На этом мы и разошлись.

На паре «защитных ритуалов», которая стояла последней, меня ждал сюрприз.

— Все уже готово, — огорошила меня Александра. — Я планировала призвать духа завтра, но появились новые планы, так что я перенесла призыв на сегодня. Если хочешь, можешь поучаствовать. Если нет…

— Я в деле, — киваю. И после звонка мы поехали к ней домой.

Александра жила в частном доме. Участок был скромненький — в ограде помещался двухэтажный домишко квадратов на сто, и стоящее отдельно здание на тридцать-сорок. Думаю, раньше здесь жили слуги, а потом стены снесли и переоборудовали помещение под ритуальный зал.

В дом меня не пригласили — мы сразу отправились в зал.

— Ну как, впечатляет? — С нотками гордости спросила женщина.

Я огляделся. Помещение было раза в три меньше зала в моем вондере. Помещение было готово к призыву, но вместо качественных зачарованных рун, выкованных из серебра, знаки были выведены чернилами и мелом.

— Ага, весьма впечатляет, — соврал я.

— То есть, ты видишь, что здесь можно улучшить? — Догадалась Александра.

— Всегда найдется, что улучшить.

Обхожусь без мела и чернил — мы ведь не дикари, в самом деле. Обе ладони движутся, сплетая из воздуха руны, которые ложатся поверх уже нарисованных. Работы чистыми иллюзиями облегчает ритуалистику буквально на порядок, позволяя не отвлекаться на рисование и черчение вообще, сразу работая комплексно со всем ритуалом сразу.

— Вот и всё, — довольно хлопаю в ладоши и затираю подошвой пару меловых фигур.

После того, как я перерисовал фигуру, женщина сменила благовония, зажгла новые свечи и еще раз проверила заклинание призыва. Когда все было выполнено, она поставила в центр круга подставку с кусочком драконьего сердца — ценную приманку для духа, и начала читать заклинание. Через пять очень долгих минут она замедлилась — наверняка во рту пересохло. Голос стал хриплым, но в кругу призыва теперь кружилась серо-стальная пыль.

Наконец прозвучали последние слова. Пыль взвилась в воздух, заполоняя все пространство в кругу, и медленно осела на плечах существа, которое медленно, как пятно воды на ткани, проступало в нашей реальности.

Монстр был высотой метра в три, но чтобы не упереться головой в потолок, согнул колени и скрючился. Больше всего он напоминал мне чёрта — с козлинными ногами, поросший клочьями шерсти, рогатый. На морде духа не было глаз, зато на ней располагалось круглое отверстие, заменяющее твари рот. Весь этот рот был усыпан длинными зубами, делая духа похожим сразу на всех акул мира.

— Волею своей сковываю тебя…

— Это не дух, которого ты хотела вызвать, — громко говорю ей, но Александра только дернула плечом, не сбившись с речетатива. Понятное дело, что прерывать заклинание — опасно и непредсказуемо, но преподаватель не видела того, что открылось мне.

Во-первых, перед нами стоял джинн, опаснейшая тварь А или даже В-ранга.

А во-вторых, нити заклинания, которым женщина хотела связать монстра, отскакивали от его тела. Это нельзя было увидеть, но если ты достаточно силен, можешь почувствовать, ощутить.

Я опрокинул ближайшие свечи, мазнул подошвой по изрисованному полу, но не добился, чего хотел — разрушение ритуала не выбросило джинна обратно в ту бездну, из которой его призвала преподаватель.

Разрушение печатей сыграло лишь отчасти — чудовище разъяренно взревело, а пол пошел волнами. На досках возникали иные руны — неведомые мне. Джинн щедро тратил личную силу, чтобы удержаться в нашей реальности, и реальность подчинялась.

— В благодарность за то, что привели меня в этот мир, я оставлю вас в живых, — прогудел джинн. — Хотя тебя, маленький человек, пахнущий миражами, я очень и очень хочу убить.

Предчувствие неотвратимых проблем сдавило горло. Я чувствовал себя, будто сижу за рулем машины, пошедшей юзом на горной дороге.

Мы нарушили главное правило — не касаться магии, которую не можешь укротить. Кто нарушил его, кто подставил под угрозу жизни гражданских — тому светят уютные камеры и работа в заточении на благо Империи. Даже если жертва будет одна, во что я не верил, имперские бюрократы непременно извернутся, и придется либо скрываться, чтобы не поймали и не посадили, либо — в лучшем случае — отбиваться от судов и исков. Крючкотворам только дай возможность заметить нарушение закона, и рано или поздно доберутся до тебя или твоих доходов.

— Повелеваю… — произнесла Александра, но джинну было плевать. Он коротко дернул рукой, будто отгоняя муху. Несмотря на то, что он не тронул преподавателя и пальцем, женщина отлетела, врезалась в стену и свалилась на пол. Меня тоже отшвырнуло. Кирпичная стена разлетелась на куски, когда дух повел рукой. Затрещали балки, и пару секунд я думал, что крыша рухнет на нас. Но повезло.

В памяти проносились печально известные случаи о вырвавшихся на свободу могущественных духах. Прага. Один идиот-самоучка решил провести ритуал призыва рядом со скотобойней — дураку казалось, что он нашел тихое и максимально пригодное для призыва место. В кругу появился джинн, выполнил желание, о сути которого история умалчивает, но уходить не захотел — завел разговор, щедро раскрывая тайны призывов и впитывая агонию и смерти, которые впитались в стены скотобойни. Руны сдерживания сгнили, и джинн развернулся на всю, уничтожая квартал за кварталом. Единственный, кто выжил — тот самый недоучка, обезумевший и искалеченный.

И это еще не самая ужасная участь, постигшая мастеров, призвавших джиннов, которые были им не по зубам. Были еще Монпелье, Енисейск, Тусон…

Я с трудом поднялся на ноги. Колени подгибались — на плечи будто давил груз совершенных грехов.

Героическим усилием я загнал страх поглубже и шагнул вперед, к пролому в стене. Пока я не умер, и джинн не ушел далеко. У меня еще будет шанс победить, надо лишь догнать его.

Джинн только добрался до ограды — двухметрового забора. Движется он медленно, это уже огромный плюс. С силами его все понятно — если он до сих пор не убил никого в квартале, то убьет только когда догонит. А вот что он может противопоставить мне, я не знаю. Может, вызовет пламя и испепелит. Может, попытается вырвать из тела душу, либо ворваться в мое тело, а может — так же отбросит телекинезом. Черт его знает, будем определять по ходу. Одно плохо — гад аж В-ранга. Я хоть и с амулетом, но все равно разница ощутима. Так что, Айдар, готовься, ману зря не трать, у тебя там призрак на последнем издыхании, высасывать из него энергию — будто на парах бензина ехать.

Забор тварь тоже не задержал. Джинн махнул рукой, и металл разорвало, будто гигантской ладонью. Монстр так же медленно вышел на улицу и поковылял к подростку лет пятнадцати, который от увиденного чудовища упал на задницу, и, завывая, попол назад, помогая себе левой рукой. Правой он пытался вытащить из кармана мобильник.

Я ковылял следом, но не успевал — между подростком и монстром оставалось метров семь.

— Эй, дух! Возьми мое тело, а не его!

— Зачем мне вообще занимать человеческую оболочку? — Прогудел монстр, не замедляясь. — Вы слабы и ничтожны.

Я попробовал затянуть всю улицу вокруг джинна в черный дым, но не сработало — иллюзии просто исчезали, приближаясь к джинну. Тогда я вызвал клинок и метнул его лезвием вперед в спину духа, одновременно с этим распаляя ощущения, идущие от титула «Истребителя».

Джинн мгновенно завел когтистую ладонь за спину и поймал клинок. Но мой трюк сработал. Внимание я привлек.

— Возможно, ты жаждешь смерти? — Задумчиво прогудел джинн, после чего пошел в мою сторону, поигрывая клинком.

Вот этого я не ожидал. Мне нужно было коснуться монстра, чтобы затянуть его в вондер. Я был готов к тому, что он ударит меня когтями, но меч я метнул скорее от отчаяния.

Вызываю другой клинок, благо у меня в кольце их куча. Правда, плохо, что против меча, рассекающего сталь, все они будто одноразовые, а на меня присутствие джинна слишком уж давит, чтобы еще и иллюзии использовать.