Я — не Михаил Морозов, достигший S-ранга. Простые люди не выигрывают сражения против армий.

И все же я поднялся — в первую очередь симбионт отремонтировал мою голову. Попытался рвануть в сторону, но был отброшен вторым залпом магических ударов, отправленных жезлами и посохами заклятий и алхимических орудий.

И снова почти не пострадал, если не считать снаряда, который прилетел в мою грудь и сломал пару ребер. И снова поднялся.

Смешно, но я оказался крепче S-ранговых Коар и драконов. Либо мощнейшие артефакты этой армии ушли на перезарядку, либо иллюзия неуязвимости действует, пусть и не убирает весь урон.

Холод какого-то хитрого проклятья полз по ладони поломанной руки, заставляя кожу синеть, и часть меня, трусливая и маленькая, задалась вопросом: может, лучше просто позволить им убить себя? Это станет более быстрой смертью, нежели плен и пытки, до чего они точно додумаются, как только поймут, что у меня не осталось козырей и сил.

— Стоп! — заорал Владимир Морозов. — Взять его живым!

Но собравшиеся криомаги не стремились выполнить приказ. Я смотрел на них — испуганных, бледных и жалких, и ощущал их суеверный страх. Не только многочисленная аудитория ютуб-каналов, но и Морозовы верили, что я бессмертен.

Я одернул рукав куртки, закрывая кость, и выпрямился.

— Знаете, у меня был совершенно другой план на этот день, — произнес я в тишине. — Я думал, что перебью вас всех и уйду, но потом решил поразвлечь себя и напоследок — вас. Пожалуй, пора с этим заканчивать.

— Ты бредишь! — всхлипнул кто-то слабонервный.

— Ты всерьез считаешь, что простой иллюзионист способен выжить после двух чудовищных атак? — чуть наклонил я голову.

Собранная в амулете энергия иллюзий долго ждала своего часа. И теперь я использовал ее, чтобы собрать веру в мою исключительность всех людей, которые считали меня зачеловеком. Тех, кто верил, что обычный человек не может противостоять целому клану.

И с помощью собранной веры я воплотил единственную иллюзию, которая могла вытащить меня из этой задницы. Я, легендарный маг А-ранга, просто привел тело к тем показателям, которые были у меня в прошлой жизни. Изменил тело под душу.

Внимание! Вы достигли А-ранга!

Что-то внутри шевельнулось. Под кожей возник жар, который нуждался в правильном топливе, чтобы разгореться. Больше всего на свете я сейчас верил: я — сильнейший иллюзионист. Не имело значения, что я переместился в прошлое и утратил силу, не имело значения, что против меня целая армия, и я полностью обессилен. Я — самый сильный!

Я заставлю их поверить в свою исключительность. Заставлю поверить в это весь мир. Удивить окружающих так сильно, что глаза повылезают из орбит.

Даже если это будет стоить мне жизни.

Даже если меня проморозят до костей.

Я покажу им, на что способен маг А-ранга с семидесятилетним опытом.

Я сжал руку в кулак, и проклятье, проморозившее пальцы, растаяло. Кость с хрустом встала на место, а рана исчезла, когда я убедил мир, что раны не было.

Мана рекой текла по моим энергоканалам, заполняя мой источник. Я соскучился по этой силе, по этому могуществу. По ощущению, что ты способен чуть меньше, чем на все.

Глава клана Морозовых усмехнулся:

— Решил оскалиться напоследок?

Я шагнул в тягучее, податливое пространство, и вышел рядом с мужчиной, которого окружала личная гвардия. Я схватил противника за ворот пальто и ударил кулаком по лицу, разбивая губы и нос. Моя сила пульсировала под кожей, как живое существо, соскучившееся по битвам.

Мечи гвардейцев пронзили воздух — я телепортировался с Морозовым за километры отсюда.

Мужчина зарычал и вырвался, оставив клок ткани в моей руке, но я продолжал наступать, нанося удары стремительнее, чем глаз мог уследить. Без магии, простая драка на сверхъестественных скоростях, за которыми Морозов даже уследить не мог.

Медленный. Настолько медленный, что не мог ни защититься, ни даже использовать магию — ему просто не удавалось сосредоточиться.

Удар — и от пинка ломается нога. Морозов валится на спину. Теперь я мог видеть его лицо, видеть страх, появляющийся в глазах.

— Ты не сможешь… — прорычал он, но я заставил его замолчать — меч, который я выдернул из воздуха, отрубил его голову.

Я смотрел, как жизнь вытекает кровью из главного заговорщика этого века, и не чувствовал ничего. Думал, что станет легче, но смерть этого человека была всего лишь еще одной смертью.

Направил руку на оставшееся войско и вызвал позабытый пространственный шторм.

Ряды солдат сломало. Пространство застонало, перемалывая воздух, землю и мешая все это с телами.

Я застыл. Единственный на этом поле.

Внезапный порыв ветра взвихрил снег в десятке метров от меня, а когда снежинки понеслись дальше, на том месте стоял эгрегор.

— Полегчало? — спросил он равнодушным голосом.

— Не столь сильно, как я хотел, — признался я. — Если честно, вообще ни капли. Зачем ты здесь? Я думал, ты будешь прятаться по дырам, избегая меня до последнего.

— Я бы так и сделал, но все пошло не по плану. Ты неожиданно стал гораздо сильнее.

— Да?

— Даже самые именитые предсказатели не смогли предвидеть, что ты вернешь свои силы.

— Они и мою атаку на особняки проморгали, — пожал я плечами. — Может, тебе стоит нанять менее именитых предсказателей?

— Ты сделал главное, — пожал плечами эгрегор. — Исцелил Михаила Морозова. Я знал, что так будет — в этом было твое предназначение. А теперь можно смахнуть тебя с доски.

Я был быстр, но скорость эгрегора была чудовищной. Силуэт расплылся мазком по воздуху и ударил меня в живот. Меня подбросило, и несколько секунд я не касался земли — распорядитель подкидывал меня ударами по рукам, ногам и спине, ломая укрепленные кости.

А когда я приземлился, он добавил чем-то в мою грудь.

чем-то в грудь. Только спустя мгновение я рассмотрел светящийся меч, вонзившийся в мою грудь и вышедший из спины. И только потом почувствовал ужасную боль. Распорядитель излишне суетливо шагнул назад, будто опасался, что я попытаюсь что-то сделать с ним.

— Я… Неуязвим… — вытолкнул я, но не сработало.

Меч жег грудь. Я покачнулся и осел на землю.

Ноги и руки холодели. Распорядитель смотрел на то, как я умираю.

С неба посыпался легкий снежок, а я лежал там и чувствовал, как из меня вытекает жизнь.

— Нет… — вытолкнул я и провалился в вондер, ускоряя время в нем, насколько мог. Я должен придумать выход!

Стены куба дрожали — те менталисты, которые прошли через пламя, оставили после себя враждебные иллюзии, которые бились в стены моего сознания. Сражаться одновременно и с эгрегором и с ними я сейчас не мог.

Увидев, что я здесь не один, я напрягся, но сразу расслабился. Это всего лишь безумная иллюзия Морозова, которую я создавал в Академии с иллюзионистами.

— Я вижу, тебе пришлось трудно, — сказал седой старик.

— Ага. День не задался. Я сейчас сражаюсь с самым сильным врагом, которого встречал в этом времени.

— Даже не знаю, что пошло не так, — иллюзия седого старика наклонила седую голову. — Ты же иллюзионист! Придумай и воплоти иллюзию своей победы!

Я безрадостно рассмеялся. Дожили! Я беседую с иллюзией поехавшего мага!

— Он не поверит в любую иллюзию, какую бы я ему не показал, — качаю я головой.

— Так сделай, чтобы поверил, — проникновенно сказал безумец. — У тебя, как у автора, есть всего одна мгновенная мелодия, одно волшебное прикосновение к холсту реальности, чтобы взорвать воображение людей. Твоя иллюзия должна завладеть их умами, а у каждого свои страхи, и общего для всех ты не создашь. Поступи иначе. Вместо того, чтобы выплеснуть силу в смертоносную иллюзию, позволь тому эгрегору самому создать ее для себя. Просто открой перед ним дверь в лабиринт боли и страданий, и дай ему туда войти.

И тут я осознал, что сумасшедший Морозов — гений! Именно так мне и стоит поступить.