Подхожу к этому холму и осматриваю все. И где тут голова? С какой стороны подходить?

Да, все это дико смотрится.

Крошки на одеяле, книжки валяются в разных местах, одежда разбросана по полу, а белье так вообще висит на самом видном месте. Но бельишко сестренка носит весьма скромное. Все же те шортики, что я нашел месяц назад, были не ее.

- Генни, просыпайся, - говорю ей.

- М-м-м-м-м… - слышится оттуда.

- Тетя Мёда велела тебя разбудить. Сегодня мы едем в школу.

- У-у-у-у-у… - вошкается она и переворачивается на другой бок.

- Вставай, - толкаю этот холм и пытаюсь сдернуть одеяло, но сестра крепко держится в своем укрытии и явно покидать его не хочет. – Что ж, - начинаю я злиться, - придется действовать жестко.

Выйдя из комнаты, я возвращаюсь на кухню, достаю оттуда последний кусочек пирога, что остался вчера, и под хихиканье остальных отправляюсь обратно.

Возвращаюсь в ее комнату и подхожу к кровати.

- Печально, что ты не встаешь. Значит, последний кусочек пирога с черникой придется доесть мне, - говорю ей. А затем, взяв вилку, начинаю отрезать кусочек.

Из-под одеяла вылетает рука и тут же хватает меня стальной хваткой.

- Мое… - звучит замогильный голос.

Ставлю тарелку на столик и тяну кусочек на вилке ко рту.

- МОЕ! – гремит ее голос.

Одеяло тут же взлетает в воздух, а на кровати в полный рост оказывается Генни. Ее большие зеленые глаза горят праведным огнем, лицо очень серьезное, но при таком румянце и надутых губах назвать это ничем, кроме как «моськой», я просто не мог.

Одета она была… Мягко говоря не так, как я ожидал увидеть.

Я пижамы никогда не носил, так как мне их никто не покупал. Но вот Генни, я был уверен, всегда спит в какой-нибудь скромной пижаме, с котятами или пандами. Однако же сестра предстала предо мной в топике и мини-шортиках, которые вообще никак не согласовываются с ее обычным закрытым стилем в одежде.

Не успеваю я опомниться, как это сонное недоразумение бросается на меня и пытается отнять вилку.

- Уах! – вскрикнул я, упав на кучу тряпья, когда сестра завалилась на меня сверху.

- Отдай! – говорит она и отбирает у меня вилку. – Мое!

Съев кусочек, она, наконец-то, проснулась и только сейчас осознала, что именно сделала и в каком положении находится. А именно она, полуголая, лежит на мне и ее лицо ну очень близко к моему.

Мы оба застыли, смотря друг другу в глаза, и перестали дышать.

Из моей головы вылетели все мысли и никак не хотели возвращаться. Всего в паре сантиметров от меня было лицо Генни. Никогда ее так близко не видел и не знал, что именно мне сейчас делать, чувствовать и вообще, как быть.

Судя по глазам, она начала осознавать, что произошло и что вообще творится.

- Вы уже дошли до такого, - послышался смех от двери.

Повернув головы, мы увидели хохочущую Нимфадору.

- Инцест – дело семейное, не буду вам мешать, - махнула она рукой и, смеясь, пошла дальше по коридору. – Пойду всем расскажу!

- А-а-а-а! Стой! – кричим мы хором и сразу же одновременно пытаемся встать, но, поднявшись, мешаем друг другу и оба падаем обратно. Неудачно сцепились и перекатились по полу и только у стены сумели отделиться и разойтись.

Быстро встаю и пытаюсь взять себя в руки. К такому я был определенно не готов.

В следующий миг Генни осознает, в чем она передо мной стоит, и реакция ее была… Не такой, как я ожидал.

- Не смотри! – визгнула она и тут же бросилась к одеялу и спряталась под ним. – Извращенец!

Я же стерпел такое оскорбление тупо потому, что в голове сейчас был такой сумбур, что я вообще не представлял, что мне делать. И деревянной походкой вышел и закрыл за собой дверь.

Добрался до кухни, где две женщины уже вовсю смеялись над произошедшей ситуацией. Даже тетя Меда явно веселилась надо мной.

Молча сажусь за стол и ем свой завтрак, особо вкуса не чувствуя.

Минут через десять приходит Генни - и волна хохота вновь накрывает кухню. Красная как рак и как я, сестра садится за стол и с такой же обидой смотрит на этих двоих.

- Отомщу, - хором сказали мы.

Затем посмотрели друг на друга.

Перед глазами опять предстал образ Генриетты в том наряде.

Так, нужно меньше думать, а то меня что-то не туда тянет.

- Я испачкала пижаму чернилами, и ее пришлось в корзину для грязного белья убрать, а Нимфа эти шорты в прошлом году подарила, - оправдывалась она. – Обычно я такое не ношу.

- Верю, - кивнул я.

- Извращенец…

- Кто бы говорил…

- Пха-ха-ха-ха-ха! – ржали эти две, а мы от стыда проваливались все глубже в пучины отчаяния…

Колеса поезда стучали, вагоны покачивало слегка из стороны в сторону в такт ритму движения и музыке в моих наушниках. Сидеть в купе и пялиться в окно было чертовски скучно, но читать что-то мне тоже не хотелось, только музыка и осталась. Но даже у моих ушей есть предел прослушивания.

Черт, ну почему нам нужно несколько часов трястись в поезде вместо того, чтобы аппарировать или воспользоваться камином? Да, в замке защита, но в Хогсмид-то можно переместиться без проблем. Да что там, я на том адском автобусе быстрее бы доехал, пусть это и был тот еще психованный аттракцион! А тут едем вроде быстро, но тащимся так медленно, что быстрее помирать можно.

Читать скучно, музыка уже не помогает, да и просто утомился уже тут сидеть.

Можно было бы пройтись по вагонам, но мне тупо не к кому идти.

Компания моей дражайшей сестрицы мне решительно неприятна, а тут каждый ученик смотрит на меня как на прокажённого. Ну, отчасти сам виноват, не стоило так радикально действовать на четвертом курсе, но тогда я отстаивал свои убеждения, а потому не жалею. Жалею лишь, что убеждения оказались ошибкой.

Вот я и сижу тут один, и от скуки готов лезть на стену.

Другие ходят туда-сюда, но ко мне, к счастью, не лезут.

Дверь ко мне неожиданно открылась.

Ну вот, только сказал.

- О, Бесполезный Эванс, - прозвучал голос от двери. – А я думал, ты сдох.

- Привет, Драко, - покачал я, головой поворачиваясь к Малфою. – Прости, что выжил, я не специально.

- Все остришь, - фыркнул блондин.

Передо мной стоял довольно высокий парень, весьма широкоплечий и с вечной надменной ухмылкой на лице. Красавчик Малфой, Серебряный Принц Слизерина и другие эпитеты, которые он, скорее всего, сам о себе придумал.

Похоже, дементоры до него в Лютом не добрались, но упоминать об этом я лучше не буду.

Поднимаюсь и стою перед ним.

А мы, оказывается, одного роста.

Я как-то не обращал на это внимание раньше. Хотя я постоянно сутулился и ходил с опущенной головой.

- А ты как-то изменился, - задумался он. – По крайней мере, выглядишь чуть менее убого, чем обычно.

- Перестал есть мухоморы, - пожал я плечами. – Как я слышал, это ты заметил, что меня нет.

- Ага, - усмехнулся он. – Ты же обычно сидишь с краю вашего гриффиндорского столика, а тут нет.

- Спасибо, Драко, очень мило с твоей стороны так волноваться за меня.

- Че?! – возмутился он. – Да плевать мне на тебя!

- Это очень трогательно, Драко, но, прости, я не могу быть с тобой. Я не из этих. Но я верю, ты еще найдешь свою любовь.

- Кха?! Ублюдок! – заскрежетал он зубами, поняв, что я просто прикалываюсь над ним.

От меня-то он такого явно не ожидал.

Проходящие мимо купе начали тихо посмеиваться над блондином.

- Пха-ха-ха-ха! – послышался знакомый ржач моей сестрицы. – А я думала, ты эти годы был без ума от меня! Но раз такое, то я благословляю вас!

- Поттер, - зарычал Драко, уже забыв обо мне и злобно глянув на Генриетту в окружении ее верных друзей.

Сам Драко тут был один, но, думаю, это ненадолго. Да и если вдруг будет драка, то Уизли и Гермионе лучше прятаться, ибо они против Малфоя ничего сделать не смогут.

Суть в том, что еще на первом курсе Драко, будучи избалованным, самодовольным и наглым засранцем, встретился с Генни и в своей обычной манере и такте гиппопотама в лавке китайского фарфора попытался подружиться с ней, попутно оскорбляя ее друзей. Ну, а Генни тогда особо щедрой была и с радостью одарила блондина звездюлями.