорджина, ты ведь не откажешься поиграть в хозяйку гостиницы? Винсенту, пока он в городе, нужно где-то остановиться.

Я удивленно подняла бровь. Винсент, неправильно истолковав мое молчание, поспешно добавил:

— Если нет, то это ничего. Я понимаю, ты меня совсем не знаешь. Просьба неожиданная...

— Да нет, — сказала я.

Мне становилось все интереснее, что же за дела такие у этой странной компании.

— За тебя ангелы ручаются... какая рекомендация может быть лучше? Если ты согласен спать на диване, то и ладно.

— Ты — жемчужина среди суккубов, — провозгласил Картер.

Джоэль чуть не подавился своим напитком. Это вряд ли было что-то алкогольное — ангел выглядел так, словно кол проглотил. Наверняка пепси или кока-кола. А то и диетическая.

— Ты в своем уме? — воскликнул он. — Она же суккуб. Нельзя ему к ней. Подумай о его душе.

— Она хороших парней не трогает, — сказал Картер. — Как правило. Так что проблем не будет.

Ясмин игриво покосилась на Винсента.

— Не такой уж он и хороший.

— Картер... — начал Джоэль.

— Я тебе говорил, что она прелесть. Ручаюсь. Лишних вопросов не задаст, а ему будет где пожить, пока вы занимаетесь поисками.

Услышав слово «поиски», я насторожилась. Так, это уже кое-что...

— И что же вы, ребята, ищете?

Ответом было гробовое молчание. Уитни скрестила на груди руки. Винсент схватился за бокал.

— А, ясно. — Я прикончила свой коктейль одним глотком. — Так бы сразу и сказали. Ни гу-гу, мол, держи язык за зубами.

Ясмин снова разулыбалась.

— Она мне нравится, Картер. Теперь я тебя понимаю.

И тут же заговорила о другом суккубе, которого знавала в Бостоне, сменив тему с той же ловкостью, с какой умел это делать Картер. Встретившись со мной взглядом, Картер усмехнулся — понял, о чем я думаю. Я сердито отвернулась. Впрочем, к концу наших посиделок я поняла, что Ясмин мне нравится тоже. Разговор поддерживали в основном она, Винсент и Картер, и общество ангелов показалось мне на свой лад приятным, хотя они и вполовину не были так остроумны, как мои друзья. Пили и ругались тоже меньше, но что поделаешь — никто не совершенен.

Когда бар закрылся, мы с Винсентом поехали ко мне. Правда, сначала ему пришлось выслушать наставления Джоэля по поводу святости человеческой души. В ключевых местах Винсент с терпеливым выражением лица кивал.

— Он всегда такой? — спросила я в машине.

Винсент засмеялся.

— Не может удержаться. Добра желает. И тревожится за меня.

— А ты за себя не тревожишься?

— Нет. Ты очень красивая, но я спокоен. Потому что люблю другую.

Я хотела было пошутить насчет того, что это не защита и что я успела соблазнить кучу парней, которые любили других. Но что-то в его голосе остановило меня на полуслове. Он сказал это так, будто любовь и впрямь была защитой от меня и всего мирового зла. Как человек, который неуязвим. И мне вдруг стало грустно.

— Удачи тебе, — сказала я тихо.

Он покосился на меня.

— Для суккуба ты молодец.

— Настолько молодец, что можно сказать мне, какие дела привели тебя и твоих сверхъестественных друзей в город?

Он снова улыбнулся.

— Нет.

Дома я постелила ему на диване и выдала кучу одеял, чтобы не замерз. В квартире было тепло, но на дворе стоял декабрь, и какая-то часть меня еще помнила давно прошедшие дни, когда согреваться приходилось скудным огнем очага и казалось, что одеял никогда не бывает много.