И только тогда Кантимир бросился к раненому другу.

–Вот незадача, – тихо, стиснув зубы, простонал тот и убрал рукуи от кровоточащей на груди раны.

–Знахарь нужен, – осмотрев её деловито сказал Кантимир, озабоченно покачав головой.-Рваная и глубокая. До дома не дотянуть: кровью изойдёшь.

–Эй! Кто тут!– в стороне послышался голос Йорки и мужчины ооглянулись на её крик.

–Оставь меня, – быстро принял решение Ратибор.– Сам схоронись, да жди вести.

–А ты, – попытался остаться иирк.

–Где-то тут должно быть селение славличей. Их Йога славится целебными знаниями. Они помогут.

–Но…

–Иди же, – с этими словами Ратибор отпихнул друга. -Ничего со мной не случиться. По крайней мере хуже не будет.

Иди, – машет он обессиленной рукой и Кантимир, крепко пожав руку друга, хлопает его по плечу и быстро скрывается среди деревьев.

–Помогите!– слабо закричал Ратибор, стараясь не потерять сознание.

–Кто здесь?– вторит ему идущая на его голос девушка.

–Я тут!– поднимает в последнем рывке руку охотник и тут же бессильно роняет её.

Сквозь туман, застилающий глаза, он видит подошедшую к нему фигуру, золотистые локоны, падающие на грудь и пару чудных глаз прекрасной незнакомки с базара.

…-Помнишь, я говорил тебе, что сделаю, если ты сбежишь от меня?

Стоя на коленях перед сидящим Теймуром, Хайна бросила взгляд на связанного, лежащего тут же, рядом, Куяша и быстро кивнула головой.

–Но этого, конечно, не знает твой друг, – каюм встал и, подойдя вплотную к пастуху, наклонился над ним и зашептал в самое ухо:

–Я обещал ничего не делать с ней, если поймаю. А я бы обязательно поймал и вернул.

Не понимая его намерений, пленник недоумённо перевёл взгляд с Теймура на опустившую глаза бывшую невесту.

–Но я, – встал и громко сказал, выделяя каждое слово, Теймур, – обещал отрезать её родным фаланги пальцев рук и ног, затем кисти и ступни. И, напоследок, отвезти далеко в степь и оставить на съедение степным волкам и воронам. И наша девочка оказалась умнее, чем ты.

Каюм подошёл к Хайне и, грубо подняв её с пола на ноги, повернул лицом к Куяшу.

–Посмотри на него, – прошептал он девушке, – как он низок и слаб. Разве такого мужчину заслуживает твоя красота?

–Отпусти его, пожалуйста, – захлёбываясь в слезах, еле слышно пробормотала девушка и, превознемогая омерзение, взяла Теймура за руку.

–Отпустить? Вот так просто? Нет! – тот словно наслаждался душевными муками своих жертв, морально издеваясь над ними.

–Развяжите его!– неожиданно приказал каюм, самодовольно наблюдая, как послушные воины тут же подняли Куяша и стали распутывать верёвки на его теле.

–Я дам тебе шанс. Победишь- и ты свободен. Заберёшь с собой невесту, её мать, брата, кого захочешь. Даю слово. Проиграешь, – голос Теймура зловеще зашипел в лицо пленника, – и я сделаю с тобой то, что обещал сделать с её родными.

–Отпусти его, – упала Хайна в ноги каюма, пытаясь поцеловать подол его халата, – прошу тебя. И я навсегда останусь с тобой. Я буду тебе рабой, наложницей, кем пожелаешь…

«Бедная моя девочка, – подумал Куяш, не в силах прекратить её страданий. – Пташечка моя ненаглядная. Да разве могу оставить я тебя с этим извергом?»

–Не надо, – прервал её мольбы пастух и, решительно упёршись взглядом в глаза соперника, твёрдо произнёс:

–Я буду драться с тобой, Теймур.

По вытоптанной лесной тропе Койву и Петро волокут к селу два скреплённых у основания ствола, образующих угол, между которыми на мохнатых еловых ветках, свесив в бессознании голову, лежит Ратибор. Рядом, изредка поглядывая на него, идёт Йорка. Увидев раненого иирка в лесу, девушка сразу узнала в нём того самого великана, спасшего её на берегу от похитивших её людей. Только теперь он совсем не казался ей тем страшным чудовищем, легко расшвыривающим крепких чернокожих рабов, коим представился в свете луны. Никогда не видевшая обнажённых мужчин других племён, девушка бросала робкие взгляды на его загорелый торс, украшенный иссиня – чёрными рисунками звериных лап, на округлые мускулы свесившихся с волуш крепких рук, на длинный хвост, одиноко болтающийся на наголо выбритой голове… И что-то ужасное и одновременно притягивающее было во всём его облике, начиная от этого самого хвоста до кончиков кожаных ичигов на его ногах.

Как отличался он от светлолицых стройных мужчин её племени!

Интересно, а что там…

Йорка невольно представила его обнажённое тело в отблесках домашнего очага, его упругий живот, ноги и…

Но тут же почувствовав, как яркий румянец выступает на её щеках от этих мыслей и, стыдясь их, девушка быстро отвела взгляд от Ратибора в сторону и увидела быстро идущего к ней навстречу, сопровождаемого стайкой воркующих девок и снующей ребятни, Мудрояра.

Увидев отца, Йорка бросилась к нему навстречу и, утопая в его объятиях, тихо замурлыкала, ощущая нежные прикосновения широкой ладони к своим локонам:

–Как ты, дочка? Уж и не чаял тебя увидеть!

–Прости, отец, – опускает она глаза, – что ослушалась. Больше, вот те слово, перечить не буду. Да говорят же, боги пути наши ведут. Коли не я, пропал бы добрый человек. Вон, – кивает на Ратиборга, – в лесу нашла.

–С чего взяла, что добрый?– посмотрев в сторону иирка, вождь, приподняв лицо дочери за подбородок, посмотрел в её глаза.

–Да я…– начала было Йорка, но тут же замолчала.

«Лучше не говорить. Пока. А там… Глянем, что будет», – подумала она, а в слух продолжила:

–Был бы лихой человек, боги меня б отвели.

–Ну, ладно-ладно, дочка, – ещё раз обняв Йорку, согласился Мудрояр и, оставив её, подошёл к слипшейся от крови, унизанной торчащими стрелами туше медведя, брошенной на землю несущими её следом за раненым незнакомцем славличанами. Широкий жирный след, оставленный сочащейся из ран крови, тянулся по вытоптанной тропе от деревни и терялся где-то среди зелёной травы.

–Вот, недалеча нашли, – кивнул на медведя Койву. – Видать, потревожили друг дружку, ну и наваляли по бокам.

Мудрояр задумчиво обошёл вокруг туши, с силой выдернул одну из стрел и, со всех сторон рассмотрев её, кинул озабоченный взгляд на Ратибора: « Не тот ли это иирк, что про Йорку на берегу бачил? Только коим образом он здесь оказался, в славличанских лесах, по другую сторону родных болот?»

–А где же оружие ихнее?– кивнул он на раненого.

–Так, дырокол вона, у Михолы. Эй, Михолка!– окрикнул Койву одного из дружков, – куды нож заныкал?

Стоящий в группе девушек паренёк, бурно рассказывающий им про сегодняшнее приключение, повернул голову и, прервав свой рассказ, ответил:

–Да я же его рядом с тем, – махнул он на Ратибора, – с боку поклал, – и, снова повернувшись к увлечённо слушающим его славличанкам, продолжил:

–… а кровищи-то кругом! Не мерено! Ну, мы его за лапы, а тут из брюха-то кишки и вывалились.

–Ой!– вздрогнула одна из девушек и зажала рот рукой в то время, как другие тихо молчали.

–Видать, – продолжил Михолка,– он слегонца-то и вспорол.

–А больше ничего рядом не было?– рассматривая поданный ему нож, обратилтся Мудрояр к Койву.

–Да вроде как… – пожал тот плечами и спросил в ответ:

–А что, не так что-то?

–Да вот смотрю я, стрелы есть, а лук где же?– задумчиво, как бы сам у себя спрашивает вождь.

–И правда, – почесал голову Койву и усмехнулся, – ну ты и голова! А мы и не подумала! Эй, Михолка! Ты ж первый нашёл?

–Ну да!– не поворачиваясь, недовольно бросил тот.

–А лука что, не видал?

–Какого?– не понял паренёк.

–Ну, того, что стрелы пускает?– терпеливо объяснил ему Койву.

–А, того! Нет, не видал!– ответил Михолка и, взяв за руку ту самую девушку, что испугалась, что-то прошептал её на ухо и отвёл в сторону от обсуждающих событие славличанок.

–Вот видишь, – тихо говорит Мудрояр, обращаясь к Койву, – не было. И что это значит?