Тем не менее, несмотря на новообретенную умиротворенность, я не спала уже пол ночи, гадая, видел ли Гер того, кто подхватил меня на гравике или нет? Стоит ли отвечать на его вопросы, и если да, то что придумать в оправдание? Хм… Еще эти странные плоды с необычным эффектом. Где они их, интересно, выращивают, и как вообще добились подобного? Куда делся Фуниан, и кто еще помогает Дару, кроме Алалин? Столько вопросов и ни одного ответа... За окном, меж распахнутых настежь портьер, легкий ветер шевелил верхушки небольших плодовых деревьев, оплетенных светом палиатрисовых фонарей. Его едва слышная песня могда бы убаюкать, но...
Завтра Лали обещала всё рассказать насчет примерного плана моих действий, а сегодня она подарила мне эти такие необходимые часы спокойствия и безмятежности. С ее разрешения я осталась здесь до завтра и воспользовалась их домашним регенератором, благодаря паре десятков минут в котором совершенно забыла о боли и волнениях.
Но всё же никак не спалось. Я ворочалась в полумраке маленькой гостевой спальни, отведенной мне по соседству с комнатой Лали, и думала, думала... В голову то и дело лезли разные насущные мысли, от которых я никак не могла отмахаться. Я думала о Ктиаране, хотя строго-настрого себе это запретила во избежание ненужных слез. Вспоминала не без содрогания о его недавнем злобном воплощении, и грезила о настоящих, тех самых, таких желанных руках и губах, к которым, скорее всего, мне уже не суждено прикоснуться, и от подобных мыслей начинало нестерпимо болеть сердце. А эту боль не вылечить никаким регенератором. Так что сон решил сегодня со мной не ночевать. А вскоре я и вообще очень пожалела, что заранее не выпила конскую дозу снотворного.
В коридоре за дверью моей новой комнаты послышались шаги и тихие голоса. Я быстро зажмурилась и свернулась в клубочек, укрывшись с головой на случай, если кто-то вдруг войдет.
— Оставь её в покое, она давно спит, — донесся до меня спокойный голос Алалин.
— Я не могу. — прозвучал глухой баритон ее брата. — Мне нужно ее видеть.
Я вся сжалась, чувствуя, как начинаю непроизвольно дрожать от злости.
— Через день она итак станет твоей, дай ей немного свободного времени хотя бы во сне.
Да, дайте мне времени, свободного от этого человека! Желательно несколько десятков лет!
С полминуты стояла тишина, затем я различила еле слышное:
— Я не могу, Лали. Просто не могу. Это сильнее меня.
А затем дверь открылась, и я перестала дышать.
Чужих шагов не было слышно из-за толстого напольного ковра, поэтому я поняла, что он совсем рядом, только когда кровать прогнулась под немалым мужским весом. Несколько томительных минут ничего не происходило, но потом… потом до меня донесся хриплый сдавленный звук.... Когда я осознала, что именно это было, в моей душе зашевелилось нечто острое, щемящее. Жалость? К нему?!
Не успела я пикнуть, как он сдернул с меня покрывало, и, потянувшись, взял мое лицо в свои горячие ладони. Я испуганно заморгала, глядя в эти мокрые воспаленные глаза. Он снова был собой, и я не знала, радоваться этому или нет.
— Я думал, что убил тебя…
— Какая разница, — прошептала я хрипло, упрямо натягивая на себя одеяло, — одним больше, одним меньше…
Он оторопело моргнул, затем фыркнул, поняв, что я имею ввиду.
— Если ты про своего мутанта, то я его не убивал. Для этого мне потребовалось бы как минимум отрезать ему голову. Я уже когда-то говорил тебе, что это на диво живучие твари, ему тот нож что зубочистка. Порой я сильно жалею, что не завершил начатое…
Грудь затопила волна робкой горячей радости… Правда? Неужели правда?? Я едва сдержалась, чтобы не засмеяться от облегчения. Захотелось обнять весь мир. Я бы даже и Гера обняла, не будь он такой сволочью. А хотя… А вдруг он снова врет? Я не удивлюсь даже этому. Так что волну радости пришлось притормозить. Тем не менее, от его мокрых глаз мне было как-то не по себе. Я осторожно высвободилась из чужих рук, и отсела на кровати, подобрав под себя ноги.
Полумрак комнаты действовал умиротворяюще, да и спокойный день вместе с надеждой, подаренной Дарьяном, подействовал благотворно на мои расшатанные нервы, слегка их устаканив. Так что сейчас, несмотря ни на что, я была настроена максимально миролюбиво. Но разговаривать с Гером в последнее время было все равно что заклинать ядовитую змею, чем больше осторожности, тем больше шансов на успех. Поэтому я взяла себя в руки, сделала глубокий вдох, и вкрадчиво пояснила:
— Сегодня это была случайность. Но ее бы не произошло, не веди ты себя со мной подобным образом. Так что, если ты не изменишься, такие случайности будут происходить снова и снова, пока однажды…
Он упрямо замотал головой.
— Отныне я не позволю ничему с тобой случиться.
Я тяжело вздохнула.
— Ты не сможешь влиять на всё на свете, Гер. Как бы сильно тебе этого не хотелось. — переборов себя, для пущего эффекта я взяла мужские руки в свои, и проникновенно посмотрела ему в глаза. — Пожалуйста, давай попробуем все исправить, просто попытаемся, м-м-м? Мы не сможем построить ничего лучшего, чем имеем, так давай хотя бы не усугублять того, что есть. Хватит сумасшедших идей… Хватит этой дурацкой войны.
— Я не могу потерять тебя, Рин.
— Ты не потеряешь, только прошу тебя, пожалуйста, остановись… Прекрати быть таким… тираном.
Он с минуту разглядывал в полумраке мое лицо, потом опустил голову, и, играя с моими пальцами, спокойно поинтересовался:
— И что конкретно ты предлагаешь?
Я даже задержала дыхание, чтобы не спугнуть момент, а в моей душе затеплилась робкая надежда на счастливый исход. Бережно подбирая слова, я заговорила тихим и ласковым голосом, включая всю имеющуюся в моем арсенале убедительность.
— Для начала, думаю, тебе стоит куда-нибудь уехать привести мысли в порядок, подумать, отдохнуть от всего…
Он не дал мне договорить, прервав на полуслове.
— Нет, Рин, боюсь, ничего не выйдет. Я слишком долго все планировал, чтобы вот так отказаться. И побег не входит в мои планы.
— Долго? — спросила тупо.
Он кивнул, и снова поднял на меня глаза. Я едва не отшатнулась от его загоревшегося взгляда, с тревогой ожидая появления знакомой тьмы. Однако, хоть та и не спешила возникать, мне все же не стоило лишний раз его провоцировать.
— С самого первого дня. — ответил он с мечтательной полуулыбкой на губах. — Я никогда и ни к кому такого не испытывал. Ты сразила меня наповал.
Да уж, повезло мне как утопленнице. Однако мой призрачный шанс стремился на выход, и я никак не могла позволить ему исчезнуть.
— Все перемешалось, — продолжил он тихо, отстраненно глядя куда-то уже мимо меня, будто там, за моей спиной открылся портал в прошлое, — сначала я был полностью сосредоточен на своей задаче по изготовлению антидота, и это так удивительно, что ключом к нему оказалась именно ты. Знаешь, я так ненавижу этих подземных тварей, эрсиорхов… Я планировал их всех оставить там, на Земле, и улететь на Тсарниан только с тобой. Но ты непостижимым образом сделала меня гораздо лучше, так что пришлось поменять свои планы, едва замечая, что делаю это себе же во вред.
С тех пор, как ты появилась, мысли от тебе заняли большую часть моего времени. Куда бы я ни пошел, чтобы ни делал, перед глазами было только твое лицо, вокруг витал только твой аромат… Но как же я ненавижу этих проклятых эрсиорхов. Как бы я не пытался их извести, они всегда выживали! Хотя, знаешь, это ведь мы, эрботы, приложили руку к их появлению… А сейчас они хотят отобрать у меня тебя. Иронично.
В темных в полумраке глазах снова появился знакомый лихорадочный блеск, и его руки крепче сжали мои, будто приснопамятные эрсиорхи готовы были ворваться сюда сию секунду, чтобы унести меня в неизвестном направлении. Я даже мельком глянула на дверь, в отчаянной надежде. Но нет, на этот раз никто не торопился меня спасать.
— Они тут совершенно не при чем. — прошептала ему в ответ, и снова ощутила на себе его задумчивый взгляд.
