Уставший Труэль под восторженные крики доплелся до лежащего на спине брата и протянул ему ладонь. Баэль принял. Поднялся и заключил младшего в крепкие объятия, признавая его победу. На белые одеяния было страшно смотреть. В некоторых выпуклых местах они стерлись до основания. Труэль снял с себя камзол и накинул на плечи побежденного. На арену вышел ректор и, пожав обеим братьям руки, увел их со стрельбища. Народ ликовал.

Я так переживала, что сейчас оказалась без сил. И еще мучил маленький вопросик: если Труэль посвятил бой мне, то почему сразу после него не кинулся в мою сторону за наградой? Я бы его, как победителя, наградила страстным поцелуем. Или именно поэтому не кинулся? Понял, что мы и без того вызвали кучу сплетен, а ему еще с папой разбираться…

– Чего сидишь? – толкнула меня в плечо Шадди. – Пошли. Или хочешь остаться один на один с будущими женами?

Я скривилась. Зар-р-разы только этого и ждали, сверля меня злыми глазами. Принцесса в желтом кусала губы. Видно было, что она даже поплакала, настраивая своих подруг против меня.

– Проклянут? – предположила я, беря Шадди под ручку и спиной чувствуя, какими меня провожают взглядами.

– Здесь не посмеют. За проклятие точно выгонят из УПС. А вот волосы повыдергивать могут.

На всякий случай я перекинула косу на грудь.

У выхода со стрельбища Фейр остановился.

– Я за сумкой, – он кивнул головой в сторону учебного корпуса.

– Я с тобой, – я тут же прицепилась к нему. – Мне свою тоже нужно забрать.

По правде говоря, я трусила. Я вновь стала причиной скандала. Мне еще не простили старых грехов, начиная с того, когда я пригласила Труэля на танец, а я вновь сделала недопустимое: призналась в любви мужчине в присутствии тысячи свидетелей. Я неисправима.

В аудитории я первым делом проверила, на месте ли моль.

– Ты все проспала. Труэль положил на лопатки Баэля, – сообщила я ей шепотом.

Аудитория была пуста, но за дверью ждал верный рыцарь Фейр. Он обещал проводить меня до «Приюта странников». Я не столько боялась встречи с Баэлем, сколько пакости от будущих жен. Кривая улица, хоть и была полна студентов, к УПС не относилась.

Конечно, за применение магического проклятия, приведшего к увечью или смерти, обязательно накажут, но для начала нужно будет поймать виноватого и доказать, что силой воспользовался именно он. Меня же за принца Ялда не арестовали, хотя десяток людей видели, как я его шваркнула книгой. Так что следовало поостеречься.

«Зря Труэль не решился разрисовать мое тело рунами», – с сожалением подумала я, запихивая учебник и тетрадь в сумку. Мы дважды упустили свой шанс.

– И что теперь будет? – пискнула моль, прерывая мои размышления.

– Понятия не имею, но скоро узнаем. Шкатулку придется вернуть, воротник развеяли по ветру, так что, кроме как в складках моего платья, бедной моли спрятаться негде. И помалкивай, прошу тебя. Разговор с Баэлем будет серьезным.

Я проследила, как моль забралась за поясок и, подхватив сумку, выбежала из аудитории. Там меня ждал не только Фейр, но и все однокурсники. У ворот к нам присоединилась Шадди.

– А как же обед? – спросила я ее.

– Проводим тебя и завалимся в «Поросячий пятак». Подождем тебя там.

Пока мы толпой шли до «Приюта», обсуждали бой. Многие так и не поняли, почему Баэль не уложил брата с помощью Слепой смерти. Обычно она действовала безотказно и сметала целые армии.

– Это же какая силища, а он выстоял!

Ответить взялась Шадди.

– Лорд Труэль – чернокнижник. А они способны не только наносить проклятия, но и замедлять своих противников. Если бы перед ним стоял реальный враг, то прежде всего чернокнижник забрал бы его силы и здоровье, чем увеличил бы свою мощь. Но тут у обоих не было цели убивать. Действовали вполсилы.

– Родные же, – поддакнул Фейр.

– Я так и не понял, откуда взялись мухи и мертвец? – спросил один из однокурсников.

– И я не понял, – подхватил второй. – Вроде под ареной никого не хоронят...

Шадди самодовольно улыбнулась. Мы по сравнению с ней совсем ничего не понимали ни в чернокнижниках, ни в некромантах. Лекари больше по живым практикуются.

– Если маги надеются только на свои силы, то чернокнижники способны призывать на помощь союзников – от всякой мелочи, вроде мух, до кровожадных демонов.

Я улыбнулась. Те демоны, которых я знала, ни капельки не кровожадны. «Наверно, я просто не доводила их до белого каления».

– Но мертвец! Почему на помощь пришел мертвец? Мухи, демоны – это же живая материя!

– Наш декан умеет работать с обеими материями. На то он и некромант. Призвал мертвеца и мух. Смешно же получилось. Я обожаю нашего декана. Дать такой щелчок по носу старшему брату!

Им легко было восхищаться Труэлем. У меня же замирал живот – мой возлюбленный раздраконил Баэля, а мне расхлебывай.

У входа в «Приют» меня встретил старый знакомый – слуга, проводивший меня в прошлый раз к столу. В этот раз он повел меня на второй этаж.

– Милорд попросил отдельный номер, – пояснил он и открыл одну из дверей.

Потрепанный Баэль сидел за накрытым столом. Его белый камзол валялся на полу, но и рубаха мало походила на приличную. Здорово же его протащил по всем кочкам мертвец.

– Простите, что не приветствую вас стоя. Я жду, когда Труэль принесет новую одежду. Его рубашка оказалась мне маловата, пришлось встречать вас в том, что имею, – он показательно подергал за воротник, и тот остался у него в руке. – Присаживайтесь. Вы, наверное, голодны. Время обеда.

Его речь произвела на меня впечатление. В голосе были слышны миролюбивые ноты, и я выдохнула с облегчением. Грызни не ожидается.

Присела в приветственном реверансе и поставила шкатулку перед бывшим женихом.

– Здесь все, что относится к вам, – сказала я, занимая стул с противоположной стороны стола.

Еда пахла соблазнительно. Нечасто в последнее время мне приходилось есть что-то, кроме столовской пищи. Слишком много денег ушло на чистку платья от крови, и я не могла позволить себе лишнего. К родителям обращаться остерегалась: они еще не знали, что я выбрала другой факультет. Оставшись с пустым кошельком, я сделалась умнее – обязательно надевала халат, когда лорд Осифир звал в операционную или просто в палаты к больным.

Пока я ела, Баэль с интересом рассматривал содержимое шкатулки. Найдя свой портрет с рогами, хмыкнул.

– Вы меня обидели, – нашла оправдание я.

– Я не хотел, – мягко ответил он, складывая все мелкие вещички назад в шкатулку.

– Хотели. Еще как хотели. Вы еще не расстались с бывшей невестой, как приглядели себе новую. Узнать об этом было больно. Мало того, вы с вашим папенькой и брату подыскали подходящую партию. Я его не отдам. Что хотите делайте, но я буду сопротивляться. Я заслужила Труэля. Мне столько пришлось пережить после бала, устроенного в вашем доме…

– Да, согласен. Все вышло не так, как я планировал, – перебил мою гневную тираду Баэль. – Эль рассказал мне, как вы были потрясены, когда увидели кого-то похожего на меня в кровати с вашей подругой. Но это был не я.

– Эль? – я задрала брови.

– Это с детства, – Баэль так мило улыбнулся, что я растаяла. – Труэль не выговаривал в детстве звук «эр» и представлялся всем как Эль.

– Погодите-погодите! – вдруг подала голос моль. – Как это в кровати были не вы? Я смотрю на вас и вижу, что не ошиблась. Это были вы! Вот родинка на виске и кривой мизинец на левой руке. Я все приметила! Когда леди Амари упрекнула свою подругу в неприличном поведении, вы повернулись и откинули со лба волосы. Вот тогда я заметила и кривой мизинец, и родинку с монету.

– Кто это? – озадаченно спросил Баэль, не понимая, откуда слышен гневный писк.

– Это мой фамильяр. Моль. Она была со мной в ту ночь, когда я застала вас с моей подругой.

Баэль поднялся с места и подошел ко мне. Он навис надо мной, пытаясь разглядеть моль. Та хлопнула крылышками.