Отец смотрит на меня, пока я рассказываю все о Джулиане. В моем сердце порхают бабочки и теплеет при мысли обо всем, что Джулиан сделал для меня. Он действительно заботится обо мне. Я представляю, как его руки трижды сжимали мои прошлой ночью. Мне хочется сказать ему то же самое. Мои губы кривятся в улыбке.

— Забавно, — начинает мой отец, вставая и кладя руку мне на плечо. — Лора никогда не говорила о нем таких вещей. Она была очень эгоцентрична и возлагала на него вину за свой развод. Она может быть горькой.

— Ты думаешь? Она почти подвела меня.

Он смотрит на меня и поднимает бровь. — Что она сделала?

Я киваю.

— Я думала, ты знаешь. Я была близка к провалу, но переделала свои задания и пока справилась. Теперь я не уверена, ведь мама явно собирается рассказать ей обо мне и Джулиане. Лора упоминала, что они часто говорят обо мне.

— Я не знал, мне очень жаль. Это нехорошо, и я обязательно поговорю об этом с Викторией. Несмотря на это, я знаю, что ты не лжешь о своих чувствах к нему. Я просто надеюсь, что он чувствует к тебе то же самое, иначе. У меня много власти на работе, и я без колебаний наврежу ему, если ты мне прикажешь.

Я энергично качаю головой.

— Нет, пожалуйста, не надо. Я знаю, что он чувствует то же самое. Мы в какой-то степени говорили об этом, но я думаю, что он боится того же, чего боишься ты. Потерять меня и работу.

— И ты уверена в этом?

Он вскидывает бровь с лукавой улыбкой на лице.

Я улыбаюсь и киваю. — Я уверена.

Он убирает руку с моего плеча и возвращается к своему столу. Он опускается на стул и прочищает горло.

— Я разберусь с твоей матерью, но я не смогу остановить ее, если она уже рассказала Лоре. Тебе придется решать этот вопрос с Джулианом. Если ты справишься с этим и если ты действительно сможешь показать мне и всем остальным, что это не просто фаза, то я не покривлю душой. Я люблю тебя, Princesa, но я просто хочу для тебя самого лучшего. Я не скажу тебе "нет", но я хочу убедиться, что это то, чего ты хочешь, и что у него все в порядке с головой. Я не позволю, чтобы сердце моей дочери разбилось из-за мужчины, которого я вижу каждый день. Это будет некрасиво.

Его слова не кажутся угрожающими, но я все равно ценю его. Я улыбаюсь и киваю головой, прежде чем шатко встать.

— Спасибо, папа. Я не разочарую тебя. Если все в порядке, я, возможно, останусь с ним. Я не хочу давить на нее больше, чем я уже сделала.

В его глазах снова появилась доброта, к которой я привыкла. — Делай то, что должна. Я поговорю с Викторией. В конце концов, она придет в себя.

Я направляюсь к двери, но потом снова оборачиваюсь. Он выжидающе смотрит на меня, и я широко улыбаюсь, прежде чем подбежать к нему и обнять его.

— Спасибо, — шепчу я.

— Для тебя все, что угодно, Princesa.

Я бегу к двери и распахиваю ее, а затем поднимаюсь наверх, увернувшись от мамы в ее спальне. Я собираю несколько вещей и пишу Джулиану, что собираюсь провести у него немного времени, если он не против.

Он тут же отвечает, что все в порядке и чтобы я сообщила ему, если он чем-то сможет помочь.

Я улыбаюсь его ответу и чуть не плачу. Он идеален.

Он уже все делает.

Двадцать шесть

ДЖ

УЛИАН

Зайдя в дом, Элиана бросает на пол несколько сумок, и я заключаю ее в объятия. — Я думал, ты просто останешься до понедельника?

Она выглядит измученной, а ее глаза опухшие. У меня в груди все болит от этого зрелища. — Она выгнала меня, но мой отец не против наших отношений.

Слова вылетают из ее рта с молниеносной скоростью. — Подожди, они знают? Элиана, мы собирались сделать это вместе.

Она улыбается.

— Гарри сделал это за нас, — в ее словах звучит яд, но она продолжает улыбаться.

— Почему ты улыбаешься? — спрашиваю я, оглядывая ее с ног до головы, чтобы убедиться, что на ней нет синяков от падения, через которое она, очевидно, прошла.

— Потому что, — говорит она, прежде чем сократить расстояние и обхватить меня за шею, притянуть к себе и прижаться своими губами к моим. Я наклоняюсь в поцелуе, и она просовывает свой язык в мой рот, заставляя меня застонать. Меня не удивляет, как легко я поддаюсь, когда дело касается ее.

Я хватаю ее за щеки, а затем мягко отталкиваю. Я смеюсь. — Ну и ну, ладно. Ты собираешься сказать мне, почему?

Она качает головой.

— Ты идеален, и мне просто нужно, чтобы ты знал это, Джулиан.

Слова срываются с ее губ, и я ищу в ее глазах фальшь, но ее нет.

— Элиана, детка, — шепчу я, поглаживая ее щеку большим пальцем. Она глубоко дышит, а затем улыбается еще шире.

— Джулиан, нет никого другого, с кем бы я хотела это сделать. Это трудно, сложно, грязно и не всем понравится.

Я жду, пока она продолжит.

— Скажи, что ты хочешь меня, — шепчет она. Ее глаза ищут мои, и я делаю глубокий вдох. Ее зеленые глаза ярко сияют для меня, и я хочу прижаться к ним навсегда. Крапинки в ее глазах — как звезды на небе, и я хочу быть под ними все свои дни.

— Я хочу тебя, Элиана. Я хочу этого.

Я провожу большим пальцем по ее губам, и она задерживает дыхание.

— Скажи мне, что ты…, — ее голос ломается, и когда она закрывает глаза, мое сердце замирает. Она открывает их, и они блестят. — Скажи, что любишь меня.

Воцаряется тишина, способная расколоть Землю, но я не трачу время на ответ. Потому что это не то, в чем я признавался своей бывшей жене. Это совсем другое. В этом участвует не только мое тело, но и сердце, и душа.

Здесь все мое существо, а у нее — весь я. У нее моя душа, и больше ни у кого ее нет. И никогда не было. Наши пути пересеклись в этом экспонате не случайно, и я должен поблагодарить всех богов за это божественное время.

— Элиана. — Я зачесываю волосы ей за ухо. — Я не думаю, что этого достаточно. Никогда не будет достаточно слов для того, что я чувствую к тебе. Я люблю тебя, но я…

— Но? — шепчет она, из ее глаз текут слезы. Я улыбаюсь, надеясь, что она не зациклится на этом "но".

— Но, — начинаю я. — Я люблю тебя, но не только в этой жизни, corazón. В каждой жизни, которую я когда-либо проживу. Даже если тебе не суждено стать моей, моя душа — твоя. Мое сердце принадлежит тебе и только тебе. Я люблю тебя, corazón. Ты мое небо, мое солнце и моя луна. Tienes mi alma, mi amor. Tienes todo mi corazón ³¹.

— Переведи, пожалуйста, — просит она со смехом.

Я улыбаюсь.

— Ты — мое небо, мое солнце и моя луна. У тебя моя душа, моя любовь. У тебя все мое сердце.

Она делает глубокий вдох и с трепетом выдыхает вместе с моим признанием.

— Джулиан, я должна быть той, у кого хорошо продуманная исповедь.

Я смеюсь. — Просто скажи мне, что ты тоже любишь меня, мое сердце.

— Я люблю тебя, — шепчет она, снова встает на носочки и прижимается своими губами к моим.

И мне кажется, что мой мир завершен.

Она спокойно спит на кровати, пока я делаю несколько заданий за маленьким столом в своей спальне. Ее глаза все еще немного красные и опухшие от слез, но я положил немного холодной воды на полотенце и попросил ее подержать его на глазах некоторое время, пока она отдыхает.

Хотя мы признались друг другу в любви, в итоге мы распаковали ее вещи, и я заказал еду на вынос. Я не хотел чувствовать, что если мы признались друг другу в любви и обнажили душу, то это обязательно должно привести к близости. Она и так была измотана разговором с родителями.

В конце концов она рассказала мне, что сказала Виктория, пока я набирал ей ванну. Я положил в ванну побольше мыла, пока она говорила, желая избавить ее от боли. Я знаю, что Элиана привыкла к тому, как Виктория обращается с ней, и почти оцепенела, но это перешло все границы. Ей не следовало говорить Элиане те слова.