Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Диана Блэр

Лунная скиталица

Глава первая. Глоток лунного света

Эсме черпала узкими ладошками прозрачную воду из пруда и разливала ее по чашам. Шепча воззвания к Луне, водила кончиками пальцев по водной глади, пока та не засеребрилась под пальцами, пока не стала легкой, как перышко, и воздушной, словно суфле. Она протянула чашу первому из людей, заключивших ее в кольцо. Паломник жадно приник к той губами и выпил лунный свет. За ним – другой, третий. Каждому из них Эсме протягивала чашу, доверху наполненную волшебным серебристым сиянием.

Паломники, бродячие менестрели и простые горожане прилетали в Лунные Сады со всех концов земли, чтобы испить лунного света. Разлитый по чашам, он дарил толику целебных сил, приносил удачу, облегчал странникам путь и даже, по легендам, придавал голосам менестрелей особое звучание.

В том, что сотворила Эсме, не было никакого чуда – лишь рутинное волшебство. Каждую из послушниц Храма Луны, даже столь юных, учили заговаривать воду и напитывать ее лунной силой. И все же старшая жрица Каталина, к своему неудовольствию, очень скоро заметила, что паломники чаще всего предпочитали принимать чашу из ее, Эсме, рук. Вероятно, странникам казалось, что заговоренная ею вода обладает большей магической силой.

Все дело в ее принадлежности к народу шанари, которых другие народы называли «лунными детьми», намекая на их близость к единой богине. Происхождение Эсме выдавали не только невероятно белая кожа и светлые до прозрачности бирюзовые глаза, но и волосы. Как и в случае со всеми чистокровными шанари, по ним можно было легко определить фазу Луны, не глядя на небо. Под тонким серпом серебристые локоны шанари чуть отливали голубым, с каждым днем все ярче проявляя оттенок, а в полнолуние были ляпис-лазуревыми – насыщенно сине-голубыми, как сама Луна над их головой.

Внешне спокойная и сдержанная, какой и положено быть храмовой послушнице, Эсме нетерпеливо дожидалась, пока один из ее старых (во всех отношениях) знакомых допьет лунный свет и вдоволь нагуляется по Лунным Садам. Подол простого и до скуки скромного платья в ее руках безбожно измялся, а старец все никак не желал присесть. Беспокоить паломников во время блуждания по саду строго-настрого запрещалось. Никто не мешал Эсме присесть рядом с ним и поддержать беседу, но беда в том, что Руфус все никак не желал приседать. Ночь была в самом разгаре, а лунная сила делала твердыми и энергичными его шаги.

Эсме недовольно ворчала себе под нос. Таисия, пятнадцатилетняя светловолосая хэсска, посмеивалась, поглядывая на нее.

– Ты как гончая, готовая вот-вот сорваться с места. Не волнуйся, никуда он от тебя не денется.

Ей легко говорить. Это Эсме приходилось таким трудом добывать мельчайшие крохи знаний о мире, что лежал за пределами Лунных Садов. Если очень повезет – и за пределами ее родного острова Акфарон.

Эсме ждала в Лунных Садах каждого из паломников. В предвкушении погружала пальцы в воду, пока та не превращалась в сверкающий эфир – не воздух, не воду, нечто совершенно иное, волшебное. Сгорая от нетерпения, наблюдала, как паломники шепотом высказывали свои самые сокровенные желания и делали глоток из чаши или ее, сложенных ракушкой, ладоней. Поклонившись храмовой послушнице за дарованную им милость, паломники отходили с благоговейной улыбкой на губах.

А уже в следующее мгновение их атаковала та самая послушница с копной серебристых с голубым волос. Откуда они прибыли? Что видели в своем долгом пути? В каких чудесных местах побывали?

К сожалению, зануда Каталина следила за Лунными Садами не хуже самой Эсме. Часто отгоняла ее, веля не приставать к паломникам. Иногда, слишком увлекшись беседой, Эсме узнавала о приближении Каталины лишь по горящей мочке ухе, в которую старшая жрица вцеплялась своими поразительно цепкими пальцами.

Наконец Руфус присел на каменную скамью, что окаймляла выложенную щебнем дорожку меж цветущих кустов. Мгновение, и Эсме была уже тут как тут.

– О, да это же прелестница Эсмеральда! – радостно воскликнул Руфус.

По правде говоря, это не было ее настоящим именем. Родителей у нее не было, а имя, которое шестнадцать лет назад ей дали жрицы Храма Луны, блеклое и невыразительное Кана, она так и не признала. Она любила называть себя Улмари, что на древнем языке ее народа означало «лунная скиталица». Это было что-то вроде прозвища, имена же она меняла как некоторые благородные хэсски – перчатки. Примеряла на себя очередное, жила с ним, пока не понимала, что оно ей не подходит или попросту наскучило.

Многим, особенно монахине Каталине, постоянная смена имен казалась несусветной глупостью. Но Улмари и ее лучшей подруге нравилась эта игра. Таисия охотно называла ее очередным приглянувшимся именем. Последним из них и стало благородное имя Эсмеральда. Оно принадлежало могущественной волшебнице из старых легенд, которыми зачитывалась юная шанари. Образ гордой, бесстрашной, сильной женщины со страниц книг питал ее надеждой, что и она сможет когда-нибудь стать такой.

Кто знает, куда заведет ее лунная тропа?

– Как поживает маленькая жрица? – спросил Руфус, пока Эсме, пригладив платье, опускалась на скамью.

Проходящая мимо Таисия прыснула в кулачок. Она знала, как досадовала Эсме, стоило кому-то упомянуть ее возраст. Чуть пухлые щеки, неправильный прикус, из-за которого губы выдвигались вперед и казались слегка надутыми, как у капризного ребенка, и распахнутые навстречу чуду глаза делали Эсме в глазах других еще более юной. Маленькой.

Неудивительно, что Кассиан, ее лучший друг, до сих пор видел в ней девчушку, но никак не привлекательную девушку.

Эсме стрельнула взглядом в сторону Руфуса, словно подспудно боясь, что он прочтет ее мысли.

– Хорошо, – торопливо проговорила она. – Все просто чудесно. А вы как поживаете? Видели что-нибудь интересное?

Жадное любопытство в голосе скрыть она не сумела. Руфус рассмеялся хрипловатым смехом и начал говорить. Эсме устремила на него ликующие глаза. Уперев локоть в колено и подперев кулачком подбородок, вся превратилась в слух. Как и прежде, Руфус рассказывал ей о дальних странах и далеких берегах. В этот миг казалось, что Эсме окутана особыми чарами, которые уносили ее прочь из Лунных Садов. Навстречу приключениям…

Вскоре Руфус отправился в путь, а Эсме – на поиски новой жертвы. Всю ночь по Лунным Садам разносился ее звонкий голосок. С дотошностью и неумолимостью инспектора Паттары он расспрашивал паломников и менестрелей, откуда они прибыли и что видели в своих долгих странствиях.

***

В спальне послушниц царила сонная, сытая тишина. До рассвета оставалось около часа. Послушницы отдыхали после трудового дня. Кто-то уже и вовсе дремал, а Эсме мерила шагами пространство перед кроватью Таисии. Остановившись на мгновение, выпалила:

– Я решила, что в моей жизни пора что-то менять.

– Что на этот раз? – с терпеливым вздохом осведомилась подруга.

– Я решила стать искательницей приключений, – торжественно сказала Эсме.

Таисия наморщила нос.

– Не думаю, что это можно назвать полноценной профессией.

– Еще как можно! – пылко возразила Эсме.

Таисия тяжело вздохнула. Покачала головой, совсем как Анн-Софи, когда кто-то из юных послушниц ее разочаровывал.

– Ты мне не веришь, да?

– Тебе напомнить, что год назад ты хотела стать объездчицей функури?

– Да, но…

Дикие скакуны оказались совершенно неуправляемыми и к тому же кусались, стоило только подойти к ним поближе. После одного такого побега из храма за новой жизнью раны Эсме пришлось лечить несколько дней.

– До этого ты мечтала стать камнеплавом, чтобы строить самые высокие в Фаграсе башни.

– Но…

– А еще раньше ты хотела стать архивариусом.

В то время Эсме не знала, чем именно занимаются представители этой профессии. Ей просто нравилось, как она звучит. Однако работа в маленьком кабинете с кипами бумаг ее не прельстила, а потому одна мечта стремительно сменилась другой.

1
{"b":"905335","o":1}