Шейра по-прежнему не отходила от Даджи и служила лишь ему одному. Несколько раз Клермон пытался дать ей поручение и каждый раз, прежде чем исполнить его, она испрашивала разрешения у демона-лиса. Тем не менее по ночам она неукоснительно шла к новому хозяину и оставалась с ним до утра.

Видя такое дело, Владычица ночи злилась, но не подавала виду. Причём её мучила не столько ревность, сколько обида. Раньше Клермон и Кат окружали её постоянным вниманием, но с появлением Шейры диспозиция изменилась. Несмотря на неразговорчивость, чувствовалось, что девушка им ближе, чем она. В её присутствии они вели себя куда свободней, чем с ней. Слыша смех и шутки Ката, обращённые к Шейре, или видя, как Клермон заботится о ней, её каждый раз охватывало недоброе чувство.

Так продолжалось до тех пор, пока она не заметила, что Даджи наблюдает за ней. Сообразив, что это означает, она погрозила ему пальцем — мол, можешь не стараться, фокус не удался — и он усмехнулся, правильно расценив её жест.

С той поры Владычица ночи не слишком злилась на своих спутников и даже попыталась подружиться с Шейрой. Вот только упрямая девица вела себя так, будто её не существует в природе. Тогда в пику ей и мужчинам, она стала общаться с Даджи, который охотно шёл ей навстречу. К тому же они оба были с Земли и им было о чём поговорить. И вскоре уже мужчины и девушка насторожённо следили за их сближением. Правда, видел это только демон-лис, а Владычица ночи простодушно радовалась тому, что мужчины вновь балуют её своим вниманием, и даже Шейра отвечает вполне вежливо, когда она обращается к ней. Не замечала она и того, что Клермон мрачнеет каждый раз, когда видит её рядом с Даджи, и то, что последний нарочно его дразнит, не давая ему приблизиться к ней.

И все они, занятые своими интригами и переживаниями, не замечали, как госпожа Судьба постепенно сплетает их жизненные пути в единый узор.

***

Когда показалось поместье североводского князя, Даджи неожиданно заявил, что устал и ему необходимо отдохнуть.

Владычица ночи хотела возразить, что они совсем недавно покинули очередной постоялый двор, но Шейра сразу же спрыгнула с коня и отправилась на поиски места, подходящего для привала. Даджи был привередлив и останавливался только там, откуда открывались красивые виды. По этой причине они убили массу времени, петляя по округе, поэтому их путь растянулся ещё на несколько дней.

— Пойду помогу Шейре разбить лагерь, — сказал Клермон, увидев, как Даджи снимает Владычицу ночи со спины пегой кобылы, подарка злосчастного сельцовского лавочника.

Не желая оставаться наедине с демонами, Кат Ворон тоже нашёл себе занятие; он сообщил, что выгуляет и напоит лошадей, и направился в ту же сторону, куда ушли Шейра и его товарищ.

«Осторожность, ревность, месть», — мысленно прокомментировал Даджи уход человеческой части их компании и улёгся прямо у дороги. Благо, что недавний дождь смыл пыль, осевшую по обочинам.

Видя, что демон-лис не настроен разговаривать и, глядя в небо, с задумчивым видом жуёт стебель какого-то дикорастущего злака, Владычица ночи собиралась оставить его одного, но затем передумала.

— Вкусно? — поинтересовалась она, подойдя ближе.

Вместо ответа он сорвал ещё один колосок и протянул ей.

— Спасибо, — она села рядом и, сняв шляпку, встряхнула волосами. — Жарко и душно. Парит после дождя. И всё же красота! Птицы поют, насекомые жужжат, травы пахнут мёдом. Славно, слов нет! Не знаю, как у вас, а у меня такое чувство будто я дома, на Земле.

— Есть такое дело, — Даджи повернул к ней голову. — Что, пользуясь случаем, решили попытать меня на предмет кто я и откуда?

— А вы против? — поинтересовалась Владычица ночи.

— Что ж, давайте поговорим, пока нет лишних ушей, — решил Даджи и в свою очередь поинтересовался: — Вы уже вспомнили, откуда вы?

— Я из Питера. Это такой город в России.

— Я знаю. Северная Венеция, а также культурная столица России. Прекрасный город, но погода отвратительная.

— А вы откуда?

— Из Чжэна.

— Я так понимаю, это Китай? — вежливо вопросила Владычица ночи и, скрывая зевок, прикрыла рот ладонью. Ночью ей пришлось бороться с ведьмой, жаждущей её жизненной силы.

Даджи иронично улыбнулся.

— Вы проницательны.

Владычица ночи укоризненно посмотрела на него.

— Полно ехидничать. Я зеваю не от скуки, а от недосыпа. Так откуда вы знаете Питер? Приходилось там бывать?

— Не просто бывать. Поскольку мой отец был дипломатом, наша семья довольно долго жила в России. Видя, что мне нравятся танцы, мама отдала меня в балетную студию. Это было не совсем то, чего я хотел, но у нас принято слушаться родителей. Поначалу злился, я-то мечтал о брейк-дансе, тем не менее быть в чём-то последним, это не для меня. Постепенно я увлёкся балетом и через год уже не мыслил жизни без него. Потом был период, когда я хотел вернуться на родину, но к тому времени уже успел жениться на русской девушке. Ну и… в общем, если кратко, жене не понравился Китай. Для неё он был слишком многолюдным, суетным и грубым, да и красные флаги она терпеть не могла. Пришлось вернуться в Россию. Вскоре наши отношения окончательно разладились, и мы развелись. Она отправилась в Европу, митинговать в поддержку Украины, а я уехал на гастроли с Мариинским театром. Правда, сольных ролей было мало, но русский балет считался одним из лучших в мире.

— Что потом?

— Просто жизнь. Обычная, как у всех, — Даджи сел и глянул на Владычицу ночи. — А вы что ожидали? Что я сын богатых родителей, донельзя избалованный и оттого погрязший во всех мыслимых и немыслимых пороках? Или какой-нибудь преступный авторитет, торгующий наркотиками и проститутками?

— Нет-нет! — поспешно откликнулась она, а затем виновато добавила: — Ну, как-то так. Извините, я не хотела вас обидеть.

— Понимаю, вам было бы проще, если бы я и в прошлом был подонком. Увы! Это не так. Ту свою жизнь я закончил вполне добропорядочным человеком. Никого не убил, никого не предал. Любил обеих своих жён и двоих детей, рождённых во втором браке. И то, чем я занимался, мне тоже нравилось. Когда закончил выступать на сцене, балетные рано уходят на пенсию, я начал сниматься в кино у себя на родине. Затем мне надоела кинематографическая суета. Я открыл собственную балетную студию и начал преподавать. Мои ученики были моей гордостью. А ещё для меня они были как дети. Я переживал за них, когда им было плохо, и радовался, когда у них всё налаживалось. Так что я умер счастливым человеком, окружённый любящими детьми, внуками и учениками. И да, скажи мне кто, что в будущей жизни я стану тем, кем стал, я бы плюнул тому в лицо.

Владычица ночи озабоченно глянула на солнце и потянулась к шляпке.

— Вам повезло, — сказала она, завязывая шёлковые ленты.

И что-то такое было в её тоне, что Даджи наклонился и заглянул ей в лицо.

— Я рассказал о себе, теперь ваша очередь. Как вы прожили свою прошлую жизнь? — спросил он и она пожала плечами.

— Да так, серединка на половинку. Ничего особо примечательного. Родилась, училась, работала, а потом меня убили, — перечислила она скучным голосом.

— Убили?

— Ну да, взяли и убили. В жизни такое случается. Ну, что вы смотрите?.. Ладно-ладно! В общем, когда я гуляла по улице, меня подкараулил один придурок. Я отказалась сесть в его джип, и он пырнул меня ножом. Десять раз.

— Откуда вы знаете, что именно десять?

— Я умерла не сразу, а в больнице. Полиция даже успела меня допросить. После открылось кровотечение и всё, прощай старость.

— Действительно, у вас была не слишком насыщенная жизнь.

— Не у всех же творческие профессии. Кто-то должен заниматься нудятиной, например, мыть полы, тачать на станках всякие железные штуки… Ну или считать чужие деньги.

— Так вы бухгалтер в прошлой жизни?

— А что такого? Бухгалтер — это верный кусок хлеба. Как гласит еврейская мудрость, садись там, где считают деньги, и тебе обязательно что-нибудь перепадёт, — наставительно проговорила Владычица ночи.