Отточенная стрела с мохнатым концом, минуя ветки деревьев, метко летит в голову старого вожака, разрезая утренний воздух.

Налитый кровью единственный бешеный глаз, поведя взглядом в сторону, видит медленно приближающуюся смерть и жирная туша с призывным кличем срывается с места.

И тут же всё стадо, пронзительно визжа, врассыпную пускается бежать через колючий кустарник, ломая тонкие ветки.

Но поздно.

Меткие стрелы с лёгкостью ветра догоняют свои жертвы и пронзают их жирные тела.

Тонкие струйки крови сочатся из пробитых насквозь только – только начавших свой жизненный путь поросят.

Несколько стрел колючими иголками торчат из туши кабана и из его единственного глаза, которым он с ненавистью смотрит на приближающегося к нему Ратибора.

– Кажется, мы уже встречались, – присев к кабану, охотник тянет к нему руку, что бы вытащить из глаза стрелу.

В ответ животное дёргается в сторону врага в отчаянной попытке наказать за дерзость. Но мужчина, в упор глядя на него, резко выдергивает стрелу из глаза, встаёт, и, осмотрев её, опускает глаза на поверженного зверя. Кабан продолжает биться, всё ещё пытаясь встать, и зайдя к нему с боку, кохотник репкой рукой хватает за шею и заострённым кинжалом в свободной руке уверенно и без сожаления медленно разрезает ему глотку.

Резкая струя горячей крови бьёт прямо в подошедшую Кайру, обрызгивая её меховые штаны и куртку, обнажающую грудь.

Ничуть не смущаясь, девушка наклоняется к кабану, запускает руку в его окровавленную глотку, и измазав лицо и тело его горячей кровью, в упор смотрит на мужчину:

–Ты прекрасен.

В центре землянки ярко полыхает очаг, освещая спящего на шкурах Ратибора и идущую к дальнему углу обнажённую Кайру.

Достав из углубления в земле кувшин, девушка возвращается к мужчине, садится на колени рядом и игриво брызжет ему на лицо пенистой красной жидкостью. Тонкие струйки вина расползаются по гладкому лицу охотника, он открывает глаза и слизывает несколько капель, попавших на его губы.

Зачерпнув ладонью новую порцию вина, Кайра со смехом брызгает ею на Ратибора, но тот хватает занесённую руку девушки и в упор смотрит на неё.

Два сильных взгляда, не желая уступать друг другу, прожигают соперника насквозь.

Один, два, три, четыре…

Секунды кажутся вечностью и, что бы победить, Ратибор, так и не сводя глаз с девушки, молниеносно выхватывает из рук подруги кувшин и плещет вином прямо в её лицо.

Зажмурившись, Кайра отворачивает голову:

–Так не честно! – смеётся она, ничуть не обижаясь на любовника.

–На войне все средства хороши, – изрекает охотник и, жадно припав к горлу кувшина, пьёт из него до дна и отшвыривает в сторону.

–Славная была охота, – Кайра вытягивает мускулистые руки в стороны и падает на спину рядом с Ратибором, одной рукой прижав его грудь.

Мужчина берёт её кисть, и задумчиво шепчет, разглядывая тонкие пальцы и ладонь:

–Как ты можешь быть такой?

–Ты о чём?– не понимает девушка.

Вместо ответа Ратибор целует каждый из её пальцев, спускается губами ниже, к кисти, локтю, предплечью…

–Ай! Щикотно же!– игриво вскрикивает девушка, ловко увернувшись и Ратибор, глубоко вздохнув, переворачивается на спину, подложив руки под голову и, вспомнив утренюю охоту, задумчиво произносит:

– Залезла в его глотку, измазалась в крови. Бррр.

Отвечая заливистым смехом, девушка ложится ему на грудь и начинает теребить жёсткие кучеряшки:

–Тебя это возбуждает, да?

Стремясь показаться равнодушным к её ласкам, иирк ничего не отвечает и, широко зевнув, закрывает глаза.

Так и не е дожидаясь ответа, Кайра наклоняется над его губами в желании страстного поцелуя. Но мужчина лишь слегка касается её губ и девушка в недоумении резко садится перед ним на колени и в упор смотрит в его полные насмешки глаза.

–Хочу перенести свой тотем в твой дом, – после длительной паузы неожиданно заявляет она, в упор смотря на своего избранника.

– Разве тебе плохо?– ничуть не колеблясь отвечает тот. Конечно, ему нравится кувыркаться в постели с этой ненасытной тигрицей, но, что бы видеть каждый день её мелькающий зад в своей хижине… Нет! Это у ж слишком!

«Что?!»– возмущённый взгляд девушки красноречивее слов говорит о её оскорблённых чувствах и Кайра, наотмашь ударив Ратибора по лицу, встаёт:

– Не делай вид, что не понимаешь. Это тебе не к лицу.

Девушка поднимает с пола разбросанную одежду, стараясь не смотреть в сторону Ратибора, и, чувствуя его взгляд, двигается ещё более плавно и вызывающе, словно призывая его отменить своё решение.

Молча наблюдая за каждым движением её гибкого мускулистого тела, Ратибор отмечает, как огонь очага ярким пламенем отражается на её стройных ногах, округлой попке, высокой упругой груди и думает: «Эх, хороша… Но почему же я не хочу остановить её?»

«Чего он ждёт»?– мысленно ждёт девушка, нарочно ещё более медленно собрая свою одежду , бросив в сторону Ратибора гневный взгляд, идёт к выходу.

–Не поцелуешь напоследок?– кричит ей Ратибор.

«Наглец!»

Выхватив кинжал из ножен на штанах и, мгновенно разворачиваясь, Кайра делает резкий выброс вперёд и оружие со свистом несётся к мужчине. Однако, ни один мускул на теле и лице Ратибора не выдал его чувств, а взгляд так и остался холодным и насмешливым, будто говоря:«Ты хочешь напугать мен?! Меня, самого бесстрашного из всех ирков»?

Просвистев над головой мужчины, остриё вонзается прямо в пучок волос в миллиметре от его головы и кончик рукояти, быстро раскачиваясь, тихо звенит.

– Твоя выдержка достойна уважения,– ухмыляется девушка, бросив в его сторону полный ядовитого гнева взгляд, отдёргивает полог шкуры и, помедлив, поворачивается и грустно добавляет:

–В отличие от тебя самого, – и мысленно добавляет про себя: «Безчувственная скотина!»

И так и выходит из землянки, ничем не прикрывшись, выставляя на- показ свою наготу и пытаясь скрыть выступившие на глазах слёзы обиды.

Дождавшись, когда полог, плавно качнувшись, замрёт, Ратибор, равнодушно улыбнувшись и не вставая, выдергивает из стены кинжал, и, прицеливаясь, бросает в сторону двери.

«Ну и дура! Что ушла. Ночь ещё долгая…», – особо не сожалея, думает он, наблюдая, как стальное лезвие чуть – чуть не по рукоять входит в высушенное бревно так, что слышится треск расходящейся древесины.

Мужчина удовлетворённо улыбается, кладёт руки под голову и закрывает глаза Ещё немного и его сочный храп распугивает покушающихся на его здоровую кровь назойливых комаров, бесцеремонно лезущих в тонкие зазоры между брёвнами землянки.

…Последний луч Солнца ласково скользнул по тёмному небосклону и ушёл на покой, освободив место холодной бледной Луне, лениво наблюдающей за угасанием дневных забот мелких людишек со своего поста.

На высоком берегу реки, закрытая сплошной стеной из высокого ельника, переплетённого ивой, с одним узким проходом раскинулась деревня славличей.

Несколько десятков треугольных бревенчатых полуземлянок, уходящих крышей в землю, расположились рядами по кругу. Из некоторых через крышу идёт густой едкий дым, рассевая прозрачный воздух и наполняя его запахом палёной смолы. В центре деревни, на круглой площади, выложенный в несколько рядов обтёсанных местной рекой булыжниками, горит большой костёр, освещая языками пламени молодых парней и девушек, сидящих вокруг него.

Среди них уже знакомые нам Йорка и Койву.

Пожилая женщина с бубном – Йогу – с открытым добрым лицом, скрестив ноги, сидит в самом центе круга рядом с костром.

–Для многих из вас завтра ответственный день, – нравоучительно произносит она. – Он покажет, к кому благосклонна Мать-сыра – земля, а к кому-нет.

Её слова, видимо, производят большое впечатление на присутствуюющих и те, озабоченно переглянувшись, начинают тихо шуметь, заметно волнуясь.

Пытаясь навести порядок среди собравшихся, Йога бьёт крепкой рукой в бубен и обводит всех пристальным взглядом и мгновенно наступившая тишина даёт ей возможность продолжить дальше: