— А не подскажете, где у вас регистрация происходит? — задал я вопрос единственному человеку в комнате.
— Ну, можно у меня, остальные отошли на обед, — тот обвел комнату взглядом. Здесь было четыре стола. На каждом стоял компьютер. Вдоль стен располагались шкафы со стеклянными дверями. Полки в них были завалены папками, на торцах которых виднелись названия лейблов.
— Очень хорошо, что вы свободны, — включила свое очарование Фрося, — вы-то нам и нужны. Это господин Шувалов Виталий Алексеевич, мы хотели бы зарегистрировать его песни.
— Очень приятно, ваше благородие, — слегка кивнув головой, произнес мужчина, — меня зовут Юрий Семенович. Рад буду помочь, — он встал из-за стола и аккуратно пожал нам руки. Это был мужчина лет тридцати пяти — с небольшой залысиной, в потертом пиджачке и с умными глазами. — Вы принесли тексты и ноты в бумажном виде? Мне нужно по два экземпляра. Один останется у нас, на втором я сделаю отметку о приеме. Также необходимо скинуть тексты и ноты на электронную почту для внесения в базу и проверку на плагиат, или загрузить на сайт.
— Я вчера все загрузила напрямую в базу и создала наш кабинет, — отчиталась Ефросинья.
— Замечательно! Сейчас проверим, — Юрий Семенович уселся за компьютер и вместе с Фросей начал заниматься делами. Я же подошел к стеллажам — почитать название лейблов. Никогда не думал, что их так много. Чего тут только нет: «Горная музыка», «Музыка вершин», «Море и солнце музыка», «Агата музыка», «Светломорская музыка», «Мага музыка» и прочая, прочая. Самая толстая папка была у «Агата Музыка», насколько я понял, это и есть студия местных князей, которые заправляют в Екатеринодаре и его окрестностях всей музыкальной индустрией. Приятно осознавать, что скоро папка с моим именем тоже появится в одном их этих шкафов.
Спустя буквально десять минут Юрий Семенович отлип от компьютера.
— Ну что ж, могу вас поздравить — все тексты и ноты прошли проверку, плагиат не выявлен. Сейчас поставлю отметки на ваших экземплярах, и мы закончим.
— Хотел бы уточнить один вопрос, — пришлось мне его отвлечь, — я видел пункт «скрыть информацию об авторе», мне хотелось бы им воспользоваться.
— Как? — Юрий Семенович удивленно откинулся на кресле. — Ведь вы же автор! Если у вас достойные произведения, люди должны о вас знать! Да и разные предложения по использованию ваших песен… как вы их будете получать?
— Мне хотелось бы оставить только псевдоним, а на случай каких-либо предложений Ефросинья оставит вам свой телефон. Если что, готов доплатить за беспокойство.
— Обычно так не делается, — он задумчиво почесал макушку, — может быть, вы, как молодой автор, стыдитесь своих произведений? Право же, не стоит! Все с чего-то начинали.
— Да нет, думаю, с моими произведениями все в порядке, наоборот, не хотелось бы лишнего внимания к моей гениальности, — я улыбнулся, превращая все сказанное в шутку.
— Ну, если так, — Юрий улыбнулся мне в ответ, — боитесь назойливых почитателей? Это нормально, это я могу понять. Хорошо, какой будет псевдоним?
— Нео, — коротко ответил я, ожидая реакции. Честно говоря, две недели убил на придумывание сценического имени. Хотелось, чтобы было коротко и просто. И тут вот вспомнилось имя главного героя фильма «Матрица» — Нео. На мой взгляд, не так уж и плохо. Правда, в этом мире такого фильма не было, но тем лучше.
— Нео? — задумчиво произнес мужчина. — Нео… что ж, весьма неплохо. Насколько я помню, Нео — это по-гречески «новый» или «современный». Неофит, неореализм, неоклассицизм…
— Неоандерталец, — задумчиво добавила к перечисленному Ефросинья. Я ей до этого момента не говорил о своей задумке с псевдонимом. Было видно, что она озадачена и пробует на вкус мое новое имя. — Нео…
— Отлично! Надеюсь, ваши песни соответствуют вашей яркой подписи? И кстати, нет слова «неоандерталец», правильно — «неандерталец». Произошло от названия долины Неандерталь, где был впервые найден череп этого представителя рода людей! — Юрий Семенович неодобрительно посмотрел на мою помощницу.
— Оу! Какие у вас глубокие познания. Внушают уважения, — произнес я, — а мой псевдоним, думаю, вполне соответствует репертуару.
— Это радует, а то, знаете ли, в последнее время наблюдаются большие проблемы с чем-то действительно новым и интересным. Хотя я по образованию историк и по сути своей больше привык интересоваться делами давно минувшими. Но ведь и все новое когда-нибудь станет историей.
— Безусловно, — поддержал я, — и сейчас мы с вами творим новую историю.
— Посмотрим, посмотрим. Может быть, кто-то купит ваши песни, и они действительно станут чем-то новым, — Юрий Семенович покачал головой, — но, честно вам скажу, не стоит питать излишних надежд. Чем меньше мечтаний, тем меньше разочарований.
— Да понимаю я все, — тяжко вздохнув, ответил я. Уже устал слышать одно и то же. — Но это еще не все. Прошу зарегистрировать правообладателем этих песен компанию «ХадыжКрем», — после этих слов моя помощница протянула тонкую папку документов Юрию Семеновичу.
Тот ее открыл и внимательно изучил.
— Хитро, — он с уважением посмотрел на меня, — если вы не собираетесь продавать свои произведения, но при этом они попадут на радио, вы будете получать двойные отчисления. И как владелец лейбла, и как автор текстов и музыки. Но не оригинально. Такое уже случалось. Проблема в том, что без серьезной поддержки лейбла с нужными людьми и связями слишком мал шанс попасть в радиоэфир. А без радиостанций нет прослушиваний.
— Вы, будьте любезны, сделайте все, что нужно, по бумагам, а я уже сам решу, как донести свою музыку до слушателей, — несколько резко ответил я.
Мой собеседник повернулся к компьютеру и начал что-то заполнять, периодически поглядывая в бумаги.
— Я так понимаю, лейбл вы тоже желаете скрыть?
— Да, вы правильно понимаете, — ответила ему Фрося.
Перед походом в авторское агентство я внимательно все изучил и пришел полностью подготовленным. Надеюсь, никаких подводных камней не упустил. А дальше время покажет.
Наконец мы полностью закончили все наши бумажные дела и, довольные собой, вышли из святая святых всех творческих людей — авторского бюро города Екатеринодар. В сумочке у Ефросиньи лежала папка с зарегистрированными на меня песнями, многие из которых я бесстыдно спер у авторов из моего прежнего мира. Но я уже давно договорился с собой: судя по всему, если бы не мои старания, эти произведения вряд ли бы увидели свет в этом мире. А они достойны того. Так что буду проводником всего того удивительного и хорошего, что могу дать своему новому миру. Я стану Нео!
Да, после такого пафосного внутреннего диалога настроение у меня было замечательным. Так что мы с Фросей загрузились в автобус, и я, полностью довольный собой, проспал всю дорогу до города.
На станции в Хадыженске я попрощался с помощницей, запрыгнул в поджидающую меня машину и уже через пятнадцать минут был в кабинете деда.
— Садись, — дед недовольно нахмурил брови, глядя на меня, а в дверь, постучавшись, вошел Вениамин Григорьевич.
— Да что вы такие хмурые? — не выдержал я. — Что-то случилось? За мной была слежка?
— Нет, сотрудник доложил, что все прошло успешно. Вроде, тебя никто не срисовал. Шевелений никаких не было. Скорее всего, Несмеяновы не знают о твоем прохождении маго-тестирования, — отчитался Курбатов.
— Тогда какие проблемы? — немного раздражали их задумчивые лица, особенно деда. Он молча шевелил губами, что-то прикидывая про себя. — Дед!
— Да, извини. Ты прав, ничего страшного не произошло. Просто переживаю немного за тебя. Открой на планшете свои документы.
Это я уже наловчился делать. Подносишь к планшету карточку, и сразу видишь всю информацию о себе. Проделав нужную процедуру, стал разглядывать текст. Вроде, все, как обычно.
— Фамилия, дворянство, возраст, — начал зачитывать я вслух, — магический уровень — ученик, ранг шестой, — нажав на цифру, увидел подробности: дата тестирования, точный уровень 6,75 единиц, — ученик княжеского колледжа номер один города Екатеринодар… Серьезно? — Я напряг память. На днях просматривал информацию о себе, там, вроде, было немного по-другому: магический уровень не определен, необходимо явиться на тестирование до первого августа, и вместо «ученика…» стояло «окончил лицей номер пять».
