— Как? — вспылил Влад. — Люди скоро голодать начнут. И надо действовать, а не сидеть на жопе ровно. Я жилы рву, кровью своей зарабатываю, чтобы родителям помочь. Как ты денег заработаешь, Гарик? Ну вот как? Ты не видишь, что вокруг происходит, что ли?

— Вижу, — ответил я. — Вокруг возможности. Но не для всех. Ладно, на эту тему мы позже поговорим, когда у тебя с башки повязки снимут, и она соображать начнёт. А до этого ты лучше подумай о том, чтобы свалить, пока тебя там не убили.

Я похлопал его по загипсованной ноге, подвешенной на бинтах.

— С живым тобой я денег заработаю, а вот мёртвому они уже ни тебе, ни твоим родителям не помогут. Подумай об этом.

Мы покинули больницу и шли молча. Я думал, что мог бы существенно облегчить состояние Влада и подлечить его. И мне очень хотелось это сделать, но нельзя. Пусть полежит так несколько дней. Может, что умное и придёт в голову.

Через какое-то время Саня заговорил — негромко, было заметно, что тема ему неприятна.

— Знаешь, Игорь, я через отца тут выяснил, — начал он, но прервался, собираясь с мыслями. — В общем, про бои эти. Там всё очень серьёзно, и люди в этом замешаны такие, что их даже взять просто так нельзя. И я не представляю, как Влада оттуда теперь вытаскивать.

— Конечно, там всё серьёзно, — подтвердил я. — Ты этого Петра Петровича помнишь? Он хозяин, но и клиенты у него ведь такие же, как и он сам. Влада надо вытаскивать, но правильно. Надо к Олегу ехать.

— Зачем? — удивился Саня.

— Затем, что он знает человека, который Влада на бои привёл, — пояснил я. — Не будем же мы идти к хозяину арены, чтобы сказать, что мы у него бойца забираем. Этот Пётр Петрович, Саня, нас за такое сразу в порошок сотрёт. Поэтому нужен Олег — он сведёт меня с нужным человеком, и я всё сделаю так, чтобы и самому уйти со встречи, и Влада с этой арены вытащить.

Идущий рядом друг кивнул и некоторое время продолжал путь молча. Наконец, Саня не выдержал и заявил:

— Тогда я с тобой, Игорь!

Я улыбнулся и покачал головой.

— Нет, Саня, тебе со мной нельзя. Это будет не тот разговор, на который следует ходить толпой. Если мы придём вдвоём, Олег сразу всё поймёт, и ничего мы не добьёмся, только Влада подставим.

— Уверен?

— Да, Саня, уверен. Нечего тебе там делать. Это грязь, и в неё окунаться раньше времени не стоит. Тем более студенту юридической академии.

— Просто одному опасно.

— Не переживай, Сань, я же в военной академии учился, — подбодрил я друга. — Недолго, но кое-чему меня там научили. Так что ничего со мной не случится, и с Владом порешаем.

Где живёт Олег, мне было известно — всё-таки сложно не знать соседей во дворе, когда ты в нём вырос. Олег был старше нас года на три-четыре, поэтому у него была своя кампания, и мы с ним практически не пересекались. К тому же он был довольно неприятным парнем, и это было известно всем во дворе.

Олег вечно влипал в какие-то мутные истории, старался прибиться к тем, кто посильнее, и зачастую проводил время вне нашего дома. Причём из всех этих историй он, как правило, умудрялся выходить без потерь, а вот всем, кто был вокруг него, обычно доставалось.

Когда Влад с ним, так сказать, сдружился, мне это очень не понравилось, но что я мог сделать? Тем более раньше, когда у меня самого жизненного опыта было, как у Влада. Это теперь, с учётом вернувшихся воспоминания и накопленного опыта из прошлой жизни, я считывал многие ситуации на раз и таких, как Олег, видел насквозь, но прошлый я не сразу осознал, к чему приведёт Влада дружба с Олегом.

А Владу всегда хотелось быть крутым, и общение с ребятами постарше поднимало моему другу самооценку. И хоть мы держались всегда втроём: он, я и Саня, Влад частенько проводил время в компании Олега. В итоге это закончилось тем, чем закончилось: Влад не вылезает из больниц, а мне надо как-то вытащить его из той задницы, в которую он залез.

Войдя в нужный подъезд, я поднялся по лестнице на четвёртый этаж. Дверь в квартиру, где жил Олег, даже визуально отличалась от соседских. Если другие жители дома старались ухаживать за своим жилищем, то наш знакомый, когда его родители переехали в другой район, за доставшимся ему имуществом не следил. А многочисленные подозрительные контакты и вовсе превращали его квартиру в подобие притона. Ещё не как у «спортсмена», но рядом.

Обшарпанная дверь, обитая дерматином, когда-то глубокого вишнёвого оттенка, теперь казалась облезлой и блёклой. Дверной звонок давно не работал, косяк рассохся и в одном месте даже вышел из стены, обнажая гвоздь, который ранее держал раму.

Пришлось постучать трижды, прежде чем хозяин квартиры соизволил открыть.

— Не понял, а тебе чего? — не слишком приветливо буркнул Олег.

Вид у парня был крайне непрезентабельный. Взъерошенные, торчащие в разные стороны волосы, какая-то грязная футболка, которую не стирали, кажется, с момента покупки. Семейные трусы в клеточку и носки со сланцами. А ещё мне в нос ударил крепкий запах перегара.

Что касается квартиры, то даже из подъезда было видно, что без обуви ходить по ней опасно — был риск прилипнуть к грязному полу. Вдоль коридора, насколько я видел, стояли рядком пустые бутылки.

— Соли не одолжишь? — спросил я, глядя на помятое лицо собеседника.

— Чё? — опешил тот и даже отступил в сторону от неожиданности.

— Поговорить надо, — пояснил я, делая шаг в сторону прохода.

— Ты на часы смотрел? — предпринял Олег очередную попытку отвязаться от меня.

Я демонстративно поднял руку с часами, посмотрел на циферблат.

— Одиннадцать ноль семь, — спокойно сказал я, после чего убрал всякий намёк на шутки и добавил: — Время для серьёзного разговора.

— Время спать, — недовольно пробурчал Олег, но, похоже, сон у него уже прошёл. — Что тебе надо?

Я хотел было приступить к делу, но мне помешали.

— Оле-е-ег! — донеслось из комнаты.

Голос был женским, и он показался мне очень знакомым. Предвкушая самый лучший исход из возможных, я решительно отодвинул неспособного к сопротивлению Олега и прошёл в квартиру.

— Э! — воскликнул тот мне вслед. — Ты куда?

Не обращая внимания на хозяина квартиры, я сразу же пошёл в зал.

Когда-то обстановка здесь была пусть и не самой лучшей, но однозначно уютной. Однако отсутствие ухода превратило висящие на стенах ковры в тёмные пыльные тряпки, паласы на полу были протоптаны грязными ботинками настолько, что их цвет угадать уже не представлялось возможным.

Деревянная оконная рама облупилась, краска ссыпалась прямо на пол. На потолке виднелись следы старого протёка, который никто не удосужился замазать. Но мой взгляд был прикован к дивану.

На постели лежала блондинка с длинными волосами. Худая. Лицом в подушку. То-то голос показался знакомым.

Я подошёл к девушке и перевернул её лицом вверх.

— Ты кто такой⁈ — заорала незнакомая девка. — Олег, кто это?

Она тут же закуталась в одеяло и со страхом смотрела на меня, пока Олег обалдело молчал, застыв на пороге зала.

Жаль, что я обознался, но такое случается, чего уж там.

— Полиция нравов, гражданка! — заявил я ещё не пришедшей в себя блондинке. — Проверяем, чтобы всё было по согласию. У вас по согласию?

— Чё? — нахмурив густые брови, переспросила она, не отойдя от шока.

А вот Олег опомнился.

— Ты что творишь? — вскрикнул он, стараясь звучать грозно.

— Решил проверить, не занимаешься ли ты здесь растлением малолетних, — ответил я первое, что пришло в голову.

Ну не признаваться же ему, что рассчитывал обнаружить в его постели Ольгу. Это был бы одним из лучших подарков прямо сейчас, но раз уж нет, то нет.

— Ладно, не будем мешать даме спать, — предложил я, отворачиваясь от девушки.

Я вытащил за руку Олега в коридор, свернул на кухню, ничем по своему состоянию не отличающуюся от остальной квартиры, и, усадив хозяина на табурет, сам встал на пороге.