— Я не могу.

Если бы я посмотрела на него, я бы поцеловала его. Я бы отбросила все запреты в сторону и полностью потеряла себя.

— Сара. — Рука Майло поднялась к моей щеке, обхватывая ее. Его ладонь была горячей, когда он медленно повернул мой подбородок, так что у меня не было выбора, кроме как встретиться с ним взглядом.

Это сломало меня.

— Меня убивает то, что я не могу поцеловать тебя, — сказал он.

— Убивает?

Он коротко кивнул мне, его глаза опустились, чтобы изучить мои губы.

Мой язык высунулся, облизывая нижнюю губу, и он застонал, его рука на моей щеке напряглась.

— Прямо сейчас мы можем сказать, что мы просто друзья. Если я сделаю это, ты можешь потерять работу.

— Мы просто друзья?

— Черт возьми, нет.

Три слова, такие грубые и романтичные, что я чуть не заплакала.

— Они могут меня уволить.

Уголок его рта приподнялся.

— Только если поймают.

Его губы прижались к моим, и у меня перехватило дыхание, когда искры окутали нас. Я приоткрыла рот, позволяя его языку проникнуть внутрь и исследовать контуры моего рта. Соль с ужина задержалась, смешиваясь со сладким вкусом его поцелуя.

Он наклонил свою голову, а затем мою, его рука скользнула в мои волосы. В тот момент, когда его пальцы скользнули по шелковистым прядям, он застонал.

Сегодня вечером я распустила волосы. После работы я оставила все по-прежнему: свой медицинский костюм, терморубашку и теннисные туфли, чтобы поторопиться с ужином. Но я потратила пять минут на то, чтобы причесаться.

Мне нравилось, что ему это нравилось. Мне нравилось, что он играл с волосами, пока его язык сражался с моим.

— Сара, — выдохнул он мне в губы. — Боже, Сара.

Я наклонила свои бедра навстречу его, желая быть ближе. Мне так сильно хотелось прижаться к его груди, прижать нас друг к другу, но из-за его ожогов я держалась подальше, стараясь не причинить ему боль.

Поцелуй длился, как мне показалось, несколько часов. Было влажно и жарко. Мои губы распухли и потрескались. Майло целовал меня быстро, затем замедлял движения, пока я практически не начинала вибрировать на кровати, страстно желая быть ближе, но зная, что должна держаться подальше.

Под тонким одеялом невозможно было скрыть его возбуждение. Краем глаза я заметила выпуклость и чуть не оторвала губы, чтобы рассмотреть получше.

Майло не был маленьким человеком. Он был высок и, хотя худощав, обладал внушительной внешностью. И очевидно, что все было пропорционально. Длинные ноги. Большие стопы. Сильные руки.

Он оторвался первым, оторвав свой рот от моего.

— Нам лучше притормозить.

— Хорошо, — выдохнула я. — Хорошо. Хорошая идея. Я не хочу причинять тебе боль.

Я была в нескольких шагах от того, чтобы послать все к черту и забраться к нему на колени. По крайней мере, я собиралась сорвать с него одеяло, стянуть боксеры и осмотреть все его тело.

Я вытерла рот, но Майло продолжал держать руку в моих волосах, он прижимал меня к себе. Затем его другая рука тоже нырнула в мои локоны, пропуская их между пальцами.

— Твои волосы как шелк. Я никогда не чувствовал ничего более мягкого.

— Это мой кондиционер.

— Это ты. — Он встретился с моими глазами, затем прижался своим лбом к моему. — Я собираюсь поцеловать тебя снова. Как только я встану с этой больничной койки.

— Хорошо. — Улыбнулась я. — Если только они не поймают нас и не уволят меня.

Он усмехнулся.

— Если только они тебя не уволят.

На данный момент это звучало не так уж плохо.

Глава 7

САРА

— Сара? — Ким просунула голову в палату для пациентов, где я мыла руки.

— Одну секунду. — Я стряхнула капли воды в раковину и схватила бумажное полотенце. Затем я вытерла руки, глядя на своего пациента, который уже забыл о моем визите и был приклеен к своему телефону. — Увидимся через некоторое время.

— Угу, — пробормотал он.

Этот парень был здесь всю прошлую неделю, и за те дни, что я работала, он произнес, может быть, три предложения. Его разум был захвачен видеоигрой на его телефоне.

— Черт, — выругался он в экран, размахивая большими пальцами.

Я закатила глаза, затем вышла из комнаты, чтобы поговорить с Ким.

— Что случилось?

— К тебе посетитель.

— Посетитель? — Кто бы пришел сюда повидаться со мной?

Мое сердце упало. Эмбер. Это должно быть была Эмбер. Никто никогда не приходил навестить меня. Узнала ли она о Дне святого Валентина? Была ли она здесь для того, чтобы уволить меня?

Мой желудок скрутило в узел, когда мы с Ким шли к посту медсестер. Сжав пальцы, я пыталась выровнять дыхание, но у меня был легкий приступ паники.

После того, как Майло поцеловал меня, я была не против рискнуть своей работой. Но потом я осознала, что мне нужно было покупать продукты. И газ. И оплачивать счета за электричество.

Мне действительно нужно было электричество. Я любила проточную воду.

Так что мне нужна была моя работа.

Конечно, я могла бы найти другую, но я хотела работать здесь. Особенно в последние недели пребывания Майло. Как только он уйдет я не была уверена, что смогу когда-либо увидеть его снова.

Короткая прогулка до сестринского поста была похожа на медленный марш смерти к гильотине.

Я огляделась в поисках Эмбер, ожидая, что она будет ждать в одном из кресел. Но оба места были пусты.

— Вон там. — Ким указала через стойку на нишу с противоположной стороны лифта. Там была наша крошечная комната ожидания, и где была только одна обитая тканью скамья и два стула с тонкими деревянными подлокотниками.

Меня ждала не Эмбер.

— Мама?

Она оторвала взгляд от своего телефона и встала со скамейки.

— Моя машина сломалась.

Никакого «Привет». Никакой улыбки. Просто «моя машина сломалась».

— Хорошо. — Я встретила ее по другую сторону прилавка.

Воздух вокруг нас наполнился запахом свежего сигаретного дыма, и я отпрянула в сторону. Я ненавидела то, что он так быстро прилипал ко мне. Он просочился в мой скраб и прилип к волосам. В детстве я забирала волосы наверх не потому, что мне нравился конский хвост, а потому, что это был единственный способ избежать запаха сигаретного дыма мамы и папы. Не думаю, что я даже осознавала это в то время. Только много лет спустя, пожив в доме, где запрещено курить, я поняла, как сильно это меня беспокоило.

Особенно сейчас, потому что этот запах ассоциировался с его смертью.

— Мне нужны твои ключи. — Мама щелкнула пальцами, оставив ладонь вытянутой.

— Мои ключи?

— Да. Моя машина сломалась примерно в двух кварталах отсюда, так что я просто пошла пешком. Эвакуатор уже на подходе, но я не собираюсь ждать на улице на холоде. Я пойду в твою квартиру и подожду.

Нет. Ни за что на свете.

Мама будет курить в моей квартире. Она покопается в ней и составит список того, что можно было бы раскритиковать. Как, то, что на моей кровати было слишком много подушек. Диван был слишком жестким. Холодильник был слишком пустым. Это были три претензии, которые она выдвинула в тот единственный раз, когда была у меня дома. Она обошла квартиру кругом и менее чем за десять минут составила список критических замечаний длиной в фут.

Я даже представить себе не могла, что бы она придумала, если бы ее оставили там одну на тридцать минут.

— Где твоя машина? — спросила я.

— На Бернарда.

Это было в двух кварталах в противоположном направлении от моего дома.

— Тогда тебе следует подождать здесь. Это ближе, чем проделать весь путь до моего дома только для того, чтобы потом вернуться

Она нахмурилась и опустила руку.

— Отлично. Я позвоню твоему брату.

— Что? Нет. Почему? — Если к ней должен подъехать эвакуатор, зачем ей понадобилось звонить Денни? Они оба мне здесь были не нужны.

— Сара?

Я оглянулась через плечо и сдержала ворчание.

— О, э-э… Здравствуйте, доктор Вернон.