Я взглянул на неё, приподняв бровь.

– Интересное предложение. Вряд ли у меня есть право отказывать, – я пожал плечами. – Что-то мне подсказывает, что моим мнением ты вряд ли будешь интересоваться в любом случае, если тебе чего-то захочется.

Света издала звук, что являлся смесью смешка и рыка, такой мог издать только дракон. Этот «звук сарказма» звучал как раз в те мгновения, когда Света реагировала на различные мои выпады, вроде прозвучавшего только что.

– Эка сказал! – Света села и вскинула руки. – Вообще-то ирония хороша без отрыва от реальности, а ты только меня зря демонизируешь.

– У меня не забалуешь, – я поводил в воздухе пальцем в отрицающем жесте. – А если серьёзно, то я не могу говорить как-то иначе, видя перед собой могучее существо, вооружённое зубами, когтями да шипами. Я уж не говорю про инструментарий в твоих руках. И, наверное, про огненное дыхание. Ты больше на машину для убийств и мучений похожа, чем на светскую даму из театра «Звёздочка».

– Светскую даму? – Света чуть затормозила, видимо пытаясь понять, про что я говорю (на самом деле, я тогда отсылался к одноимённому спектаклю, который когда-то смотрел), но затем продолжила. – Правда на сей раз твоя. Но какой родилась, такой родилась. Но и ты не будь столь ко мне критичен, ворчун. Мы, драконы, можем быть и очень нежными и заботливыми, если понадобится. С твоего позволения я разденусь. Негоже освежаться одетой.

Света сняла накидку и юбку и предстала передо мной в своём «первобытном» состоянии. В одежде она выглядела красивее, но без неё смотрелась мощнее и более хищно, не в последнюю очередь благодаря костяному гребню, обилию шипов на спине и двум парам уходящих кзади и кверху рогов. Я так и знал, что ничего, относящегося к первичным половым признакам, не увижу – всё закрыто чешуёй да металлом. Или, как вариант, отсутствовало вообще. Искусственному интеллекту вряд ли нужно иметь различные придатки для деторождения. Да и не хотел я ничего такого видеть. Что я, извращенец какой-то, что ли, чтобы смотреть куда ни попадя? Тем более, не у человека.

Вот только что-то всё равно тянуло к ней мой взгляд. И даже ясно, что именно тянуло – необычность и даже некая сказочность её внешнего вида. Стоит заметить, что движения Светы без стесняющего костюма были преисполнены определённой грациозности: её тело, хвост и крылья покачивались в такт движениям, многочисленные крепкие мускулы, видимые невооружённым глазом, напрягались и расслаблялись, её лапы ступали уверенно, с громким цокотом когтей по плитке. В растворе она, в отличие от меня, даже не подумала замедляться – шла, даже не замечая его плотности. Она была воистину красива, как и подобает существу, созданному могучим разумом высшего существа. Как итог, я засмотрелся.

«Вы смущены, товарищ Чудов» – сказал СЕКАЧ. В его роботизированном голосе послышалась то ли издёвка, то ли намёк.

«Разве? – спросил я. – Скорее удивлён тому, что в её движениях слишком заметна типично человеческая женственность. Взгляни, как она двигает бёдрами и передними лапами, как выпячивает грудь, как гордо поднимает голову. Чёрт возьми, прямо вижу это. У нас так многие женщины-госслужащие ходят…»

«Госслужащие не ходят на четвереньках» – справедливо заметил СЕКАЧ и словно бы усмехнулся.

«Так в том-то и дело, СЕКАЧ, что даже на четвереньках эта походка видна. Ты же, наверное, знаешь, что её придумали не ради того, чтобы совращать, а ради того, чтобы женщины могли чувствовать себя увереннее и здоровее. Как ты там говорил про Светлану Омарову? Управляющая времён колонизации и при этом член ССР? Эта мода как раз ими и была запущена».

«Так и есть» – ответил СЕКАЧ.

«Во-от, – протянул я, подумал с минуту, а затем сказал. – Слушай, что-то я совсем ничего не понимаю. Точнее, понимаю, но в голове это уложить никак не могу».

«Вы допускаете, что СВ-0М-Ж является той самой Светланой Омаровой, о которой я упоминал?» – задал наводящий вопрос СЕКАЧ.

«Допускаю, внезапно для себя. И при этом всё равно не оставляет ощущение, что это чушь. Ну не может быть такого…»

«В конце концов, вы можете спросить напрямую. Есть, конечно, вероятность, что о вас подумают не совсем хорошо, но она не столь велика».

«Что ж, ладно, я попробую».

Сидя в растворе и глядя на лежащую в нём же неподалёку от меня Свету, я всё никак не мог подобрать слов, с которых стоит начать разговор. СЕКАЧ посоветовал спросить сразу в лоб, но я решил начать издалека.

– Свет, сейчас я буду много вопросов задавать, ты же не против?

– Нет, конечно, – ответила Света, повернув ко мне голову. – Спрашивай, что хочешь.

– Каков смысл твоего существования? – таков был первый мой вопрос.

– Прямо вот так, сразу, значит? – спросила Света в ответ, усмехнувшись. – Хорошо. Отвечаю – служить Владимиру. Раньше. А сейчас – Евгению.

– А почему перешла на сторону последнего? – спросил я следом.

– Владимиру я стала не нужна уже через три года после моего создания, вот Евгений мне и предложил поработать на него, стать частью его большой семьи, – быстро ответила Света.

– Отчего так? – спросил я.

– Евгений – хороший дракон, человеколюбивый, – уже подумав, ответила она. – А Владимир – своенравный. С ним тяжело всё-таки мне было.

– А до своего создания ты была кем-то? – спрашивал я, подбираясь к сути.

– Была, конечно. Пустотой, – Света подмигнула. – Ой, это же большой секрет. Ха-ха!

Я решил действовать более напористо и через минуту спросил:

– А у тебя есть доступ к каким-нибудь архивам? Мне тут попалась некая Светлана Омарова – подозрительно похожая на тебя именем-фамилией женщина, участвовавшая в колонизации планеты Новомосковия, нашей нынешней столицы, и бывшая одной из управляющих. М? Что скажешь?

– А что я могу сказать? – спросила Света и пожала плечами. – Совпадение – не более. Сколько там сейчас в России миллиардов человек живёт? Думаю, ты не один десяток подобных мне Омаровых найдёшь. Не будешь же ты говорить, что я и они – это одно и то же лицо. Моё имя сделано из акронима, вот и всё.

«Ну вот, видишь, как она теперь на меня смотрит? – спросил я у СЕКАЧа. – Как на дурака какого-то…»

«Не согласен, этот взгляд обычно принадлежит тому, кого неожиданно разоблачили, – сказал СЕКАЧ. – Взгляните сами на брови, на губы…»

«Я не умею читать мимику дракона, – чуть раздражённо сказал я. – Особенно такую тонкую».

«Тогда остаётся поверить мне на слово, товарищ Чудов» – как ни в чём не бывало сказал СЕКАЧ.

«А ты, случаем, не преследуешь какую-то цель, пытаясь «разоблачить» Свету?» – спросил я с подозрительной интонацией.

«Моя функция – позволить вам смотреть на мир истинным взглядом, какой мир бы сейчас перед вами ни был, – ответил СЕКАЧ. – Понимать намерения других людей, уметь анализировать различные факты…».

«В разоблачении Светы есть какой-то смысл? – твёрдо задал я вопрос. – Отвечай».

«Это позволит вам воспринимать её иначе, пусть и явно не так, как задумывалось Евгением» – терпеливо ответил СЕКАЧ.

«Кто знает, кто знает…»

– Что-то ты завис, – прервала мой разговор с мыслями Света. – Всё ещё прикидываешь, могла ли я быть в действительности человеком?

– У тебя походка человеческая, – выкинул я эту фразу словно бы рефлекторно. – Под одеждой незаметно было, но сейчас – заметно.

– Сову на глобус натягиваешь, ворчун, – Света нахмурилась. – У меня не может быть человеческой походки, я на четырёх лапах хожу.

– А я говорю – может.

Не успел я среагировать, как в моё лицо полетели крупные капли раствора. Послышалось шипение, с каким растворяется под его воздействием спёкшаяся кровь.

– Что-то много ты говоришь, ворчун, – сказала Света и горделиво подняла голову. – Выдумываешь тут всякое да наговариваешь на меня. Может, тебе линзы выдать? Или очки, на крайний случай? Посмотри на меня и скажи, что во мне человеческого? М? Ну же, чего молчишь?

– Смотря что ты подразумеваешь под человеческим, – рассуждал я. – Ты говоришь по-русски, ровно так же мыслишь, читаешь наши журналы, спишь как человек – под одеялом на лежанке, а не на голом полу, хотя тебе уж наверняка без разницы, а ещё носишь одежду. Тебе достаточно?