— Молись, Итан, умереть безболезненно, потому что отец не щадит.

— Защити Дженни. Отошли ее куда-нибудь, прошу! — это последнее, что слышит Тео перед тем, как оказывается на улице. Он думает, что не должен ничего бывшему другу, но все же кивает: Дженни лишь жертва обстоятельств, поэтому последнюю просьбу Итана может исполнить.

Тео закрывает за собой дверь квартиры и приваливается к ней спиной, прикрыв глаза. Это правда, что он — плохой малый и занимался разными незаконными делами, но эта игра в богатую жизнь — не дня него. Уокер не может найти успокоения даже во сне, не говоря уже о том, что ничего не помогает просто выключить мозг, обесточить тело, заглушить мысли. И когда он остается наедине с собой, кажется, что огромная когтистая лапа впивается в грудную клетку и дерет, царапает, вспарывает.

Тео — закаленный жизнью человек, выживший в такой мясорубке, что любой другой просто свел бы счеты с жизнью. У него были друзья, была поддержка и была… любовь? Парень до сих пор не может понять, как назвать то, что он чувствует по отношению к Вэнди, но совершенно точно — он тоскует. Тоскует по перепалкам между Итаном и Вэн, тоскует по вечно недовольному Риду, спокойствию Джеймса и матери. Но для них всех опасно находиться рядом с ним, да и один из друзей, по сути, живой труп. Пока что.

Итана до сих пор держат в том здании, и неизвестно, как долго будут давать жить, ведь это всего лишь вопрос времени: просто директор Росс еще не придумал способ, как его лишить жизни. Как говорит отец, пристрелить — слишком просто. А Тео только и может пока, что согласно кивать. В общем, он понимал еще с самых первых секунд, когда захотел свободы, что она не достанется просто так, малой кровью, но и такого масштабного апокалипсиса, сносящего на своем пути все — тоже. И тут есть всего два варианта: или Тео выстоит, или сломается.

Звонок оповещает о внезапном госте, и Уокер открывает глаза, обнаруживая себя все еще одетым и стоящим так же в прихожей, прижавшись спиной к двери.

— Привет, — Калеб кажется сильно похудевшим и осунувшимся. Он в глаза не смотрит, все переводит взгляд со своих ботинок с капельками воды, бывшей недавно снежными хлопьями, на дверь, потом отвлекается на что-то в коридоре и увлеченно наблюдает, как на пальце ходит кольцо.

— Откуда узнал адрес? — Тео интересно только это, ведь обо всем остальном, законном, можно найти информацию в интернете, газетах и просто послушав слухи, крутящиеся в «высшем обществе».

— У Джеймса спросил, — Калеб совсем тушуется. — Я… Мне надо сказать тебе кое-что.

Уокер вздыхает и отходит в сторону, приглашая парня в квартиру. Миллер, правда, тупит немного, поэтому его буквально втаскивают в помещение, схватив за воротник пуховика.

— И что такого важного у тебя, что решился прийти ко мне? Помнится, в нашу последнюю встречу я знатно получил по лицу, а ты даже не удосужился дослушать…

Калеб раздосадовано чешет затылок, проходя в комнату, разувшись.

— Ну, я был не прав. Вспылил, — парень осматривается. — В общем, Джеймс мне объяснил ситуацию… И ты не мог бы сказать своим людям, чтобы они перестали следить за мной?

Тео в ответ хмыкает, кидает пальто на диван и, закатывая рукава рубашки, уходит в сторону кухни. Калеб же остается на месте, присматриваясь к деталям жилища Уокера. Большая квартира-студия, поделенная на зоны, но выдержанная в одном стиле, — вот как выглядит дом Тео. Стильно, но холодно, отрешенно как-то, будто хозяин не часто появляется здесь.

— Предложить перекусить нечего, к сожалению, у меня, но есть алкоголь, — Тео выглядывает из-за угла, показывая один бокал с какой-то коричневой жидкостью, — будешь?

— Нет, спасибо.

— А я буду.

— Такое ощущение, что ты здесь не живешь, — Калеб подмечает небольшой слой пыли на столике около дивана, на который садится.

— Прихожу спать иногда, — Тео занимает место рядом и делает глоток из бокала. — Когда привык быть постоянно с кем-то, одиночество давит. Что еще тебе рассказал Джеймс?

— Так, в двух словах о тебе, про Вэнди и Итана, — Миллер становится серьезным. — Ты перестал приходить в универ и вообще пропал, поэтому я забеспокоился — знаю же, на что твой отец способен, — нашел Джеймса и спросил, что у тебя случилось. Он не очень охотно поделился, что странно, конечно, ведь вы были друзьями, как мне казалось, но рассказал кое-что. Джеймс прав: родителей не выбирают, и я погорячился, да еще наговорил кучу всего. Так-то ты мне ничего не должен, а все равно помогал. И я знаю, что ты уважал моего отца, поэтому прости.

— Долго же до тебя доходило, — Тео немного спускается вниз, чтобы голова легла на спинку дивана. — Мне некогда теперь заниматься вопросами образования, да и ни к чему — практики хоть отбавляй, жри лопатой, да не подавись. Диплом… Насколько слышал, там уже все улажено. Я стремился быть кем-то для матери, а сейчас… Сейчас у меня другая цель. Мое хулиганское прошлое кануло в Лету, и уже давно, если так подумать, руки в грязи и крови, да так, то в полиции с удовольствием бы приняли меня.

— Ты задумал отомстить? Вэнди рассказывала, что просила у тебя помощи.

— Тебе это знать не надо, — Уокер переводит на парня усталый взгляд, — целее будешь.

— Слушай, я еще думал… Ну, про Итана. Он, конечно, пугающий и отбитый, но все же, — Калеб мнет шею, — Джеймс прав, говоря, что если бы он хотел тебя сдать или еще что-то сделать, то не ждал столько лет. Понятно же, что его целью был твой отец, и…

— Какой Джеймс разговорчивый стал, — Тео раздраженно ставит бокал на столик, отчего рука немного съезжает и пачкается в пыли, — ничего больше не выложил? Про себя, например? Он же нынче руководит и занимается разрозненным кланом Уроборос. А про Итана он все рассказал? Упомянул, что это он может быть виновником смерти собачника?

— Итан уважал моего отца, как и ты, — Калеб бледнеет и сжимает губы после каждого сказанного слова, — ты и сам не веришь, что он просто так взял и предал вашу многолетнюю дружбу. Я прав?

Ответ, в общем-то, Миллеру и не нужен, он человек внимательный, поэтому уже давно приметил, что оба парня держатся друг за друга, доверяя полностью. И такое испортить трудно, ведь зерно раздора помещается в неблагоприятную почву, а значит, как бы зол Тео не был изначально, спустя какое-то время он все равно должен понять — Итан не дурак.

— И к этому я пришел сам, — Калеб встает после затянувшегося молчания. — Мой совет: пока не произошло непоправимое, поговори с другом спокойно.

Тео наблюдает, как Калеб уходит в прихожую, шуршит пуховиком и выходит, прикрыв дверь, а потом закрывает глаза, положив на лицо руку. Конечно, парень прав. Тео уже на следующий день пытался выяснить, а не происки ли это отца и клевета, но нашел лишь подтверждение всем словам. И он мог бы вытащить Итана, да не нашел еще способа против власти и силы Логана Росса.

Эта отповедь возымела силу и стала толчком к действиям, поэтому уже через несколько часов Уокер стоит перед камерой, в которой заперт Итан, и смотрит немигающим взглядом на потрепанного друга. Тот сидит, опустив голову и упираясь локтями в колени, и не шевелится, хотя, Тео уверен, он прекрасно слышал, как кто-то пришел и выгнал охрану.

— Так и будешь молчать? — Тео подходит ближе.

— Мне нечего сказать, моя судьба решена: я просто жду казни, — Рид все же поднимает голову. — Все, что будет произнесено здесь, — он руками обводит свою темницу, — используют против меня. Это я усвоил.

— Хуево выглядишь, — Тео достает из кармана куртки ключи и вставляет один из связки в замок, но не поворачивает, наблюдая за реакцией Итана.

— Чувствую себя еще хуевее, если это возможно. И что ты делаешь? Уже решили, как избавиться от меня?

— Я долго думал, прежде чем решился, поэтому хочу предложить кое-что тебе, — Тео не сводит взгляда с опухшего лица Итана, — твоя судьба зависит от того, как ты ответишь сейчас.

— Ну, жги уже, мне терять нечего.