Актеон насторожился, двинув ушами. Рука покрепче сжала палаш. Предварительно прикрыв дверь, он двинулся глубже в комнату, что напоминала мрачное логово. Слух его стал настолько тонким, что расслышал, как стучится его собственное сердце.

Актеон подошел ближе к одинокой свече и всмотрелся в нее. Пламя слегка трепыхнулось. Ничего особенного. Он слегка коснулся до воска концом клинка и проткнул на полдюйма. Самый обыкновенный воск, которого в церквях пруд пруди.

«Итак, что мы имеем? — Мысленно рассуждал Актеон. — Во-первых, тот факт, что реликтовик точно находится в пределах этой комнаты. Прямо сейчас. Во-вторых, комната абсолютно пуста, но входы-выходы все равно перекрыты и находятся под пристальным наблюдением. В-третьих, внутри стоит эта свеча, причем на вид недавно зажженная. На этом все. И где же прячется реликтовик, когда прятаться совершенно негде? И да, в-четвертых, мне неизвестны способности реликтовика. Может, эффект невидимости?..»

ВШУРХ, — под ногами Актеона вдруг нарисовался кровавый крест. Он стоял точно в его перекрестии. От неожиданности его глаза вытаращились. Сообразив, Актеон резко поднял голову к потолку…

— ЯР-Р-РЕЕЕЕЕ! — сверху уже летел вражеский элемент. Смутные очертания безумца в сером плаще отпечатались в памяти Актеона в тот момент, как в глазах резко потемнело. Судя по всему, сознания не потерял. Более того, он еще стоял на ногах!

Актеон зажмурился и крутанулся волчком, обернув палашом целый круг. Воздух засвистел, но удара о плоть он не почувствовал. Актеон повторил то же самое, только в другую сторону. Перед глазами засверкала карта звездного неба. Опять никакого сопротивления. Голова раскалывалась от пульсирующей боли, но расставленные ноги держали его крепко, словно воткнутые в камень железные столбы.

Судя по звукам, реликтовик не дал дёру ни через входную дверь, ни через ставни. Он притаился где-то в комнате, чтобы не выдать себя. В любом случае, к комнате уже ринулся компаньон Зак. Надо продержаться хотя бы в течение нескольких секунд.

Первое, что Актеон увидел сквозь пелену звезд, — это как кровавый крест под ним исчезает. Реликтовик входит в невидимость! Актеон решил оглянуться…

БДЫЩ! — удар с кулака прямо в лицо капитана.

Актеон наугад махнул палашом и, — наконец-то! — почувствовал, как клинок рубанул плоть.

ШМЯК, — упала отрубленная кисть. Странно только одно — не было фонтана крови. Видимой или даже невидимой.

Зрение потихоньку возвращалось к Актеону, и он заметил прозрачный, мелькающий в воздухе человеческий силуэт. Все-таки эффект невидимости!

Актеон увидел, как силуэт делает замах правой и с легкостью уклонил голову от удара. А после, от всей души вогнал реликтовику саблю по самую рукоять. Опять никакой крови.

К этому времени уже подоспел Зак де Сама и на мгновение остановился в дверном проеме, чтобы оценить ситуацию. Тот, кого разыскивали, уже проткнут палашом капитана насквозь. Но двое почему-то продолжали сопротивляться друг другу. Реликтовик давил на Актеона всем весом, будто лишиться руки для него — как поцарапать мизинчик. Зак застыл в нерешительности.

— И что ты встал? Помоги! — процедил Актеон.

Офицер-лекарь достал короткий кинжал и ринулся на помощь.

Отрубленная кисть на полу вдруг подозрительно дёрнулась. Она брыкнулась, словно живая. А через секунду крутанулась вокруг своей оси и, встав на пальцы, засеменила в сторону двери. Когда мимо пробегал Зак, она мертвой хваткой вцепилась в его ногу. Обескураженный компаньон жестко грохнулся об пол и, судя по хрусту, сломал нос. Кинжал со звоном упал в угол комнаты.

Безумец в сером плаще воспользовался замешательством Актеона. Он взялся за клинок палаша голыми руками и принялся вытаскивать из себя. Клинок резал плоть изнутри, но ни потока крови, ни криков боли не последовало.

Со злобной усмешкой реликтовик достал клинок наружу. Лезвие оказалось абсолютно чистым и даже сверкнуло в огоньке свечи!

— Кы-кы-кы-кы-кы… — он хихикал, но звук получался такой, словно кот пытался выхаркать клубок шерсти.

Палаш растворился в ничто и материализовался снова, но уже в твердой руке Актеона. Реликтовик кинулся к ставням и ловко отворил щеколду. Но как только он собрался сигануть в окно, между лопаток тому прилетел меч.

Реликтовик завалился в окно и полетел вниз головой со второго этажа. На лету он получил две железные стрелы от солдат Иностранного Легиона и рухнул в трущобный мусор. Переломанные деревянные доски и палки впивались в его тело. Как бы RelictoMorten ни барахтался, но выбраться из завала не мог. Раздались бессвязные гневные вопли.

Прошло минут пять, перед тем как Актеон отдышался. Он растолкал столпотворение на первом этаже и выскочил в дверь переулка. Беспокоиться за Зака не стал — тот мог запросто вылечить нос глифом жизни. Актеона больше беспокоил результат борьбы.

Вокруг дощатого мусора стояли три офицера Легиона. Они хмурыми взглядами наблюдали за брыкавшимся реликтовиком.

— Прошло пять минут, а он еще не угомонился, — мрачно пробубнил один из офицеров, Гильермо де Кайпатра, на вопрос Актеона. Он держал наготове глефу из цельного железа. — Странно, что при этом из него не вытекло ни капли крови… Это новый вид магии? — Гильермо вопросительно вскинул бровь.

— Да, он самый, — подтвердил капитан, хотя сам не знал ответа.

— Погодите, а… как нам его доставать из-под этих обломков?

— Без малейшего понятия, — рассмеялся Актеон, — но на все про все у вас полчаса.

Пока офицеры мучились с вопящим реликтовиком, Актеон Сельвийский спокойно фланировал в сторону корабля. Взгляд приспущенных век выражал холодное презрение к прохожим мимо деревенщинам.

Как показывали карманные часы, ждать реликтовика на палубе каравеллы осталось двадцать минут. От разглядывания секундной стрелки его отвлек голос:

— Капитан, — обратился Зак де Сама, что держал за ручки маленький ларец.

— Да?

— Я даже не знаю с чего начать, — взволнованно засуетился Зак.

— Тогда начни с демонстрации.

Ларец со стуком поставлен на палубу. Актеон встал со ступеней на рулевую площадку, подошел и оперся руками в колени. Зак встал на колено, по его лбу стекал пот.

— Капитан, даже я такое впервые вижу. Я еще в Ламплонском университете проштудировал почти все тексты по глифозаклятию жизни, но… этого там точно нигде не упоминается.

— Это реликтовая магия, а не глифовая. Хватит прелюдий, открывай.

«Реликтовый осквернитель на то и реликтовый, — промелькнуло в мыслях Актеона, — что пользуется магической вещью — серым плащом. Как выяснилось, способность плаща — простая невидимость. Вот только странно, что при этом у него отсутствовало кровотечение. Это совсем другая способность. И та кровь на полу в виде креста исчезала вместе с ним. А каких-либо глифов у RelictoMortenне обнаружено. Причем пользоваться и глифами, и реликтом одновременно невозможно. Это взаимоисключающие виды магии».

— Так точно.

С этими словами он снял замок и притворил крышку лареца. На дне лежала та самая рука, которую отрубил Актеон во время схватки с реликтовиком. Перед глазами капитана промелькнули странные воспоминания, как отрубленная рука ожила и сцапнула Зака за лодыжку.

Сейчас он обеими руками вызволил пойманную культю на свет.

— Посмотрите.

Там, где кисть должна переходить в запястье, зияли кровавые внутренности. Виднелись кость и мышцы, пульсирующие вены и сосуды. Руку как будто и не отрубали — она продолжала нормально функционировать. Связки внутри вдруг подернулись, и кисть перебрала пальцами, словно проснувшись.

— Видите? — шепотом спросил Зак.

— Так и должно быть?

— Капитан, иначе бы я вам ее не показывал.

— Есть догадки, как такое можно провернуть?

— Возможно, — задумавшись, сомнительно протянул он, — только каким-нибудь сложным заклинанием глифа жизни… Правда, таких умельцев я еще не встречал. Вдобавок, у реликтовика не было при себе никаких глифов. Да и не могло быть. А такое сложное заклинание жизни необходимо поддерживать постоянно.