— Что за фигня, — буркнул Варя, такое он видел в первый раз.

— Фигня? О нет, — раздался рядом гнусавый голос, и появился Баку. — Совсем не фигня. Отличный барьер для праздношатающихся сноходцев.

— Замечательно. Это как такое можно сделать?

— Есть техники, но мне они ни к чему.

— А взломать ты такой барьер можешь? — поинтересовался Варя.

Баку принюхался, его хоботок задёргался.

— Не могу, поверь, и тебе там делать нечего.

— Но почему? Как? Да кто она такая, если может такое делать?

— Пора сваливать! — вместо ответа протрубил Баку и исчез.

Варя удивился, а потом заметил вал белого пламени, несущийся по стене прямо на него. Похоже, тут есть не только пассивные меры против пришельцев. Волосы опалило волной горячего воздуха, и Варя, ойкнув, открыл глаза. Лицо горело и пощипывало, ничего себе. А если б он там остался, что тогда случилось бы с его телом? «Вот те раз, — подумал Варя, и сразу пришла новая мысль, — а вот тебе два». За окном светило солнце, Варя посмотрел на часы, девять утра. Полминуты во сне Эльсии заняли всю ночь и утро.

Варя умыл обожжённое лицо холодной водой и поставил чайник, правда пить пришлось растворимый антигриппин, потому что кофе и чай закончились. Поворчав и посмотрев на скромную сумму денег на балансе, Варя собрался в магазин. Пообедать он решил в гостях у сестры, диеты диетами, но хоть чем-нибудь она его накормит. Телефон в руках зазвонил.

— Дежурный. Варсонофий Яковлевич, сказали известить, там, похоже, из вашей серии труп нашли. Сейчас бригада за вами заедет.

Перед глазами пронеслось лицо Эльсии. А что если это вовсе не щит, а сон мертвеца? Варя торопливо вышел во двор, выглянувшее с утра солнышко опять затягивало серой пеленой.

Минут через десять подъехала машина, с заднего сиденья Варе рукой махнул Илья.

— Здорово, парни, куда едем?

— Центральная библиотека, — подал голос Илья.

То, что маньяк любит исторический центр города, перестало вызывать сомнения. Может, и правда труп из Дубков — просто досадное совпадение.

— Женщина?

— Да, пожилая, — сказал водитель, молодой мужик лет двадцати, в его понимании и Варя пожилой, так что возраст лучше уточнить на месте.

Перед библиотекой уже стояла скорая и полицейская ока, у входа на лестнице стоял молодой опер и не пускал посторонних. Внутри на втором этаже работали спецы. Варя махнул рукой Сашке, которая строила глазки МЧСнику.

— МЧС тут зачем? — спросил Варя у Ильи.

— Говорят, ночью сработал датчик дыма в читальном зале, но расчёт не поехал, вот вызвали замначальника части давать объяснения.

— А что горело?

— Сейчас увидишь.

Они прошли мимо Сашки и пожарного в читальный зал. В центре на двух сдвинутых столах покоилось тело женщины, внизу живота у неё лежала раскрытая книга с опаленными страницами. Такие же страницы, обожжённые и испачканные кровью, валялись на столе и полу.

— Фото сверху красивое получится, — задумчиво проговорил криминалист-фотограф Николай, стоявший рядом с Варей.

— Да уж мы поняли, что маньяк претендует на художественность. Интересно, может, он фотограф, — сказал Варя и пристально посмотрел на Николая.

— Да ну тебя. Я бы фотографии сразу после убийства сделал, вас ждать, чтоб всё тут перевернули, не стал.

— Тату у неё видел? — спросил Варя. Сашка занята, отрывать её от новой жертвы глупыми вопросами — опасное занятие.

— Даже сфоткал. Вот смотри.

Николай показал экран фотоаппарата и слегка увеличил снимок.

— Кхм, прям там под книгой и сама татуировка. А чуть ниже шрам, вроде свежий, надо будет у Сашки уточнить, от чего он, — смутился Варя.

— Да. Она вроде немолодая для такого тату. Лет пятьдесят ей.

Варя подошёл ближе и осмотрел всё вокруг. Датчик дыма тут был, но немного в стороне ближе к стеллажам с книгами. Подошёл Кириллыч и показал в сторону лестницы.

— Там пришла директор библиотеки и заведующая читальным залом. На опознание. Опрашивать потом будете?

— Да конечно, найдите мне спокойное место.

— Музыкальный отдел, он направо от лестницы. Идите туда, я сейчас с ними опознаю и приведу к вам.

Сашки около лестницы не оказалось, наверно, вышла на улицу ждать тело. Варя прошёл в музыкальный зал: небольшое помещение, четыре стола, стойка выдачи книг. Вдоль стен стояли стеллажи с нотами, полки с пластинками. Пара древних проигрывателей для пластинок и катушками и двухкассетник. Всё это больше напоминало выставку развития музыкальной техники. На столе стоял компьютер, но он не делал вид этой экспозиции современнее, пугая зрителей наличием дисковода и огромным пузатым монитором.

Варя подошёл к столу и уселся на венский стул времён СССР. Из современного в отделе оказались только жалюзи, правда пожелтевшие и пыльные, закрывающие огромные окна, ветер из щелей в которых их мерно покачивал.

Несмотря на всё это, Варя почувствовал лёгкую приятную ностальгию. Он когда-то ходил сюда в юности, вставал в очередь на книжки фантастики и фэнтези, зачитывался Азимовым, Толкином, Беляниным, Ле Гуин, да много кем. Сейчас времени книгу открыть не хватает, правда иногда удаётся послушать что-то в аудио на прогулках. Да и новые авторы цепляют мало и редко, старый Варя стал для сказок, а реализм только расстраивает. Вот и получается, что вместо новых книг всё перечитываешь любимые циклы, боясь потратить время на что-то, что принесёт только раздражение. В зал вошли две женщины, обе старательно вытирали слёзы, и Варя одёрнул себя. «Ударился в приятные воспоминания, когда в соседнем зале лежит тело убитой женщины. Совсем ты, следак, сухарём стал».

— Я заведующая читальным залом Валентина Викторовна. Погибшая Анна Андреевна у нас работала, — сказала женщина помоложе, лет пятидесяти, чуть вытянутое лицо с длинным носом, в серых брюках и голубом пушистом свитере.

Варе она показалась похожей на Шапокляк и не только из-за носа, но какой-то ядовитой язвинки в глазах. Вторая женщина постарше, в длинном платье с крупными бусами, молча села на стул и спрятала в карман платок. Мопсье лицо её было бледным, кроме тёмных кругов вокруг запавших глаз.

— Простите, сердце прихватило. Такая потеря, она и не старая совсем. Это ж надо… Жутко-то как, — заговорила она после паузы, тяжело дыша. — Нина Михайловна я — директор.

— Скажите, Нина Михайловна, а что ваша сотрудница делала здесь ночью?

— Не знаю, точнее… Она была во вторую смену до восьми. Потом девочкам сказала, что книжки себе из нового привоза выберет почитать и сама всё закроет, сигнализацию включит. Так и сделала, утром уборщица пришла, всё было закрыто, сигнализацию включили. Ночью, говорят, датчик дыма сработал, но посчитали, что это ложное срабатывание. Пыли много тут, потолки высокие, и протирать датчики сложно. Пожарные сказали, сработал только один и почти сразу выключился.

— Как думаете, кого она могла сюда пустить? Мужа, друга? Может, кто-то её встречал с работы?

Нина Михайловна замялась и растерянно посмотрела на Валентину. Та задвигала длинным носом, словно крыска, почуявшая вкусный кусок сала. Похоже, она была местной сплетницей и рада возможности своими знаниями о чужой личной жизни принести пользу.

— Мужа у Анны никогда не было, но мужчины часто за ней ухаживали. Она очень активная: театры, концерты, экскурсии, путёвки. Мужчины частенько ей всё оплачивали, с нашей-то зарплатой особо не разгуляешься. Над нами посмеивалась, что мы, как куры, дальше сарая ничего не видим. Правда где-то полгода назад у неё нашли болячку, ну… По женски что-то. Она лечилась, операции, в больнице долго лежала, ну и сил, понятное дело, на активную жизнь не было, ухажёры все разбежались, да и возраст дал о себе знать. Так что жила она эти полгода тихо, молчаливая стала. Подруг близких у неё, я так понимаю, не было, она больше с мужчинами общалась, с нами-то скучно, — затараторила Валентина Викторовна, довольная выпавшим шансом законно обсудить недостатки сослуживицы.