Что ж, удачи моему французскому другу, потому что ни один опыт в моей жизни не подготовил меня к тому, чтобы соблазнить уродливую жабу вроде Олега, вытянуть из него секретную информацию, а затем накачать его наркотиками, прежде чем он потребует, чтобы я разделась. Чем больше я об этом думаю, тем безумнее все это звучит.

Сидя посреди простой комнаты, он просит меня вспомнить, когда в последний раз я чувствовала себя сильной и уверенной в новых или трудных обстоятельствах.

— Какое это имеет отношение к делу? — спрашиваю я, не понимая, о чем идет речь.

— Тебе нужно получить доступ к этому чувству, — говорит он на английском с сильным акцентом. — Сбор разведывательной информации основан на доверии. Нервы выдают скрытые мотивы.

Этот человек серьезно? Я всегда нервничала из-за Олега Антонова, и никакие тренировки не смогут этого изменить.

Заметив мое сопротивление, месье Косе успокаивающе кладет мне руку на плечо.

— Закрой глаза, Джорджия. Устройся поудобнее. Мы попробуем другой подход.

После того, как он провёл меня через серию дыхательных и расслабляющих упражнений, я чувствую себя более спокойной и уравновешенной, поэтому, когда месье Косе снова просит меня вызвать в воображении чувство силы и уверенности, на ум приходит видение Андрея, целующего меня возле моей комнаты. Восхитительное трение его руки, ласкающей мою киску о платье.

Что за…?

Это не тот образ, которого я ожидала, но, задержав это видение еще на мгновение, меня переполняет чувство… правоты. Хоть я и не была главной, была определенная сила, которая свела с ума такого человека, как Андрей. Достаточно сумасшедший, чтобы сделать то, чего он явно не собирался делать.

— Ты представляешь себе этот опыт? — он спрашивает.

— Ага, — хриплю я, и лицо заливает жар.

— Браво, Джорджия. Теперь удерживай это чувство, пока ты представляешь себе несколько сценариев, которые могут возникнуть при проникновении врага.

Проникновение? Черт, это так впечатляюще звучит.

Он проводит со мной серию упражнений, разыгрывая пугающие сценарии, в которых я могу оказаться, когда вернусь в дом Антоновых. Месье Косе играет Олега, и хотя физически он не может сравниться с скотиной, он хорошо воплощает его общее хамство. Ни один из сценариев, которые мы разыгрываем, не является сексуальным, но они пугают — например, когда меня спрашивают о том, что я видела во время нападения Козлова на дом Олега. Каждый раз, когда мой голос дрожит или дыхание учащается, я представляю себе образ нас с Андреем в коридоре. Возможно, именно он осуществлял контроль, но в тот момент я знала, что он был моим пленником. Когда я воспроизвожу этот сценарий, мои нервы превращаются во что-то, напоминающее силу.

Месье Косе, должно быть, доволен моими усилиями, потому что он устраивает мне небольшие аплодисменты и воздушный поцелуй в каждую щеку, прежде чем отправить меня в путь с некоторыми упражнениями, которые я могу попробовать самостоятельно. Я никогда раньше не интересовалась актерским мастерством, но сегодня, возможно, это действительно вдохновило меня на что-то новое.

Джорджия

Я просыпаюсь посреди ночи. Мое сердце бешено бьется, тонкая пленка пота покрывает мой лоб и тело. Образы кошмара, который мне приснился, все еще под рукой. Изображения Олега, связывающего меня, раздвигающего мои ноги и требующего войти в мое тело. Простое переживание сна вызывает у меня приступ тошноты, и я бегу в ванную, прежде чем меня тошнит по всему полу. Ничего не приходит. Просто страх, который я пытаюсь залить холодной водой, плеснувшей мне в лицо.

Сон лишь напоминает мне, что мне нужно найти выход отсюда, прежде чем я снова окажусь в когтях Олега. Козловы, возможно, считают, что их подготовки достаточно, чтобы спасти меня, но я знаю правду. Когда я окажусь в доме Олега, спасения не будет. Он согнет меня, сломает, заберет у меня все, что хочет, а потом выбросит, как вчерашний мусор.

И еще есть Андрей.

Андрей, возможно, самый опасный из всех. То, как мое тело реагировало на него в коридоре, ничего не сдерживая, желая, чтобы он взял больше, чем он мог. Он мой похититель, а не любовник, и чем скорее я уйду, тем лучше.

Вот почему мне нужно уйти подальше, и планирование нужно начать сейчас.

Закутавшись в шелковый халат, я направляюсь к двери своей комнаты и выхожу в коридор. Чудом на страже нет охраны. Я предполагаю, что это больше связано со сложной системой безопасности по всему особняку, а не с каким-либо доверием ко мне, но я все равно произношу молчаливую молитву благодарности.

Пройдя через тихие залы, я возвращаюсь к библиотеке. Я надеюсь, что найду подсказку, которая скажет мне, где мы находимся. Я уверена, что почувствовала запах соли в воздухе, как будто мы находимся рядом с океаном, а не с оживленной береговой линией Брайтон-Бич, к которой я привыкла. Здесь воздух чище. Учитывая короткое бегство из поместья Олега, я уверена, что мы где-то на Лонг-Айленде, скорее всего в Хэмптоне, а это значит, что я могу сбежать пешком. Каким бы изолированным ни казалось это место, Лонг-Айленд крошечный. Если бы я могла просто найти карту местности или чертежи дома — что-нибудь, что поможет мне сориентироваться, это имело бы большое значение.

Мои тапочки бесшумны, пока я осторожно пробираюсь по коридорам и оказываюсь перед высокими дверями библиотеки. Я удивлена, что не столкнулась с бродящим вокруг охранником, но даже если бы я это сделала, кто мог бы обвинить меня в том, что мне нужна книга, чтобы помочь мне заснуть? Это веское оправдание.

Когда я вхожу в библиотеку, мой взгляд останавливается на письменном столе из массива дерева в углу. Я знаю, что это не главный офис Андрея, но Наталья упомянула, что ему иногда нравится здесь работать. Сглотнув комок страха, застрявший в горле, я подхожу к столу и проверяю верхний ящик. Как и ожидалось, он заперт. Я торопливо проверяю нижние ящики стола: они тоже все заперты.

Я плотнее натягиваю на себя халат и испытующе осматриваю комнату. Я подхожу к полкам и осматриваюсь, чтобы посмотреть, смогу ли я найти книгу, которая могла бы дать подсказку о том, где мы находимся. Книги тщательно организованы по темам. Есть раздел с литературной классикой, путеводителями по искусству и даже кулинарными книгами, а на нижней полке под окном с картиной находится раздел для активного отдыха. Один путеводитель особенно привлек мое внимание. Достав его с полки, я обнаружила, что это путеводитель по проливу Лонг-Айленд.

Я падаю на корточки и почти громко смеюсь от головокружения. Я была права! Мы находимся на Лонг-Айленде, и этот путеводитель может помочь мне узнать, где именно. Перелистывая страницы, я ищу карандашные пометки или пометки на полях, которые могли бы дать подсказки.

— Krasotka. — Меня окутывает вибрация низкого голоса Андрея. — Что ты здесь делаешь?

Я замираю, моя кровь застывает в венах, когда его тень танцует по полу.

Ебать. Из всех людей, которые должны были найти меня…

— Я не могла спать, — сглатываю я. — Плохой сон.

У меня пересыхает во рту, когда я вижу его. Лунный свет просачивается сквозь высокие окна, освещая его мускулистую грудь, выглядывающую сквозь расстегнутую рубашку. Он оставил свой пиджак, галстук на шее распущен, в руке стакан с виски.

— Так ты расслабляешься после плохого сна? Читаешь путеводители по парусному спорту.

Я встаю, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Да. Мне нравится заниматься парусным спортом.

Он от души смеется над этим.

— Я уверен, что да. — Он наклоняется, прижимая губы к моему уху. Его голос — это практически чувственное мурлыканье. — Что ты надеялась найти в библиотеке, krasotka? Ты ищешь способ сбежать от меня?

— Конечно, нет.

— Не лги мне. Если я накажу тебя, будет только хуже.

Жар заливает мое тело. Логически я знаю, что он враг — он похитил меня, потребовал от меня повиновения и многое другое — но его вид подавляет мои чувства, пробуждая во мне дремлющую потребность.