Теперь я тоже склонялся к мысли: директора швейной фабрики похитили до того, как отравили пса, жившего во дворе Артуровой бабушки. Потому что к тому времени похитители уже знали от Ильи Владимировича о кладе под кустом. Но я сомневался, что похитители убили Прохорова-старшего раньше, чем заполучили все его ценности. Поэтому решил: похитили Илью Владимировича до того дня, когда умер пёс. Получалось: похищение, убийство и обнаружение трупа директора фабрики случились в промежутке между днём смерти пса и началом последней недели июля.

Собака умерла не случайно, мы с Прохоровым в этом не сомневались.

И даже предполагали, кто именно её отравил…

— … Другим — у которых вершина ещё впереди, — пропел Артур.

Он накрыл струны ладонью — я услышал, как за его спиной, в собачьем вольере рядом с сараями, звякнула цепь (представил: пёс сейчас выбрался из будки, где прятался от выдаваемых за пение хрипов). Артур взглянул на Котову, будто в поисках похвалы. Лена улыбнулась ему, похлопала в ладоши. Появился ветер — он пошелестел листьями пиона, словно тоже поаплодировал музыканту. Котова махнула рукой — отогнала от своего лица табачный дым.

— Молодец, Артурчик, — сказала Наташа Торопова. — Хорошо спел.

Она привстала, дотянулась до пепельницы и затушила истлевшую почти до фильтра сигарету. Кирилл воспользовался моментом — заглянул в декольте блондинки. Это его действие заметил не только я, но и Котова — она иронично усмехнулась. Прохоров проводил взглядом улетевший к летней кухне дымок, вздохнул. Вслух он не возмутился действиями Наташи, хотя и нахмурил брови. Артур посмотрел в мою сторону, поприветствовал меня взмахом руки.

— Привет, Сергей, — сказал он. — Молодец, что пришёл.

Я пожал ему руку.

— С трудом уговорила его отвлечься от учёбы, — сообщила Лена.

Она горделиво улыбнулась.

Её глаза задорно блеснули.

— Могла бы и не уговаривать, — сказала Торопова. — Невелика важность.

Наташа взглянула на меня из-под бровей.

— Ему ведь нравятся девчонки постарше, — сказала она. — С такими, как мы, ему неинтересно!

Я услышал, как Прохоров хмыкнул. Он опустил взгляд на гитару.

На корпусе музыкального инструмента я рассмотрел знакомую переводную картинку (портрет голубоглазой темноволосой девицы) — улыбнулся ей, будто приятелю.

— Разве не понятно, — сказала Котова, — Сергей пошутил. Мальчишки неправильно поняли его слова.

Она снова стряхнула с ключицы бретельку сарафана — Кирилл уставился на её плечо.

— Почему это, неправильно? — спросил мой брат.

Он посмотрел сперва на Прохорова, а затем на меня — будто в поисках поддержки.

Я скрестил на груди руки.

Артур погладил рукой струны.

— Серёга сам вчера сказал, что скоро женится, — сообщил Кирилл. — Он уже посватается к Варьке Павловой. Та намного старше нас. И у неё двое детей.

Он взглянул на меня и спросил:

— Серёга, разве не так?

Прохоров подёргал нижнюю струну, прислушался к её звучанию.

Взгляды девчонок скрестились на моём лице.

Торопова хмыкнула.

Котова спросила:

— Сергей, это правда?

Лена посмотрела мне в глаза: внимательно, выжидающе.

Ветер пошевелил её волосы.

Я пожал плечами, сказал:

— Пока не женюсь.

Развёл руками.

Котова улыбнулась.

Наташа взглянула на меня.

— Что значит: пока? — поинтересовалась она.

Подпёрла кулаком бок, сощурила глаза.

— Чернов, отвечай! — потребовала Торопова.

Сидевший рядом с ней Кирилл отшатнулся.

Я сказал:

— Варвара Сергеевна ещё не согласилась на моё предложение.

И добавил:

— Так что женитьбы не будет… пока.

Улыбнулся и заметил, как Котова взмахнула ресницами.

Лена не встретилась взглядом с моими глазами — она наклонила голову, расправляла руками складки на подоле своего сарафана.

— Совет вам да любовь, — сказала Торопова.

Она ухмыльнулась, положила руку на плечо подруги.

Котова не отреагировала на её жест — она задумчиво разглядывала свои колени.

Эти же колени с интересом рассматривал и Кирилл.

Артур улыбнулся и сыграл короткое вступление.

Он посмотрел на меня и запел:

— Ваше благородие, госпожа разлука, мне с тобою холодно вот такая штука…

Песню тут же подхватила Торопова.

— … Письмецо в конверте погоди, не рви… — пропела Наташа. — Не везёт мне в смерти, повезёт в любви!..

Поначалу я наблюдал за общением молодёжи со стороны. В моей прошлой жизни я не дотянул до того момента, когда Артур Прохоров заполучил старческую деменцию. Помнил Прохорова разумным взрослым человеком (пусть и с индивидуальными «причудами»). А вот теперь мне казалось, что у Кира и у Артура в присутствии девиц всё же развилась эта болезнь. Потому что я не смеялся над их шутками и поражался наивностью их рассуждений. Парни не обсуждали войну во Вьетнаме, не говорили на политические темы и даже не касались событий в спорте. Они всерьёз спорили на тему того, когда в Советском Союзе построят коммунизм. Перечисляли надуманные причины, по которым они не поехали на строительство БАМа. Говорили о причёсках и нарядах хиппи. Парни немного успокоили меня, лишь когда разговорились с девчонками о творчестве «Ливерпульской четвёрки».

Именно на теме «Битлз» я и подключился к разговору комсомольцев. В своё время я тоже переболел битломанией. Поэтому обрушил на вчерашних школьников целый водопад из информации о знаменитой британской группе. Рассказал им о забавном случае, когда битлов прогнали со сцены в отеле. Пересказал слова Пола Маккартни о том, что ни один из музыкантов «The Beatles» не владел нотной грамотой. Сообщил, что первая звукозаписывающая компания, куда обратились битлы, отказалась с ними работать, потому что её владельцы решили: «участникам группы не хватает таланта». Удивил известием: «The Beatles» перестали давать концерты в том числе и потому, что их фанатки слишком сильно визжали, и музыку не было из-за этого слышно. Назвал враньём слухи о том, что «ливерпульская четвёрка» тайно приезжала в СССР.

Послушал, как Прохоров играл мелодии битлов на акустической шестиструнной гитаре. Мысленно сравнил нынешние умения Артура с теми, которыми Прохоров удивлял меня в будущем — они мне снова напомнили о нынешнем возрасте Артура. Я печально вздохнул. Подумал: «Уж лучше бы он снова подражал пению Высоцкого, чем исполнял музыку битлов». Терпеливо дождался окончания очередной трудноузнаваемой музыкальной композиции. Забрал у Прохорова музыкальный инструмент, уселся на лавку около Котовой. Лена сдвинулась в сторону — едва не забралась на колени к моему брату. Я размял пальцы, потрогал струны. Сказал, что до музыки «The Beatles» я пока не дорос; но признался, что в армии «тоже кое-чему научился». Не уточнил, что в армии я получил лишь азы искусства игры на гитаре — прочим музыкальным премудростям меня учил Артур Прохоров.

— Лишь недавно учились мы в классе десятом, — пропел я, — и часы проверяли по школьным звонкам…

Вслед за песнями об армии я выдал парням и девчонкам серию баек о буднях советских военнослужащих. В своё время я развлекал себя подобными историями. Намеренно искал их в интернете. Читал забавные рассказы из жизни российских и советских солдат и офицеров, пока скучал в поезде или в самолёте. Сейчас я вспомнил лишь самые яркие и смешные: те, что в прошлом (в будущем) произвели на меня сильное впечатление. И пересказывал их свои слушателям.

Комсомольцы с искренним интересом слушали наполовину вымышленные истории. Они смеялись над бородатыми анекдотами. То и дело требовали: «Расскажи ещё». Спрашивали: «С тобой такое тоже случалось?» Поражали меня своей наивностью и доверчивостью. Напомнил себе, что они «почти дети». И что нынешняя молодёжь не имела доступа к неисчерпаемой информации из интернета. Уже к вечеру я подустал от болтовни. Почувствовал себя едва ли не сказочной Шахерезадой.