Мы подъезжаем к ветхому складу, который когда-то использовался компанией по производству напольных покрытий. Выходим, наше оружие готово. Мое сердце колотится в груди, а адреналин течет по моим венам. Мои мышцы напрягаются, пока я настраиваюсь на подготовку к бою. Воздух полон напряжения. Каждый из нас знает, что поставлено на карту. Мы движемся быстро и бесшумно, оставаясь низко, пробираясь сквозь тень парковки. Один за другим мы пробираемся внутрь, наши шаги эхом разносятся по фасаду заброшенного здания. Мы достаем оружие, двигаясь с точностью.

Я внимательно высматриваю любые признаки врага. Все чувства обострились. Каждый нерв подобен проводу под напряжением, пульсирующему электричеством.

На складе пыльно и темно, поэтому видимость затруднена. Я избегаю опрокидывания старых коробок с плиткой и паркетным полом.

Кто-то попадает в ловушку.

Стрельба раздается из каждого угла комнаты, застигая нас врасплох, когда я ныряю за стопку ящиков в поисках укрытия. Эти ублюдки знали, что мы приедем, из-за жестокого убийства Дэйва. Я чувствую вес своего оружия в руках, его металлическая рама холодит мою кожу. Я крепко цепляюсь за него, как за спасательный круг. Я обхожу ящики и делаю несколько выстрелов.

Пули проносятся в воздухе, приближаясь слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно. Это похоже на сцену из боевика, когда все идет к черту. Искры летят, и разражается новая волна выстрелов.

Подойдя ближе к месту конфликта, я вижу президента и вице-президента Depraved Sinners, собравшихся в центре склада. Они стоят праздно, с оружием наготове, их лица искажены яростью, но в то же время самодовольны и уверены в себе.

В воздухе витает густой запах пороха и крови. Некоторые люди не уйдут отсюда живыми.

Я даю сигнал братьям, и мы отправляемся на большое представление. Еще больше пуль пролетают мимо моей головы, когда я открываю ответный огонь. Жизнь не может быть более серьезной, чем эта. Это жизнь или смерть. Мы едем или умрем.

Мой клуб и я сражаемся изо всех сил, уничтожая любого ублюдка, который посмеет встать у нас на пути. Мы — сила, с которой нужно считаться. Наши ботинки хрустят по битому стеклу и мусору, пока мы продвигаемся вперед, прилагая все усилия для выполнения нашей миссии. Уничтожить развратных грешников и забрать товар.

По мере моего продвижения с обеих сторон происходит еще больше выстрелов, пригибаясь и уклоняясь от вражеского огня. Каждое мое движение точно и рассчитано. Мои люди продолжают уничтожать наших врагов с хирургической точностью.

Мы двигаемся как обученное подразделение. Тот, кто разбирается в бою.

За считанные минуты мы уничтожили часть их людей. Те, кто остался, идут защищать своего президента и вице-президента.

Мы окружили их. Бежать некуда. Негде спрятаться.

Мои братья и я стоим бок о бок, на наших лицах застыла решимость. Мы не уйдем отсюда, пока не получим то, за чем пришли.

"Большой Папочка" делает шаг вперед, выставляя себя напоказ.

— Меко, все кончено. Бросай наркотики и уходи отсюда своей жизнью. Пусть твои люди идут домой к своим старушкам и детям. Живи, чтобы сражаться в следующий день.

Меко хрипло смеется. Кровь капает из его левой руки. Его ранили.

— Я не киска, но и не дурак, — он складывает оружие, сдаваясь.

Люди вокруг него кажутся растерянными и разочарованными в своем лидере, поскольку они следуют его примеру и сдаются.

— Где посылка? — требует "Большой Папочка".

— Сзади, — Меко отвечает с самодовольным видом, который меня смущает.

Что задумал этот ублюдок?

— Нитро, Хиро. Посмотрите, — приказывает "Большой Папочка", и у меня внутри сжимается.

Они продвигаются вперед, переступая через мертвых и раненых.

— Подожди, — рявкаю я. — Пусть Уиз пойдет с ними.

Уиз — их вице-президент, и если эти ублюдки что-нибудь задумают, пострадает именно он.

"Большой Папочка" кивает, и я не замечаю, как Уиз вздрагивает от приказа, но не сопротивляется ему. Когда он присоединяется к Нитро и Уикед, на его лице появляется мрачное выражение. Тот, который читает, что он принял свою судьбу.

Когда они приближаются к боковой двери, этот идиот убегает к ней.

Начинается хаос. Нитро и Уикед преследуют Уиза, пока "Большой Папочка" и остальные уничтожают оставшихся людей. Я хватаю Меко удушающим приемом. Он не умрет, пока мы не получим то, за чем пришли.

Я втыкаю палец в пулевое отверстие на его руке, заставляя его кричать от боли.

— Брось это. Для тебя это конец пути.

— Я никогда не сдамся. Аааа, — кричит он, когда я прощупываю рану глубже.

— Ты не говоришь. В следующий раз я нанесу визит твоей старушке. Интересно, как далеко я смогу ее подтолкнуть, прежде чем она сломается?

— Будь ты проклят. Трейлер припаркован на свалке Пайка. Если ты сможешь добраться туда до того, как он будет уничтожен.

Я швыряю его на землю лицом вниз, готовый отправить его создателю.

Это мое наказание за то, что я не стала лучшей дочерью. Я заперта в комнате с Люси и Сисси. Гвини тоже присутствует. Слава Богу за маленькие услуги. Еще есть Кидд, которому я явно не нравлюсь по какой-то причине.

Сисси и Люси сгрудились в кабинке и разговаривают приглушенным шепотом, вероятно, обдумывая, как меня убить. Они похожи на байкерскую версию уродливых сводных сестер из «Золушки».

— Они придут, — говорит Гвини, сжимая мою руку. — Ты первая женщина, которую Хиро предпочел им. Им, должно быть, трудно сказать «нет», — она хихикает и трясет стаканом перед Киддом, показывая, что надо налить еще. — Ты уверена, что не хочешь укола или чего-то в этом роде? Ожидание нервирует, но со временем к этому привыкаешь.

— Часто ли это происходит?

— Ах, да. Лучше учиться быстро. Для байкера нет ничего более ценного, чем защита того, что принадлежит ему.

— Я имею в виду войны за сферы влияния и врагов. Сумасшедшие сделки. Вся эта жизнь или смерть.

— Я слышала о твоем отце. Это должно по-королевски сосать ослиные яйца. Я никогда не видела, чтобы Хиро смотрел на кого-то так, как на тебя.

— Как будто он хочет меня задушить? — я улыбаюсь и играю бумажным зонтиком из одного из ее пустых стаканов.

— Я имею в виду, может быть, но для меня. Все, что я вижу, это человека, который сожжет мир дотла, если кто-нибудь хотя бы смешно взглянет на тебя.

Я думаю о том, что она говорит. Мысль о том, что Хиро будет сражаться за меня с кем угодно, заставляет меня думать, что, возможно, просто возможно, я могла бы быть с ним по-настоящему. Помимо всего этого долга и фиаско с похищением людей.

Моего отца больше нет, и я, возможно, никогда не узнаю, почему он сделал такой выбор. Я хочу ненавидеть его, но он все еще человек, который меня воспитал. Он не всегда был плохим. Уход моей мамы, хотя и не является оправданием, вверг его в депрессию, когда я была слишком молода, чтобы распознать или справиться.

Мне бы хотелось, чтобы меня было достаточно, чтобы сделать его жизнь счастливой. В его решениях нет моей вины. Мне только хотелось бы приложить больше усилий, чтобы поговорить с ним. По-настоящему узнать его, кроме незнакомцев, проходящих в коридоре.

— Ох, будь осторожна. Приходят две испорченные суки.

Черт. Все, что мне нужно, пока я беспокоюсь о том, что Хиро переживет ночь, — это эти сучки, которые только усугубляют ситуацию.

— Должно быть, тяжело сидеть здесь, зная, что человек, которого ты трахаешь, приказал убить твоего отца, — говорит Люси с усмешкой, тыча пальцем мне в грудь.

— Ты не знаешь, о чем говоришь.

— Тебе здесь не место, — продолжает Сисси.

— Я нахожу вас двоих жалкими. Хотя Сисси еще девочка-подросток. Какое у тебя оправдание, Люси? Хиро рассказал мне все о твоей маленькой проблеме. Возможно, в реабилитационном центре ты получишь необходимую терапию.