Он медленно сфокусировал взгляд на моем лице. – Рин… – повторил он заторможенно. – А я… Я Ник. Где мы, Рин? – Парень обвел взглядом сумрачную комнату, затем подняв сильно дрожащую руку, провел ею по слипшимся волосам, после чего непонятливо уставился на свою мокрую и липкую ладонь. – Что произошло?

– А что ты помнишь? – Да, знаю, вопросом на вопрос отвечать нехорошо, но посвящать новоприбывшего из анабиозной комы товарища в секреты сектора Т в мои планы уже не входило. Как и договаривались, оставим эту задачу Ивару. Ник часто заморгал, силясь вызвать в памяти хоть что-то.

– Я был на базе, – начал он, – нужно было кого-то поймать, нет, поставить жучка…

Знакомая история.

– Потом провал…

Да, это действительно провал. Я с жалостью посмотрела на жертву обстоятельств. Даже не знаю, что лучше, быть в курсе всей подноготной этой резервации, не зная толком, кого бояться и кому доверять, или проплавать месяцок в анабиозе, и возвратиться домой в счастливом неведении?

– Ладно, – вздохнула я. Тебе нужно переодеться в сухое, а то можешь заболеть. Тут прохладно. Встать сможешь?

Парень помотал головой, и попытался подняться, опираясь о стену. И ему это вполне успешно удалось. Очевидно, Фуниан был прав. Им нужно было всего лишь оттаять. Кстасти, насчет них. Второй несчастный пока не подавал никаких признаков жизни.

Я подошла поближе и коснулась его лба, тот был слегка теплый. Но, по едва заметному вздыманию груди можно было понять, что парень все же дышит. Слава богам! Возможно, ему нужно всего лишь больше времени, чтобы прийти в себя.

– Ты его знаешь? – Спросила я, не оборачиваясь.

Казалось, только сейчас Ник заметил товарища по несчастью. Он гулко сглотнул, и сделал движение по направлению к сидящему. – Нет, что с ним?

– Все то же самое. – Вздохнула я. – Как ты себя чувствуешь?

Парень расправил плечи, плавно потянулся что есть силы так, что хрустнули кости, мотнул головой, обдав меня брызгами анабиозной жидкости, разлетевшимися с темных волос. – С каждой минутой всё лучше. Ой, прости, – смутился он, заметив мою испачканную толстовку.

Не критично. – Смилостивилась я. – Сможешь поднять своего коллегу? Нужно отсюда выбираться, пока окончательно не похолодало. Переодевания, так и быть, отложим на потом.

Я подобрала пакет с одеждой, Ник взвалил на плечо оказавшегося, к счастью, тщедушным, паренька, и мы двинулись на выход.

Сказать, что мой новый знакомый был удивлен новому способу перемещения, значило бы промолчать. Как только мы оказались на базе, он сгрузил товарища на деревянный пол, и изумленно таращился на рамку портала до тех пор, пока мне не надоело слушать звуки капающей с него жидкости.

– Так, давай-ка ты в душ, – скомандовала я, жестом поманив его за собой в ванную комнату на второй этаж. Он, разумеется, послушался, и последовал за мной, оставляя за собой липкие следы.

Затем я напрягла его вымыть и переодеть второго гостя, на чей счет меня начинала одолевать серьезная тревога. Даже после того, как Ник выполнил все необходимые гигиенические процедуры для бессознательного паренька, тот никак не хотел приходить в сознание. Тогда я решилась на регенератор. К счастью, он здесь был вполне приличный, и запустила систему автоуборки, чтобы избавить уютные комнаты древесной базы от любых следов зеленого и липкого.

Общими усилиями мы загрузили нашего блондинистого, как оказалось после ванны, друга, в стеклянную капсулу, что уместилась на нулевом этаже вместе с другой разнокалиберной инопланетной техникой, большинству из которой я даже не могла дать название. Загрузили, я набрала базовую комбинацию, слава подготовительным курсам научного института, и стали ждать.

– Уютненько здесь. – Признался Ник, макая в чай шоколадный пряник и разглядывая кухню после того, как мы поднялись наверх, оставив бессознательного парня спокойно регенерировать.

В этом я была с ним абсолютно согласна. Небольшая, с полированными деревянными стенами и хромовой мебелью, с кухонными ящиками, удивительным образом вписанными в стены, с небольшими односторонними витражными окошками, в которых так красиво играли солнечные лучи по утрам, с оригинальной нездешней техникой и с воздушным плафоном в виде цветка мальвы, эта кухня поистине была произведением искусства. Лично для меня. Но я была рада, что кто-то совершенно посторонний тоже оценил.

Сейчас, отмывшись, высохнув и переодевшись в черные штаны и футболку, Ник стал куда больше похож на человека, чем в тот момент, когда я его впервые увидела. Он был светлокож, темноволос, темноглаз, и лохмат, с немного вытянутым мужественным лицом, и такой же фигурой. Темные глаза светились умом, а его довольно располагающие манеры лишний раз указывали на то, что в мой институт кого попало не брали. Хе-хе.

– А ты, Рин, собственно, кто? – Ожидаемо поинтересовался парень, переводя взгляд с интерьера непосредственно на меня.

– Коллега, – натянуто улыбнулась я, отпивая из кружки. – И это всё что я могу сказать. Возможно, я и хотела бы дать больше информации, но не могу. – И это была чистая правда. – Мы все пока поживем здесь, – хотя это я представляла слабо, исходя из наличия только двух спальных мест. Но, судя по всему, наш безымянный коллега пока перекантуется в регенераторе. – Пока не прибудет человек, который организует вашу отправку домой.

Парень задумчиво кивнул, отчего темная челка упала ему на глаза. – Значит, испытательный срок я не прошел.

Я развела руками. – Если тебя это утешит, его никто не прошел. – Но, уверена, на компенсацию ты сможешь рассчитывать. – Уж что-что, а это я из Гера постараюсь выбить. Он должен парню за как минимум за месяц бездарно истраченного времени. Ник равнодушно улыбнулся, очевидно, деньги его не прельщали. Я даже слегка расстроилась, и оттого мне вдруг стало любопытно.

– Как ты попал на базу?

Он вздохнул, все с тем же задумчивым видом потерев висок, затем поднял на меня свои непроницаемые глаза, и пару секунд поглядев в прозрачные мои, видимо, решил, что я достойна, после чего решил поведать свою незамысловатую историю.

Родился он двадцать пять лет назад у состоятельных родителей, для которых совместный бизнес был куда интереснее будущего наследника, поэтому маленький Ник, как это часто бывает, был сгружен сначала на няню, а потом, когда чуть подрос, на воспитание бабушке. Она уже тогда были достаточно старенькая, но дотянула до выпуска единственного внука из института. А после покинула его, оставив парню свою недвижимость, за что тот был ей крайне благодарен, ибо у родителей денег не брал принципиально. А те и не сильно настаивали. Работал Ник с пятнадцати, сам платил за на учебу, и приучал себя к самостоятельности, уже тогда понимая, что бабушка не вечна. Поэтому на последних курсах он организовал небольшое айти предприятие на дому, которое со временем начало приносить ощутимую пользу своему основателю. А после выпуска, в течение нескольких лет компания, в которую он вкладывал все силы и время, расширилась, подросла и укрепилась на рынке, у него появились адекватные заместители, отчего юный организатор уже смог немного расслабиться и даже позволить себе отпуск.

Тогда в его жизни и вновь всплыл Ивар, один из его бывших научных руководителей. Профессор заинтересовал его уникальной вакансией, ну а дальше все было вполне предсказуемо… И кончилось вот так вот.

Ник слабо улыбнулся, потянувшись за новым пряником. – Все довольно прозаично, как видишь. Ну чтож, отрицательный опыт тоже опыт. –добавил он философски.

Таки да. Но месяц жизни — это месяц жизни, и Геру стоило бы возместить столь бесценный ресурс этому положительному во всех смыслах парню. С другой стороны, жутко было представить, если бы его кровь оказалась той самой нужной Геру кровью. Тогда бы его ждало кое-что похуже анабиоза. Я представила обескровленного парня, увитого трубками, из которых по капле вытекает алая жидкость, медленно струясь в трехлитровые банки, и вздрогнула. Мда, возможно, что ни делается, то к лучшему. Меня, в принципе, ещё пожалели, толи из-за моего родства с правителем Тсарниан, толи из личной приязни…