Кена предложила бороться во время выпаса кулисов, но Юкон все равно отказался и вел себя так, как будто что-то недоговаривает. Кена привыкла считать его другом, с которым нет секретов и обиделась. Через какое-то время она успокоилась и снова предложила ему потренироваться. На что Юкон опять отказал, невнятно объясняя причину. А потом ляпнул, что боится сделать ей больно. Кену это взбесило, и она от свей души протянула его лицом по дороге.

— Слабак! Это я должна бояться сделать тебе больно! Ты не кренер, если боишься драки! — Все это она высказала, продолжая заламывать ему пальцы и вдавливая щекой и носом в придорожную грязь.

В ней говорила обида. Если он боится ее ударить, значит считает слабой, не уважает ее. Да как он может!

А в Юконе взыграла кренерская кровь. От унижения он разозлился. Крутанул ногами мельницу, вырвался из захвата и сам уже оказался сверху, выламывая из сустава Кене руку.

Та закричала больше от неожиданности, чем от боли. Но Юкон сразу отпустил ее. Кена подобралась, готовясь продолжить бой, но боя не было. Парень смутился и отошел на шаг, опустив руки.

А Кена почувствовала, что по щекам побежали слезы. Он ее унизил! Показал, что она слаба и отказался от схватки. Он считает ее недостойной!

Через слезы она зарычала и бросилась вперед чисто по кренерски. Стараясь ударить посильнее или расцарапать поглубже. Она успела разодрать ногтями Юкону щеку, после чего он быстро взял ее в захват, не позволяя двигаться.

— Кена, пожалуйста, не надо. Я не хочу с тобой драться, — он подождал, пока она перестала вырываться, а потом сам выпустил ее и опустив голову быстро ушел.

Так закончилась их дружба. Когда обида остыла, Кена решила, что это она сама не хочет тренироваться с этим возомнившим о себе слишком много мальчишкой. Вместо этого она начала дразнить его при любой возможности. Когда он был спокойным он ее раздражал. А когда терялся и вел себя неловко в ее присутствии, то злил еще больше, провоцируя на очередную колкость.

Это ведь было так нечестно по отношению к ней. Она считала, что ее предал друг. Сделал это после того, как пропал отец, который был для нее самым главным человеком в мире. Ей тоже хотелось сделать Юкону больно. И возможно былая дружба переросла бы в настоящую ненависть, если бы не один случай.

Кена отказывалась верить, что отец погиб. Она всем говорила, что охотник нашел дорогу в Долину Урига и обязательно вернется. Но сын торговца Толк сказал, что она глупая и мелкая, если верит в детские сказки о Долине. Тогда разъяренная маленькая кренерка выбила ему кулаком передний зуб.

Отец послал Юкона к толстому Разану за табаком и придя в лавку он как раз застал разговор подростков. Толк стоял за прилавком, раздуваясь от важности. Его отца в деревне назвали Сизый Крях. Полукровка, поживший в большом городе, понял, как можно зарабатывать на нелюдимости кренеров.

Племя охотников и укротителей кулисов не любило контактировать с чужаками. Гости в деревне были редкостью, а сами жители, если и ездили к кому-то, то в основном в соседние деревни кренеров. Если же кренер приедет в столицу Пограничья, то местные будут относится к нему насторожено. Слишком слава у народа недобрая.

Разан же был сыном наемника кренера и дочери лавочника. Его отец на войне потерял ногу и три пальца на правой руке еще при деде теперешнего наместника. Во время сражения он спас жизнь офицеру, за что ему покалеченному назначили на кормление легкую службу караульного на нижнем рынке. Немолодой уже воин понимал, что охотником он уже не будет. По горам с одной ногой не походишь. Согласился на жизнь в городе.

К службе кренер относился серьезно. Рано утром приходил и устраивался на колоде под навесом у входя в рынок. Вместо казенного копья носил секиру. На дежурство брал с собой полоски очень сухой и соленой вяленной рыбы. Каждого входящего на рынок провожал взглядом. Когда последняя лавка открывалась, он не спеша обходил торговые ряды а собирал положенную подать в казну наместника. Себе дополнительную мзду он не требовал, что было для рыночников удивительно и непривычно. Местная стража всегда доила торговцев, а если не платить, то от воров не защищала, а наоборот — могла наводку дать знакомым лиходеям. Кренер же взяток не брал и, что удивительно, на службе не пил, хотя по вечерам любил опрокинуть несколько кружек крепкого темного пива.

Воровали в столице часто и помногу, но только не на нижнем рынке, куда устроили хромого кренера. Он в первые дни присматривался, а потом просто зарубил первого вора, которого заметил за работой. Другого стражника за такое самоуправство наказали бы, но героя войны не тронули.

Воры решили сами разобраться с хромым. Вечером его встретили подельники убитого вора. Так ветеран зарубил еще троих неблагонадежных граждан, и о нем пошла слава по городу.

Воровское сообщество прощать не привыкло. Следующее покушение было другим. В середине дня, когда через ворота рынка был заметный поток людей, в толпу затесался малоприметный тип, которого можно было принять за небогатого ремесленника. Одежда добротная, но недорогая и заметно поношенная. Шляпа, повидавшая виды и немного великоватая по размеру куртка.

Проходя мимо навеса, убийца сделал вид, что споткнулся и, сделав резкий шаг в сторону кренера, коротко ударил из под полы куртки, целя узким ножом в печень. Но ветеран, пусть и с опозданием, но среагировал. Успел отклонить бьющую руку и тут же, не останавливаясь ударил убийцу локтем в голову. Неприметный понял, что дело не удалось. От удара его развернуло, и он «поплыл». Не глядя, «ремесленик» отмахнулся ножом и хотел бежать, но кренер следующим движением выхватил тесак из чехла на поясе и всадил его в затылок, рассчитавшись за небольшой порез справа на ребрах.

Еще несколько раз Хромого Мясника пытались убить. Дважды серьезно ранили. Но всякий раз он убивал тех, кто за ним приходил. Никого не пытался поймать или допросить. Просто рубил.

Друзей кренер в городе не завел, но торговцы на рынке его уважали. Поэтому, когда он неожиданно посватался к дочери старого лавочника, тот охотно согласился на свадьбу. Дочь не первая красавица, но девка крепкая, работящая и с талантом к торговле. Из сына она тоже хотела вырастить купца. Отец не мешал жене учить сына торговать, но требовал свое. Мужчина должен уметь за себя постоять. И кулаками и топором.

Разан уродился крепким малым, широким в кости и с хорошим аппетитом. Любил поесть и подраться. Большого таланта к торговли у него не оказалось. Когда родители умерли он уже через пол года почти разорился. Но тут ему пришла мысль навестить родню в кренерской деревне. Он собрал немного ходового товара и сам на одной повозке, запряженной парой арендованных кулисов, поехал в горы.

Как оказалось, тетка, к которой он ехал уже умерла. Встретили его холодно, как чужака. Полукровок нигде не любят. А потом Разан повздорил с двумя охотниками и подрался. Дрался как всегда от души, с кровью. Все трое разбили и кулаки и лица. Когда устали, сидя на пыльной дороге, поговорили за жизнь. И в Разане признали своего — кренера. Он остался ночевать у одного из охотников, а потом за два дня продал весь товар, заработав больше, чем обычно за месяц.

Долго думать Разан не стал и решил переносить лавку в деревню. В столицу ездил раз в месяц, Там сдавал по неплохой цене вяленую рыбу, кулисью желчь, жилы и прочий товар, который могли поставить ему охотники. Через него же передавали заказы на тягловых кулисов, которых выращивали кренеры.

За несколько лет купец сделал капитал, о котором его родители не могли и мечтать. Заодно успел наесть немалое брюхо и тройной подбородок. Развлечений в деревне особо не было. Поэтому он радовал себя добрым кренерским пивом и едой. Волосы у полукровки были серого цвета. На лице клочковатая щетина. Бриться он не любил, но и бороды носить не хотел. Из-за любви к дракам у него не хватало несколько зубов, а нос был очень далек от симметрии. Из-за тучности он страдал одышкой, а из-за многократно сломанной переносицы во время одышки толстяк хрюкал.