Содержание
Содержание
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА
Аннотация
Пролог
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Глава 21
Глава 22
Глава 23
Глава 24
Глава 25
Глава 26
Глава 27
Глава 28
Глава 29
Глава 30
Глава 31
Глава 32
Глава 33
Глава 34
Глава 35
Глава 36
Глава 37
Глава 38
Глава 39
Глава 40
Автор: Мила Кейн
Дилогия: Жестокая месть
Книга #1: Злой наследник
Перевод: https://t.me/escapismbooks
Данный перевод является любительским и не может быть использован в коммерческих целях.
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА
Добро пожаловать в Нью-Йорк Милы Кейн. Это не тот город, который вы знаете, здесь господствуют короли и королевы преступного мира.
Наряду с любовью на грани жизни и смерти, в этом уголке книжного мира царят тьма и хаос. Если это ваша история - читайте дальше.
Аннотация
Я считала его своим героем, пока он не запер меня в клетке.
Живя одна в Нью-Йорке, я никогда не чувствовала себя в безопасности, но я не могла уехать.
Я была здесь, чтобы найти мужчину, которого потеряла семь лет назад.
Я даже не подозревала, что он уже нашел меня.
Я не знала, что он следит за мной, контролирует каждое мое движение.
Он больше не мальчишка-бунтарь из бедного района, теперь он наследник самой жестокой братвы за всю историю города.
Я влюблена в монстра, и он следит за каждым моим шагом.
Пролог
Говорят, монстрами не рождаются, ими становятся.
Я был и тем, и другим.
Кирилл Викторович Чернов
В другой жизни у меня было другое имя.
В другой жизни у меня было другое будущее. По крайней мере, так мне нравилось думать – это было слабым утешением. Может, мне было суждено стать сыном своего отца и пойти по его стопам. Возможно, верить во что-то другое было ложью. Одна вещь всегда оставалась правдой – был ли я Кириллом Льюисом, бедным ребенком в богатой школе, или Кириллом Черновым, холодным, безжалостным наследником отцовской братвы; Мэллори Мэдисон была моей.
Как бы далеко она ни бежала, где бы она ни пряталась, это не меняло простого факта.
Она была моей, и никто в этом мире не мог спасти ее от этой мрачной судьбы.
Глава 1
Кирилл
Я прогуливался по пирсу на Брайтон-Бич, наблюдая за тем, как люди поскальзываются на мокром, залитом дождем тротуаре. Я жил в пентхаусе, который не купишь за одни только деньги, но дела всегда тянули меня обратно на пирс. Соленый, затхлый воздух был подходящим напоминанием о том, что даже если жизнь на мгновение стала роскошной, цена этой привилегии - здесь, на складах за набережной. В тихих, ужасных вещах, которые мы делали в темноте.
Запах океана никогда по-настоящему не покидал мой нос. Он навсегда въелся в меня.
Под ногами плескалась холодная серая вода, а над головой кружили шумные чайки. На усеянном шприцами пляже прогуливались парочки и играли в песке дети, что было довольно опасно. Торчки и сутенеры бродили по набережной, проходя мимо магазинов, торгующих международными телефонными картами и вывесками на кириллице.
Брайтон-Бич был домом для русских в Нью-Йорке, а дерьмовый магазин с хламом был его визитной карточкой для всех, кто приезжал сюда в поисках американской мечты. Я не знал, представлял ли себе мой отец этот хваленый идеал, когда приплыл сюда с фальшивыми документами, готовый скрыться от иммиграционной службы и всех, кому он был должен денег. Для Виктора американская мечта была зеленой. Ему было все равно, как он приобретал эту зелень, и уж тем более его не волновало, была ли она испачкана в красный. Небольшое кровопролитие и хаос никогда не мешали Виктору Чернову делать то, что у него получалось лучше всего, - подниматься на вершину грязной, беззаконной кучи.
Я сместил свой вес с больного колена. В такую дерьмовую холодную погоду оно болело. Обычно я не обращал внимание на эту боль.
Она напомнила мне о ней.
— Кирилл.
Позади раздался голос моего охранника, Ивана. Иван хорошо говорил по-английски, что было необходимо для работы.
К презрению моего отца, его сын и потенциальный наследник его темной династии плохо говорил по-русски. Это была не моя вина. Я едва ли провел с ним больше двух минут, пока мне не исполнилось девятнадцать. До этого у меня был выбор, планы на жизнь, и надежда, помимо всего прочего. После этого всё, кроме него и братвы, исчезло, ускользнув сквозь пальцы, как песок.
— Что там? – спросил я Ивана, поворачиваясь, чтобы прикрыть лицо от ветра на пирсе и прикурить сигарету. Единственное, что мне нравилось на Брайтон-Бич, - это дешевые ароматные сигареты с фруктовым вкусом. Русские были странно прихотливы в одних вещах и крайне жестоки в других.
— Посылка на складе. Петр хочет знать, стоит ли ему начинать.
Неважно, сколько миллионов я заработал в братве, в каком эксклюзивном пентхаусе я жил, на каких шикарных машинах я ездил или какие секреты я хранил о богатых, влиятельных людях, управляющих этим городом, - дело моей жизни всегда сводилось к одному: наводить страх и сеять хаос. Убийства - это, конечно, хорошо, и им было место в моей повседневной деятельности, но страх - это совсем другой уровень. Каждый человек способен убить, но только некоторые могут внушить страх. Есть предел боли, но нет предела страху. Я преуспел в том, чтобы управлять им, как оружием, с хирургической точностью.
Молли, я все-таки нашел свое жизненное призвание. Мой единственный настоящий талант.
Однажды я планировал продемонстрировать ей его лично.
Склад, который братва использовала для грязной работы, находился недалеко от пирса. Это было заброшенное, обветшалое здание, которое провисало и гнило, пахло морской солью и заплесневелым попкорном. Шум причала и бесконечных карнавальных игр придавали воздуху извращенную остроту, пока я сидел перед мужчиной, который пытался нажиться на сделке и подставить меня. Никто не переходил дорогу братве Черновых в Нью-Йорке. Никто. Я достал из кармана нож. Мужчина уставился на него. Если я правильно запомнил, его звали Илья.
— Мне нравятся ножи, – сказал я ему непринужденным, приятным тоном.
Взгляд Ильи метнулся в мою сторону, а затем он отвел глаза.
Я подстриг ногти, и без того очень короткие, пока ждал, когда его охватит страх. Он уже был напуган. От него исходил отвратительный запах застарелого пота, смешанный с новым. Но мне нужно было больше. Мне нужно было увидеть его ужас, чтобы насытить зверя внутри себя. Того, что никогда не отдыхал и не наедался досыта. Того, который всегда бодрствовал.
— Ножи бесшумны. В ножах никогда не кончаются пули. – Я покрутил лезвие между ловкими пальцами и наклонился, поднося нож к перевязанной челюсти Ильи. — Ножи - это интимно. Оружие - громкое и безличное, – пробормотал я, проводя лезвием по лицу Ильи и легко разрезая кляп. — Ты знаешь, почему ты здесь?
Илья кивнул.
— Из-за сделки с Варди. Клянусь, Кирилл, я не брал долю. Я бы никогда. Это был не я, – выдохнул он, тяжело дыша.
— Как ты знаешь, если я и ненавижу что-то больше, чем предательство, так это ложь. Ты облажался, Илья. Будь достаточно мужественным, чтобы признать это и понести наказание, – сказал я сквозь стиснутые зубы.
Люди были такими разочаровывающими, и предательство бесило меня больше всего. Психотерапевт, без сомнения, сказал бы, что все началось с Мэллори, но я и так это знал. Мэллори была началом всего этого, и она же станет концом.
