— Глеб, прими мое предложение, прошу тебя! — неожиданно сказал Армит.

— Еще не было предложения, Армит, чтобы я успел отказаться, а ты уже стал меня уговаривать, — удивился я напору в голосе мужчины.

— Уезжай со мной! Забери свою жену, забери… — тут Армит замялся, так как всем стало понятным, куда он клонит и что предлагает.

Вар зло посмотрел на главу рода дальнего селения. Армит ответил ему не менее жестким взглядом. Вот что, оказывается, чувствуют девчонки, когда мужики за них друг другу морды бьют! Но я не девушка, чтобы наслаждаться спектаклем.

— Армит, от чего ты так хочешь, чтобы я уехал? У тебя есть похожий на мой дом? Или у тебя есть такой конь, как у меня? Что я смогу с собой взять, если решу бежать от проблем? Себя? А честь и совесть оставить тут? — отвечал я, как будто не своими словами.

Бежать? В дальнее селение? Так это же верняк, чтобы выжить в ближайшее время! Там, насколько я знаю, в достаточной мере безопасно, живут трудолюбивые люди, занимаются земледелием. Почему бы и нет? Этот поступок мог быть рациональным, но циничным, по отношению к другим людям, общине, которая увидела во мне свое спасение. А еще я даже не представляю, как вывезти все, что мне хотелось бы взять с собой, в случае согласия. Да тот же дом. Мне комфортно, даже очень. Переночевал я, было дело, в хижине, до сих пор кости ломает от жесткой лежанки, а задница не прекращает чесаться от сена, которое всю ночь «согревалось» у меня в трусах в «междупопии», заодно и кололось. Нетушки, я так не хочу, если есть возможность спать на ортопедическом матрасе со всякими кокосовыми стружками, да верблюжьей шерстью, я предпочитаю матрас.

— Почему ты хочешь, чтобы я уехал? Ты считаешь меня трусом? — спросил я, начиная немного злиться.

Кем я буду там, в дальнем поселении? Жрецом одного из родов? Здесь я уже освоился, мне нравятся люди, которые меня окружают. Да и долго ли быть в безопасности, хоть в дальнем селении, хоть в самом дальнем? Здесь уважают силу. Если не отбиться, то за тобой все равно придут. За мной так точно. Стоит узнать, откуда у местных металлические предметы, начнется такая облава, загонная охота, что ничего не останется, как умереть в бою. Почему-то мне даже не хочется рассматривать вариант со своей сдачей в плен.

— Глеб, я многое уже увидел, твои поля, твои орудия труда. Тот, кто будет этим обладать, может усилиться настолько, что все враги будут повержены, — приводил сомнительные аргументы Армит.

— Ты говоришь все правильно, но я должен защитить себя здесь. И с твоей помощью, и с помощью Рысей мы можем это сделать. Если община падет, придут к тебе, убьют воинов, а иных сделают рабами, — сказал я.

Наступила пауза, было видно, что Армит что-то для себя решает. Я прекрасно его понимал. По сути, его цель мало чем отличается от той, которую перед собой ставил казненный Морваг. Отличаются лишь методы и более сложный путь достижения цели. И мне это импонировало. Я видел в Армите того главу рода, который более остальных способен оценить все то, что я делаю, и к чему стремлюсь. Сельское хозяйство и ремесло — это главное. Зверя можно выбить, рыбу выловить, а то, что человек произведет, ему и останется.

— Если ты возьмешь первой женой мою дочь Ману, то я пришлю своих воинов. Всех пришлю. Я уговорю Никея и Норея, чтобы они прислали всех воинов, — эмоционально сказал Армит.

Стоящая неподалеку Севия, которая не была приглашена к столу, так как это не было принято и мы с ней не наедине, уронила чугунок с картошкой. Ну, по крайней мере, ее позиция мне понятна. Не хочет… Впрочем, а чего она не хочет? Чтобы у меня, в принципе, была вторая жена? Или, что новая жена будет первой? Скорее всего, последнее, хотя мне больше бы понравился первый вариант. Вот, чего не хочу, так это гаремов. Может быть, пока не хочу, но при всех своих кобелиных качествах, я никогда не стремился за числом. Люблю экспериментировать, но с одной партнершей. Да и наживать себе много жен, чтобы потом только и заниматься семейными разборками, так же не хочу. А еще с каждой женой в жизнь приходит теща. А мне пока более, чем хватает одной гадюки под боком. Вот, тоже вылезла из сарая и зыркает, того и гляди, какой гадости подсыпет в еду.

Хотя жена Мана — это прикольно. Буду жрец с магической маной. Того и гляди, файерболлами кидаться буду. А, если Мана толстая и большая, то большими файерболлами.

— Армит, я не хотел бы тебя обижать своим отказом. Мой Бог мне говорит, что у жреца должна быть одна женщина, иначе дети растеряют силу и покровительство Господа, — сказал я, стараясь как можно более правдоподобно изобразить огорчение.

Хорошо так прикрываться религией. Однако, подобное прикрытие может выйти боком. Женщин здесь отчего-то больше, чем представителей сильного пола. Понятно, что мужчины гибнут на охоте, войнах, но женщины тоже часто умирают. Далеко не каждые роды заканчиваются тем, что и мама, и ребенок здоровы. Так или иначе, но, если мужчина будет брать только одну жену, то племя рискует столкнуться с большим количеством незамужних женщин или вдов. А это снижение рождаемости и ослабление племени. Так что многоженство здесь органично и рационально. Может, и я со временем созрею до принятия подобного, но слишком много еще во мне человека будущего. Если бы вопрос был только в развлечении, то помять ортопедический матрас можно и по системе ЖМЖ но, взяв в жены дочь Армита, — это риск либо попасть под влияние этого весьма неглупого главы рода, либо испортить с ним отношение. Ну и не хочу я никого, кроме Севии.

— Сложно людям будет принимать твоего бога, Глеб, если он не разрешает двух жен. И почему он не разрешает? Если мужчина может прокормить женщину и ее детей, то он может взять еще одну женщину себе, — было видно, что Армит разочаровался в моем ответе.

Я не хотел продолжения достаточно скользкой темы, потому решил резко изменить направление разговора.

— Скажи, Армит, ты пришлешь своих воинов? Через четыре руки дней на нас могут напасть, и мы будем готовиться к этому, — с предельной серьезностью спросил я у гостя.

Если вопрос о помощи завязан на вопросе о женитьбе, то пошел он тогда «на хрен», этот Армит. Если мы отобьемся, не получит от меня ничего. Ну, а, если не отобьемся, то и говорить не о чем.

— Я дам ответ завтра, — усмехнулся Армит.

Глава 2

Ночь была волшебной. Наверное, Армит, ночующий на первом этаже моего дома, долго ворочался, не имея возможности уснуть от ахов, охов, скрипов кровати и истошных звуков, полных наслаждения. Севия, видимо, решила показать, что она единственная и неповторимая женщина, чтобы выбить из меня любые мысли о новой женитьбе. То, какой она была страстной, изобретательной, ласковой и внимательной ко мне, в какой-то момент заставило произнести слова о любви. И я верил, что так и есть, что люблю. Без внимания страстной кошки Севии не осталось ни одного сантиметра моего тела, если исключить только то место, на котором я сижу, ибо это святость и туда нельзя допускать даже жену.

Я был зацелован, где-то облизан, где-то поглажен. Так что с рассветом засыпал с дебильной улыбкой на лице и желанием сорвать для своей жены звезду с ночного небосклона. Но этого для любимой женщины мало, очень мало. Так что сделаю многим больше — утром дам Севии банку варенья! Отработала сладкое сполна! Заслужила!

За что мужчины любят женщин? Часто любят вопреки, но есть и то, что подвигает говорить о любви — это, каким чувствует себя мужчина рядом с женщиной. Мне нравится ощущения, что я испытываю с Севией, от ее присутствия, поведения, мимики. Я сам себе нравлюсь, каким являюсь с ней, ну и в ней. Так что, да — любовь! И не видно на горизонте женщин, которые могли бы сравниться не только в красоте, в чем Севии равных нет, но и в характере. Пусть она еще не до конца раскрылась, но я видел, чувствовал, что эта женщина яркая во всем и внешне и внутренне.

Утром, с негой вспоминая о бурной ночи, припомнил один момент. Насторожился.