Раньше я предпочел бы не высовываться — развиваться и копить силы самостоятельно, не вмешивая власть держащих. Но это было до появления эгрегора, который уже распланировал мое будущее. Теперь мне лучше набирать последователей, показывать свою исключительность как можно большему количеству людей. Устрою лекции по рунологии, практику иллюзий, да хоть призывы «диаволов» — все, что угодно, чтобы меня узнали тысячи, и поняли, насколько я отличаюсь от остальных.
— Благодарю, — коротко ответил я. — Кстати говоря, у меня нет знакомых иллюзионистов среди подростков, поэтому…
— О, не переживай, твой кружок не будет пустовать, — подтвердил мои мысли Серж. — Ладно, не буду тебя отвлекать — твой отец уже очнулся.
Развернувшись, мужчина неспешно пошёл прочь.
Я бросил взгляд на папу. Тот уже пришел в себя и теперь беседовал со стареньким целителем.
Не прощаясь с зеваками, я прошелся по каменному и кирпичному крошеву, в которое превратились здания. Забрал меч и секиру отца, узнал у попавшегося навстречу воина про трофеи — оказывается, отцу положена выплата за уничтоженного практически в одиночку монстра. Жаль, что не положены части этого существа — тела отправятся в лаборатории и мастерские Империи, чтобы стать могущественными артефактами, которые пойдут людям более достойным с точки зрения казны, чем рисковавшие сейчас жизнью герои.
— Айдар! — Позвал меня отец. — Идем. Хорошо, что мы подальше встали.
И действительно. Вся дорога на протяжении пары кварталов была забита машинами. Мы дошли до своего автомобиля без проблем, и без проблем выехали, но машины, которые стояли ближе к провалу, все не могли разъехаться. Отец коротко отзвонился матери и передал, что мы в порядке.
Если к порталу мы гнали, визжа покрышками, то домой ехали не спеша — отец выглядел уставшим и каким-то посеревшим. Организм не молодой, а тут всякие усиления, сражение и баф «берсерка» — даже с помощью целителей откат не прошел бесследно. После битвы часть воинов выглядела практически так же.
— Что произошло? — Спросил отец на середине пути.
— Григорьев бросил на тебя баф «берсерка». Ты в одиночку зарубил одну тварь, а дальше я перехватил контроль над тобой и усыпил прежде, чем ты бросился крушить тварей и союзников. Я заявил, что тебя пытались убить, но заместитель губернатора, или кто он там… в общем, мужчина в костюмчике, который группой магов командовал опросил нас двоих и не нашел ничего кроме «досадной ошибки в условиях боевых действий». Теперь Григорьевы должны выплатить нам компенсацию. Миллион — именно в такую сумму оценили покушение на тебя! У меня вообще сложилось впечатление, что там все так или друг с другом повязаны, и если бы не поручение губернатора, все бы списали на «тебе показалось».
Отец моего негодования не разделил.
— Как ты пробился через защиту моего амулета? Меня заверяли, что защита весьма надежна, и надолго сдержит даже менталиста.
Я хохотнул. Про менталиста продавец переборщил, конечно. Нет, задержала бы и менталиста, но не слишком опытного и не дольше, чем на полчаса, а с чуть более опытным могла бы только оповестить носителя. Думаю, она и о моем вторжении отца предупреждала, только вот тот под «берсой» этого не замечал.
— Слышал истории о вампирах? Не тех кровососах, которых мы по осколкам встречаем, а тех, что по Руси раньше ходили.
— Допустим.
— Тогда ходили истории, будто осиновым колом можно убить вампира, а чеснок этих крововососов отпугивает. Знаешь, почему он, а не отвары редких трав? Потому, что этот чеснок был практически в каждом доме. Эта ложь была полной чушью, но она давала людям иллюзию безопасности, из-за чего выдумку разгоняли, превращая в легенду. Вот и тут так же. Нет абсолютной защиты от иллюзий, потому что я могу сотворить материальную иллюзию, которая будет неотличима от реальности. Нет абсолютной защиты от менталистов — крафтеры пока не подошли к тому уровню, чтобы полностью оградить. Не знаю, каким должен быть артефакт, чтобы его сломать невозможно было. Думаю, тут скорее какие-нибудь легендарные или мифические классы и титулы надежнее.
— Интересная история. И за сколько ты его взломал?
— От минуты до пяти. Тогда было сложно наблюдать за реальным временем.
— Мощно, — кивнул отец. — Спасибо. Но больше в мою голову не лезь.
— И не планировал, — слукавил я. Все же обстановка там… своеобразная. Мне хотелось бы выяснить тайну готичного особняка. — Кстати, помнишь, я предлагал тебе симбионта?
— Помню, и все еще не горю желанием пихать себе в спину непонятную дрянь.
Я кивнул, но сам задумался. Интересно — а если я внедрю в отца и других членов семейства симбионтов ради их блага — это будет хороший поступок, или не слишком? С одной стороны есть право выбора, собственное мнение и прочая малополезная для них самих муть. А с другой — их безопасность.
К тому же, вдруг они сами согласятся? Отец-то ладно, свое мнение он уже выразил, а вот остальные вообще не в курсе такой возможности. Вдруг сами согласятся? Как минимум мама имеет право выбирать сама, или хотя бы знать о выборе.
Пока размышлял, доехали до дома. Ворота разошлись раньше, чем машина успела остановиться — юниты бдели. Когда проезжали мимо поста, заметил на рабочем столе юнита какую-то книгу с яркой обложкой. Развлекательная литература? Я думал, что личность у юнитов появляется с S-ранга, а до этого они не больше, чем сообразительные болванчики.
Уже стемнело, но двор освещали четыре прожектора. Окна половины особняка горели, но северное крыло было темным — ни единого огонька.
Мы вошли в гостиную, где нас ждали трое домашних.
— Слава богу, все обошлось, — выдохнула мать и обняла отца. Следом уже их двоих обняли Ника и Степан. Я не удостоился и взгляда от матери, но Ника мне кивнула.
Я присел на диван — решил провести пару минут в обществе семьи. Все-таки не каждый день отправляешь ДВОИХ людей к прорыву со страшнейшими тварями. И наверняка не каждый день твари медлительны и практически безопасны на дальней дистанции. Наверное, сложно сидеть на месте и гадать, в порядке ли ОБА твоих родственника.
— Мы беспокоились…
— Я думал о вас…
Мне не хватало лишь пакетика с чипсами, чтобы хр-рустом разрушить эту идиллию. Хотя признаюсь — немного завидую отцу в такой ситуации. Но совсем немного. Чуть-чуть. С ноготок.
— Может, попросишь удалить твой номер из этой базы? — Спросила мама внезапно.
— От каждого рода должен идти хотя бы один защитник, либо помощь деньгами на ликвидацию последствий прорыва, — сказал отец, но я видел его в бою. Это условие не было для него тяжкой обязаловкой. Думаю, он наслаждался битвой.
Мать посмотрела на меня, но отец сразу добавил:
— Айдару еще рано туда. Я не готов жертвовать сыном.
Фраза про «а я не готова жертвовать вами обоими» не была произнесена, но судя по взгляду матери, что-то подобное она хотела сказать.
Заламывание рук долго не продлилось. Спустя пару минут этот обнимательный кружок разлепился, и отец кивнул мне:
— Пошли, поговорим. Ника, передай, пожалуйста, прислуге, чтобы принесли ко мне в кабинет чаю на двоих и пирожных каких-нибудь.
Спустя пять минут мы сидели перед камином с черными углями. На столе стоял чайник и большая тарелка с ватрушками.
— Кого ты сегодня призвал?
— Гоблинов. Я могу их усиливать за счет набитых фрагментов, так что эту пятерку усилил до А-ранга. Сам видел — этого недостаточно, чтобы отправить их даже против одного монстра из того портала, но средних воинов они уже переросли.
— Понятно. Насчет Григорьевых не беспокойся, я сам разберусь.
Киваю. Уже второе дело, после кузни, с которым он разберется сам. И это притом, что у него есть я. Мне только дай отмашку, я устрою Григорьевым похохотать. А то и без отмашки.
— Хочу спросить тебя о той теме, которую мы поднимали в машине. Ты против того, чтобы внедрить себе симбионта, но что насчет безопасности остальных Алмазовых?
— Нормально все с безопасностью! — Зарычал отец. — Твои юниты в охране — раз! Практически готовый купол: послезавтра крафтер установит в подвал последние части артефактов — два! Ты еще сам за собой не заметил, что твоя настойчивость с этим симбионтом ненормальна⁈