-Я знаю кто ты! Знаю, кем ты был! Я не боюсь тебя! Сегодня я убью тебя!
Наконец, Джарро поднял руку и лично разрешил бою начаться. Трибуны, гудевшие ровным шумом во время перерыва, затихли, и даже комментатор Шоукилл, казалось, затаил дыхание, не желая пропустить ни одного удара, ни одной пролитой капли крови.
Красный плащ колыхнулся за его спиной, когда Зед направился в сторону своего врага. Он не торопился, но уверенным упругим шагом шел вперед. Снейд нанесла удар первой широким горизонтальным взмахом. Ее хлыст удлинился до десяти метров, что позволило использовать его на большом расстоянии. Катар увернулся в горизонтальном прыжке, и, приземлившись на ноги, резко ускорился, бросившись вперед. Он увернулся и от второго вертикального удара, который тут же последовал сразу за первым. Зед отскочил в сторону и, казалось, должен был потерять равновесие и скорость, но этого не случилось – он лишь немного изменил направление своего движения и теперь бежал по дуге, сокращая расстояние до своей цели. Снейд отскочила назад от удара посохом, направленного ей в живот. Ее глаза расширились от удивления, когда оружие быстрого катара удлинилось выскользнувшим на конце плоским лезвием, едва не задевшим ее. Она уже собрала хлысты до двухметровой длины для удобства в ближнем бою и теперь кружилась вокруг противника, нанося скользящие внезапные удары со всех сторон. В тот момент их сражение было похоже на смертельный танец, подобные тем, что Сатто часто приходилось видеть на тренировочных спаррингах джедаев, с той разницей, что здесь все должно было закончиться смертью.
Устрашающая маска постоянно мелькала в глазах Снейд. Противник парировал или отвел все ее удары и теперь уже надвигался сам. Он быстро суспел освоиться с манерой ее боя: удивительно, но он не противодействовал ее перетекавшим из одного в другой смертоносным ударам, но потакал им, плавно уворачиваясь и отводя металлические нити-лезвия так, чтобы не терять собственного моментума.
В одной из атак, Снейд внезапно удлинила свой хлыст и тот, окрутившись вокруг копья, казалось сковал движения катара. Последовал взмах второго хлыста, который должен был стать решающим, но Зед, вместо того, чтобы пытаться освободить свое оружие, просто отпустил его, а сам, в пируэте, проскользнул вдоль все еще натянутого хлыста, выхватив вибронож с костяной рукояткой.
На лице Снейд все еще было удивление, когда она почувствовала теплую жидкость, стекавшую вниз по ее шее. Вдруг, ей стало трудно дышать. Она упала на песок, и, касаясь его щекой и губами, что-то шептала. Над ней стоял высокий воин в забрызганной кровью жуткой маске. Возможно, если бы он наклонился ближе, то смог бы различить слова: «Почему… я… тону… в… пустыне…». Но вместо этого, он небрежно отшвырнул рукоятку хлыста подальше ногой и молча смотрел как она умирает, захлебываясь в собственной крови.
После последнего судорожного всхлипа прошло несколько секунд абсолютной тишины, и только потом арена взорвалась оглушительным ревом зрителей, уже в холоповторе следивших за последним разворотом и режущим ударом, стоившим Снейд жизни. Бой закончился очень быстро: не прошло и пары минут, как Зед ступил на арену, а он уже возвращался в ложу Джарро.
Оказавшись внутри, он поднял окровавленную маску и, осмотрев помещение, остановил свой взор на Джарро, который, в свою очередь, сказал:
-Ты снова играешь со своей жертвой. Однажды это может стоить тебе жизни.
Зед не ответил. Уголки его губ дрогнули в непонятном мимическом жесте. Он прошел в угол, который покинул совсем недавно и встал в ту же самою позу, в которой стоял до этого. Кровь капала с его маски и медленно текла по щеке, окрашивая шерсть на лице в красный цвет, его нос несколько раз дернулся, вдохнув ее металлический запах. Не спуская с него края глаза, Сатто не могла отделаться от мысли, что этот катар получал особое удовольствие от смерти, но только когда отнимал жизнь своими собственными руками.
Тем временем Джарро, не задерживаясь ни на секунду после просмотра последнего боя, направился в сторону выхода. Для всех, кто присутствовал в ложе, это было знаком, после которого все поднялись следом. Муун и таннои последовали за хаттом, Зед так и остался стоять в своем углу, один лишь Кален все еще не сводил глаз с арены, так и не двинувшись с места. Перед тем как выползти из ложи, Джарро на мгновение остановился и сказал:
-Я жду тебя сегодня в обычное время, Кален, покажешь мне свои находки, – а немного погодя обратился к Сатто. - С тобой мы побеседуем позже, Фастблю. Ты расскажешь мне о своем народе и о том, как оказалась так далеко от дома. А пока, мои техники займутся кораблем. Забери из кабины все, что принадлежит тебе.
Тут же, непонятно откуда, рядом с Сатто появился толстый твилек и в присущей ему чопорно-высокомерной манере, проговорил:
-Следуйте за мной. Я отведу вас в ваши апартаменты.
Сатто вышла из ложи через другой проход, нежели Джарро, следуя за своим проводником. Пока она шла, ее мысли были направлены назад, в ближайшее прошлое. Она раз за разом прокручивала в голове события, произошедшие с ней за день. Много всего случилось в короткий промежуток времени, и она не хотела упустить ничего важного из первого впечатления о том, что происходило во дворце. Здесь, на орбите планеты Танн, происходили важные события. Кем бы ни был присутствовавший в ложе таннои, он и его народ имели непосредственное отношение к планам Джарро. У нее пока не было никаких подробностей, более того, у нее не было даже зацепок, которые помогли бы ей проложить путь к правде, но зато появилась уверенность в том, что она была на правильном пути.
Сейчас ей нужно было разузнать как можно больше информации об окружении хатта, не привлекая к себе излишнего внимания, и, похоже, Сатто знала с какой стороны подступиться. Каждый из тех, кто был в ложе, по всей видимости, имел с Джарро какие-то особые отношения. Все они не случайно занимали столь близкое положение к самому неординарному хатту в галактике, и Сатто хотела бы выяснить, что их связывало. Ей было интересно, насколько близко связан муун с банковскими кланами, а кроме того, ее волновал смертельно опасный катар в страшной маске. Она была уверенна, что, несмотря на удивительные навыки, которые он показал на арене, это было далеко не все, на что тот был способен. Ей не хотелось бы столкнуться с ним лицом к лицу в схватке, не зная, чего от него ожидать, а возможность такой конфронтации нельзя было игнорировать. Она была джедаем и страх должен был быть ей чужд, но что-то в Зеде пугало даже ее – что-то дикое, что-то зловещее.
Но даже драка с этим страшным катаром волновала ее не так сильно, как возникшие внезапно непривычные ощущения в Силе. Впервые она почувствовала это, как только вынырнула из гиперпространства в систему Танн – гнетущая, сдавливающая пустота и… странная боль в Силе, но в тот момент не придала этому большого значения, решив, что это было вызвано переутомлением после долгого перелета. Но в течении дня ее восприятие Силы не изменилось – чувство отсутствия, жажды Силы сохранились, оставляя у Сатто неприятные ощущения, которые ей не с чем было сравнить. Никогда раньше она не испытывала ничего подобного. Никогда чувства не были настолько накалены.
Однажды, будучи еще совсем молодым падаваном, Сатто случайно услышала, как магистр Тору рассказывал ее учителю о планетах, живая Сила которых была поглощена древними безумцами – ситхами. Так, кажется, он называл существ, некогда использовавших темную сторону Силы. Ее мастер тогда отнесся к словам магистра довольно скептически, но Сатто слушала внимательно и навсегда запомнила слова, сказанные магистром Тору. Он сказал, что несмотря на все их преступления, не смотря на дикую ярость, питавшую их волю, они, возможно, смогли понять и приблизиться к истоку Силы ближе других. Эта близость, в свою очередь, могла и стать причиной их безумия. Сатто никогда не понимала этих слов, но теперь, внезапно вспомнив их, ее тело почему-то покрылось мурашками.
