Окинув взглядом каток, Арина увидела, что на неё смотрят почти все присутствующие. Парни-мастера тоже не стали уходить, а наблюдали за Ариной. Многие из них не обладали лутцем, выучив из тройных лишь тулуп, сальхов и риттбергер. Тренировка девчонок сильно заинтриговала их, особенно возможностью посмотреть новые, невиданные доселе элементы. А возможно, и подсмотреть, как их делают эти уникумы Соколовская и Хмельницкая, тольько что взбудоражившие весь город своими великолепными прокатами, о которых захлёбывались газеты.

— Арина, одна попытка! — предупредил Левковцев. — Если не получается, сворачиваемся.

Должно получиться! Арина вроде бы тоже поймала кураж. Да ещё и столько народу смотрит на неё!

Арина нашла взглядом Соколовскую и увидела, что конкурентка внимательно наблюдает за ней, как и остальные фигуристы… Ну как в этой ситуации облажаться? Это невозможно! Или, наоборот, очень легко? Почувствовав, что мысли принимают ненужный оборот, Арина начала заход на тройной лутц, но в голове уже билась какофония предательских мыслей, пророчащих неудачу. Арина почувствовала вдруг, что прыжок может и не получиться… А при такой скорости и такой высоте прыжка это может быть травма. Поздно…

Разбег, отталкивание, крутка, приземление… Перед тем, как приземлиться, Арина почувствовала, что ось вращения сильно наклонена в сторону, вправо, и хорошего, чистого приземления может и не получиться. И, скорей всего, она упадёт, причём максимально травмоопасным способом — на бок. А последствия… Переломы костей, растяжения, травмы позвоночника… Однако ж Горинский выезжал из прыжков даже с такой осью вращения.

Размышлять, как он это делал, не было времени — всё произошло за доли секунды. Лишь бы не соскользнуть с ребра! Только бы не подвела заточка конька!

Не подвела. Спасла, как ни странно, высокая скорость. Приземлившись под сильным наклоном вправо, Арина тут же, в духе японских фигуристов, сделала скобку и следом за ней прыжок в циркуль. По идее, такой лутц не имел выезда и должен был оцениваться по минусам, но японцам, наоборот, его почему-то плюсовали. Со стороны казалось, что всё в порядке. По правилам — нет. Приземление не было надёжно зафиксировано!

Однако Арина устояла на ногах. И тут же, на месте, за долю секунды, разобрала и поняла ошибку.

Смена оси крутки произошла потому, что она вложила слишком много силы в отталкивание. Поэтому не удержалась в вертикальной проекции. И это значило одно — сейчас ей оказался совсем не нужен такой длинный разбег на прыжок. Вполне достаточно, если он станет короче на четверть, и это влекло довольно значительную экономию сил уже на старте программы.

Присутствующие встретили аплодисментами то, как Арина выполнила коварный лутц. Со стороны им казалось, словно всё так и задумано, а не являлось чистейшей импровизацией на льду.

Решив проверить свои домыслы, Арина сделала заход на второй лутц, уже намного короче. Прямо с середины катка, без разбега через длинный борт. Причем решила украсить заход несколькими шагами.

Сделав стандартные тройку, моухок, чоктау, Арина встала на правильное наружное ребро, оттолкнулась, и прыгнула чистейший тройной лутц! После него выполнила красивый выезд в виде ласточки. При Люськиных длинных ногах это смотрелось конечно, потрясающе. Присутствующие опять зааплодировали, оценив новизну и мастерское выполнение элемента.

Третий лутц Арина ожидаемо запорола, когда словила, что называется, звезду, уверовав в себя, причем без всяких на то оснований. Прыжки нарабатываются неделями. За несколько дней можно освоить лишь базовую технику исполнения, без большой гарантии на результат. Ещё сказалось присутствие большого числа наблюдающих, причем наблюдающих, готовых до малейшего движения отследить прокат и найти в нём трещинки…

На приземлении получился банальный недокрут, размером чуть не в половину оборота, который чаще всего происходит из-за экономии сил при заходе и отталкивании. Арина могла бы оттолкнуться посильнее, но тогда существовала возможность опять сместить ось вращения. Навык прыгать на автомате ещё не наработался окончательно. Любой форс-мажор мог повлиять на технику. Даже превышение веса тела из-за съеденного накануне кусочка торта и маминой котлеты.

Падение получилось жёстким и болезненным. И как часто бывает с лутцем, в самую неудобную позу. На бок. Спасла лишь невысокая скорость полёта, отчего удар о лёд не получился травматичным. Потирая ушибленный бок, Арина встала со льда, и стала опять раскатывается, в надежде повторить прыжок, в то же время опасаясь, что Левковцев окрикнет и запретит сделать ещё одну попытку. Однако Левковцев, как тренер и профессионал, понимал, что умение встать после неудачного прыжка и продолжить прокат как ни в чём не бывало — важнейшая и очень ценная черта спортсмена. Падения случались часто даже у чемпионов. Но если чемпион поднимался, и продолжал прокат, выгрызая себе медаль, то не чемпион, практически бросал своё выступление, сливая все шансы не только на призы, но и на места в первой десятке.

Такая черта характера была присуща Марине Соколовской и особенно проявлялась на чемпионате Свердловской области. Допустив одно падение, она не продолжала бороться. Марина опускала руки, понимая, что шансы на медаль сильно уменьшились, бросала прокат, и практически сливала конец программы. Как с этим бороться, Левковцев не знал. И вот теперь предстояло посмотреть, как справится Хмельницкая с прыжком после падения, в окружении придирчивых зрителей.

И Арина справилась! Зашла ещё на один лутц, чуть изменив траекторию и удалив последний шаг, чоктау. Заход получился подлиннее на три метра, но это не критично — канва программы сохранялась. В этот раз сделала всё не торопясь, на полном контроле, уже высчитывая где и что предпринимать. Но при этом на прыжок не кралась — скорость была средней, как раз позволявшей скрутить три оборота и не улететь при этом на начало четвертого.

Сделала! Прекрасно сделала! И опять поймала кучу аплодисментов. Потом повторила. Ещё. И ещё раз. И в каскаде с двойным тулупом, и в каскаде с ойлером и двойным сальховом. Получалось всё!

— Люда! Хватит! — Арина услышала окрик Левковцева после того, как готовилась уже зайти на очередной прыжок. — Ты хорошо поработала. Немного замнись. Сейчас придет ваша основная группа и с ними продолжите тренировку.

— И что мы будем учить? — в недоумении спросила Соколовская.

— Стабильность и надёжность мы будем учить, — невозмутимо ответил Левковцев. — Это никогда не помешает.

Арина промолчала. По-своему опыту она понимала мысли Соколовской, так как прошла через это состояние сама. Очень трудно вернуться к рутинной тренировке, к обыденной работе на катке, когда ты только что выиграла все старты мира, и золотые медали заполнили медальницу. Вчера о тебе говорили все новостные сайты и телепрограммы, тебе жал руку министр спорта и президент страны, а уже завтра! Именно завтра, а не через неделю или месяц, ты надеваешь спортивный костюм, бросаешь на плечи рюкзак с салфетницей и коньками и едешь на каток делать самую рутинную работу.

Какая должна быть мотивация дольше убиваться о лёд, после того, как ты стала олимпийской чемпионкой? Что должно двигать вперёд? Арина нашла ответ на этот вопрос — постоянное самосовершенствование. Раздвигание границ спорта до бесконечности. Освоение новых прыжков и элементов, ранее бывшими недоступными. Да! Ради этого стоило заниматься фигурным катанием и дальше.

— Мы разучим другие тройные прыжки! — громко заявила Арина. — Я не хочу останавливаться на достигнутом.

Соколовская с удивлением посмотрела на неё и внезапно улыбнулась, согласившись.

— Пойдёт! Этого как раз мне и не хватает. Я тоже буду этим заниматься.

Похоже, Марина зажглась и уже поставила перед собой цель и желание её добиться на высочайшем уровне. Для перфекционизма Соколовской разучивание тройных и доведение их до хорошего процента чистого исполнения могло стать идеей фикс.