— Это слишком смешно. Твоя мама…

Она закрывает лицо руками и каждые несколько секунд пытается что-то объяснить, но срывается на очередной приступ смеха.

— Мне стоит беспокоиться?

Я бросаю на нее озадаченный взгляд.

Она качает головой, пытаясь собраться с мыслями.

— Я столкнулась с твоей мамой сегодня, и она настоятельно предложила мне прийти сюда сегодня вечером, чтобы выбраться из дома. — Объясняет Марлоу. — Она может быть очень убедительной, когда хочет.

Я наклоняю голову в замешательстве.

— Ты говоришь то, что я думаю?

Она кивает.

— Я уверена, что твоя мама пыталась нас подставить. — Говорит она, повторяя мои мысли.

Хотел бы я сказать, что был удивлен.

— Почему ты осталась?

Если бы я ее не видел, я бы ушел. Мне интересно, почему она не поступила так же.

Марлоу пожимает плечами.

— Я подумала, что могла бы завести новых друзей, пока я здесь.

Когда я вернусь домой, у нас с мамой будет разговор о том, что не стоит лезть не в свое дело, когда речь идет о Марлоу.

— Не хочу тебя огорчать, солнышко, — я делаю шаг к ней, — но никто из этих мужчин не хотел быть твоим другом. Они были гораздо больше заинтересованы в том, чтобы отвезти тебя домой.

Одна мысль о том, что она проведет ночь с другим мужчиной, вызывает жжение в моем желудке.

Ее рот складывается в идеальную букву «О» при виде моей оценки.

— Это неудивительно… учитывая, что ты была самой красивой женщиной в той комнате.

— Ты не можешь говорить такие вещи. — Шепчет она.

Может быть, дело в полной луне или в романтическом сиянии городской площади, мерцающей золотыми огнями.

Может, я одинок, а она просто слишком соблазнительна.

Какой бы ни была причина, я не могу удержаться от того, чтобы не прошептать:

— Почему бы и нет? Это правда.

Марлоу делает шаг назад, натыкаясь на бок своей машины. Я замираю на мгновение, раздумывая, стоит ли мне уходить.

К черту.

Я сокращаю расстояние между нами, кладу руки на крышу, загоняя ее в клетку. Напряжение витает в воздухе, когда я поднимаю руку и провожу подушечкой большого пальца по ее губам. Ее дыхание учащается, а глаза наполняются желанием. Она совершенно неотразима.

— Дилан, что ты делаешь? — Пробормотала она.

— Думаю о том, каково это — поцеловать тебя. — Мягко говорю я.

Это уже не в первый раз. Я представляю, что она на вкус как клубника и розовый лимонад, и это подстегивает мое любопытство, чтобы проверить свою теорию.

Она остается неподвижной, когда я прижимаюсь к ее челюсти и ласкаю щеку. Ее зрачки расширяются, когда я наклоняюсь, чтобы провести губами по ее губам, дразнящими движениями, воздерживаясь от прямого поцелуя. Руки Марлоу ложатся на мои бедра и обхватывают меня. Это прикосновение вызывает во мне вспышку желания, которая разгорается, как лесной пожар.

Ее рот искушает, приглашая меня попробовать его на вкус. Я нахожусь в нескольких секундах от того, чтобы сдаться, когда звук закрывающейся рядом двери разрушает окружающий нас пузырь.

— Черт, прости.

Я отступаю назад.

Марлоу быстро моргает, делает глубокий вдох, а затем поворачивается и открывает дверь своей машины, находясь в оцепенении.

— Это была ужасная ошибка в суждениях, вот и все. — Торопливо говорит она. — Я была захвачена моментом, когда ты назвал меня красивой. А потом ты посмотрел на меня своим нелепым тлеющим взглядом, и я попала под твои чары. — Она поднимает руку, чтобы остановить меня, когда я пытаюсь подойти ближе. — Но теперь я с этим покончила, так что можешь оставаться там, где ты есть.

Боже, как же она очаровательна, когда болтает.

Больше всего на свете я хочу сказать ей, что она не права, и убедить ее признать, что она хотела этого поцелуя так же сильно, как и я. Но она и так нервничает, и я не могу рисковать потерять ее из-за своих эгоистичных желаний. Лола любит, когда она работает няней, и я не могу сделать ничего такого, что поставило бы это под угрозу.

— Ты права. Я увлекся моментом и прошу прощения, если причинил тебе неудобства. — Говорю я, проводя рукой по волосам.

Она нервно пожевала нижнюю губу.

— Как я уже сказала, это была ошибка в суждениях с нашей стороны. — Повторяет она. — Слушай, уже поздно, так что я лучше поеду.

Она запрыгивает на водительское сидение своего джипа.

— Да, хорошо, увидимся в понедельник.

Она машет мне рукой и уезжает. Я остаюсь стоять один на обочине, в воздухе витает аромат ее клубничной помады.

Без сомнения, Марлоу Тейлор — по-настоящему хороший человек. Она заботлива, добра, щедра и всегда готова протянуть руку помощи тем, кто в ней нуждается.

Я так долго избегала эмоциональных связей из страха пострадать, и Марлоу — первый человек, не считая Лолы, который за последние шесть лет заставил меня по-настоящему расчувствоваться.

Она медленно разрушает мою решимость, даже не пытаясь сделать это, что, возможно, объясняет мои импульсивные реакции сегодня вечером.

Мое физическое влечение в сочетании с эмоциональной тягой к ней — это взрывоопасная комбинация, и я задаюсь вопросом, что бы произошло, если бы она не помешала мне поцеловать ее сегодня вечером.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

У меня до сих пор в голове не укладывается тот факт, что в прошлую пятницу Дилан Стаффорд снова назвал меня красивой.

Не говоря уже о том, что почти поцелуй жил в моем сознании без арендной платы все выходные.

Я не могу объяснить этот импульс, но какая-то часть меня жаждала, чтобы он поцеловал меня, и мне было любопытно, каково это — прижаться своими губами к его. Меня мучили образы, как он смотрит на меня шоколадно-карими глазами, обводя линию моей челюсти. Аромат мяты и кедра до сих пор витает на моем пальто — напоминание о том, что мы действительно почти поцеловались.

Увидев его на мероприятии быстрых свиданий, я почувствовала ревность. Перспектива того, что он будет вести игривую беседу или содержательный разговор с кем-то еще, беспокоит меня.

У меня сложилось впечатление, что я ему безразлична, и, до недавнего времени, мне и в голову не приходило, что я могу быть ему симпатична.

На первый взгляд у нас мало общего.

Он — дисциплинированный тридцатитрехлетний миллиардер, отец очаровательной маленькой девочки и в буквальном смысле гений.

Я — двадцатитрехлетняя свободолюбивая художница, владелица непоседливой собаки и склонна к новым приключениям.

Наша взаимная любовь и забота о Лоле — это то, что свело нас вместе. Эта маленькая девочка обвела нас вокруг пальца.

Сегодня утром я с тревогой ждала его приезда, не зная, как все сложится, учитывая наше последнее общение. Оказалось, что я волновалась зря.

Дилан позвонил мне вчера вечером и спросил, смогу ли я присмотреть за Лолой в течение трех дней, пока тот в командировке. Сначала он спросил у родителей, но они на этой неделе едут к его тете в Спринг-Хейвен.

Я останусь у него на ночь, а днем буду гулять с Ваффлзом и работать над картинами у себя дома.

Дилан опаздывал, когда я пришла сегодня утром, поэтому наш разговор был коротким и сводился к просмотру нескольких разделов Руководства, касающихся режима сна Лолы. Хотя мы избегали зрительного контакта во время нашего обмена мнениями, я не упустила возможности улыбнуться, когда он увидел, сколько параграфов я выделила радугой цветов.

Я издаю свист, когда открываю холодильник, чтобы взять что-нибудь на завтрак, пока жду, когда Лола проснется. Дилан определенно превзошел самого себя в отделе еды. Здесь достаточно полезных блюд, чтобы хватило на все время его отсутствия, а к каждому контейнеру с завтраком прикреплены его фирменные стикеры. Правда, записки, адресованные мне, были немного изменены.