Там, где другие сошли бы с ума от нервного напряжения и игры на грани жизни и смерти — он, будучи воспитанным ситхским маньяком от науки — был устойчив и хладнокровен. Слишком многое было поставлено на карту сейчас. Даже не его жизнь — о нет, такое досадное недоразумение, как временная смерть физической оболочки, ему была не страшна. Как не страшили и риски, связанные с перерождением по методикам, доведённым до ума его учителем, и раскрытым в голокронах древней расы более чем подробно. Палпатин уже давно перестал бояться.

Единственной его целью и опьяняющей наградой была власть. Власть над галактикой, давно застрявшей в междуусобицах и дрязгах, чья логика независимо от вида крутилась вокруг страха за собственную жизнь.

На стол перед канцлером Галактической Республики опустился простенький датапад с коротким докладом по очередной, только что начавшейся, операции на Умбаре.

Ну и что, что джедаи теряют контроль над армией, превращаясь в свадебных генералов. Светлая сторона, которой они кичатся — это не только спектр энергии Силы, это ещё и образ мышления. А значит, особо глупых рыцарей, ведомых честолюбием, ждёт смерть. Джедаи никогда не были проблемой для ситхов, как таковые. Угрозу представлял лишь Орден, который опытный интриган и хотел развалить, дискредитировав оный, как организацию. Слишком они оглупели от вседозволенности, как политическая фракция, хоть и не позиционировали себя таковыми.

Печально, но некоторые планы придётся ускорить, а часть пересмотреть, попутно пожонглировав обстоятельствами, а остальным — пусть займутся подчинённые. Да и надавить на будущего Ученика тоже нужно — сейчас он как никогда близок к Тёмной Стороне. Не использовать этот момент нельзя, но как же раздражает необходимость постоянно скрываться.

Датапад нырнул в неприметную складку в столе, куда был встроен дезинтегратор, разлагая устройство на молекулы.

***

Как понять логику тех, кто живёт уже сотни лет и устал от жизни? Пожалуй, только прожив эти самые сотни лет. Старенький магистр Йода медитировал, всматриваясь в вспышки звёзд и затухание искр жизни, отрешившись восприятием от всего и вся.

Сокрытое Тьмой будущее никогда не было для опытного гранд-мастера проблемой. Просто его мозг отказывался воспринимать видения краха всего, что он так долго пытался сохранить, поэтому старик больше не обращал внимание на видения будущего далёкого, предпочитая решать проблемы настоящего.

А в настоящем всё было спокойно, и Сила по-прежнему убаюкивала своего адепта, погружая того в сон и медленно выпивая из него остатки жизни, чтобы в будущем дать одному из своих сыновей шанс на возрождение.

Йода практически спал, уйдя в глубокий созерцательный транс, когда та самая ниточка, что тянулась к нему, беззвучно лопнула, отсекая одну из веток будущего за ненадобностью.

В этот момент в галактике что-то незаметно, но уже неотвратимо изменилось…

POV Клон-сержант КТ-220\0426 позывной «Джони». Планета Умбара. Столица.

Перелезть через окружающую столицу стену, не позволяющую всяким местным тварям по ней разгуливать, оказалось слишком просто. Просто верёвка с зацепом — и ты внутри. Ни охраны, ни блокпостов, ни турелей, ничего. Скорее всего это объяснялось тем, что надземная часть столицы, считай, посадочная полоса южного космопорта да пара десятков куполовидных зданий разнообразнейшего технического назначения. Вся суть умбарской застройки была под землёй. Именно поэтому мы встретили первое сопротивление только на спуске в жилые подземелья, располагающееся на торце одного из зданий.

Застряли, считай, на входе в коридоре смерти. Бластерные очереди из пары лучеметных гнёзд надёжно перекрывали все возможности пробраться через опасную зону, не используя тяжелую бронированную технику, которая сюда к тому же ещё не влезет.

— 42-й, — упёршись спиной к стене и выискивая глазами сам не знаю что среди местной архитектуры, обращаюсь к рядовому. — Вон там космопорт. — Указываю пальцем в сторону непримечательного купола. — Возьми 205-го с 431-м и притащите оттуда канистру горючего, да побольше.

— Всё будет! — Ухмыляясь, видимо, поняв мои мысли, ответил 42-й и побежал выполнять задачу.

Вернулся он с парнями минут через десять. Втроём они катили по земле неплохого размера бочонок.

— А вы быстро, — похвалил я рядовых.

— Так там никого не было! Какие же местные безалаберные! — Развёл руками 42-й, а затем вытащил детонатор из кармашка. — Кстати, командир, как вы знаете, я человек искусства, а моё искусство — это взрыв!

Большой палец рядового упал на небольшую красную кнопку, а затем чёрные небеса окрасились в оранжевый. Тот самый космопорт, точнее, его технический корпус взлетел на воздух, фигурально выражаясь.

— Неплохо. Уничтожать инфраструктуру врага — одно из важнейших правил войны, — качнув головой, прокомментировал я произошедшее.

— Ага! К тому же это весело! А вы не соврали, когда говорили, что мы идём веселиться! — Размахивая руками, чуть ли не подпрыгивал на месте 42-й.

— Молодец, молодец, — успокоил я рядового. — У тебя ещё детонатор есть?

— Конечно, Джони, сэр! — Одно ловкое движение руки, и вот два внушительных подсумка, закрепленных на поясе 42-го, раскрываются, демонстрируя десятки небольших, средних, больших, термальных, энергетических или плазменных детонаторов, взрывателей и прочее взрывоопасное содержимое, аккуратно закреплённое специальными многофункциональными держателями.

— В бочечку запихни, — самым добродушным тоном попросил я.

— Так уже! Я ещё к топливу примешал триглиоцерат, так что бадабухнет прям бадабам!!!! — Оставаться равнодушным, слушая восторженную речь 42-го, было невозможно. Было в нём что-то неудержимо задорное, по слухам, некое шило, но экспертиза меддроида этот инородный предмет в нём не нашла.

— Молодец. Так. Теперь её туда, — я указал на проход в подземелье.

Бочка быстро переместилась под вход усилиями пары рядовых, а после пинка сама покатилась по гладкому спуску вниз. Когда она достигла нижней точки, где и находились пулемётные гнёзда, 42-й снова нажал на красную кнопку. Да… бадабум оказался действительно бадабахущим. Языки пламени даже чуть не достали до нас, притаившихся у стены. Коридор будто на мгновение стал соплом двигателя космического корабля.

После того, как я заглянул в спуск, оказалось, что мы перестарались. Красная от нагрева порода была интерьером нового помещения, образованного испарением всего находящегося в радиусе взрыва из-за сверхвысоких температур. Хорошо хоть коридор, ведущий дальше вглубь подземного города, не завалило. На совесть, видать, строили.

Пройдя по быстро остывающему стеклу, благо подошвы могли выдержать кратковременное воздействие подобного жара, и обогнув пару очагов пламени, мы вышли в сеть широких, тускло подсвеченных аварийными лампами коридоров. Дымка, витающая в воздухе, создавала какую-то странную, но завораживающую атмосферу, которую, к сожалению, нарушили сирена и десятки умбарцев, выбегающих из многочисленных дверей. Похоже, сработала пожарная сигнализация. А пожар в условиях подземелья — это сродни разгерметизации на космическом корабле. Все местные сепаратисты, кашляя и задыхаясь, вываливались из своих нор, пытаясь эвакуироваться. Я тут же, на основании вбитых в подкорку рефлексов, поднял карабин и выпустил очередь по убегающим. Раздались панические крики, а из дверей начало выбегать ещё больше умбарцев.

— В живых никого не оставлять, пленных не брать. И помните, ни слова по-мандалорски, — я выстрелил ещё очередь, повалив тройку местных.

— Но, командир, это же мирняк, — обратился ко мне 205-й, весь отряд, за исключением 42-го, со смехом расстреливающего убегавших, молча стояли, не выполняя приказ.

— Это не мирняк! — Я угрожающе поднял голос. — Вся планета стала ловушкой для десятков тысяч наших братьев. Теперь вся Умбара — поле боя, а на поле боя мирняка нет, его давно эвакуировали, как и указано в военных декларациях и соглашениях. Здесь есть только враги. А когда потери сепаратистов в таких ловушках будут слишком большие, они перестанут использовать подобную тактику! Так что выполнять приказ! — Под конец короткой речи я чуть ли не перешел на рык. Этому рядовому жизни врага важнее, чем жизни своих братьев. Ужасно. Но он искупил свою вину, когда после небольшой заминки, как и все остальные, присоединился к устранению противников.