'Правда?' - Эдвард окинул его взглядом с высоты своего роста. 'Тогда, прошу вас, милорд, обсуждайте, а я отправлюсь в Виндзор'.

Он двинулся в переднюю, перебросился с посланниками вежливыми, но холодными фразами, а потом покинул ошеломленных французов, искренне полагавших графа Уорвика настолько могущественным, что даже покровитель вельможи мог уделить им достаточное количество внимания.

Услышав об этом, Елизавета расхохоталась. 'Эдвард, ты указал милорду Уорвику его место'.

'Я никогда не желал с ним ссориться', - оправдывался король. 'Это то, чего ты не поймешь. Его силе я обязан достижением трона. Но мне просто необходимо было продемонстрировать Ричарду, что я уже не безбородый юнец, взятый им под крыло после убийств наших отцов при Уэйкфилде'.

'И, когда у тебя родится наследник, этот факт станет гарантией твоей самостоятельности', - прибавила Елизавета.

Но ребенок, появившийся на свет шестью неделями позже, оказался еще одной дочерью. Мать отказалась смотреть на нее и погрузилась в пароксизм рыданий. Бесс протирала ее пылающее лицо и держала старшую подругу за руки.

'Ваша Милость, Елизавета, дорогая моя, не плачьте так. У вас обязательно будет сын, только потерпите. Господь добр'.

Елизавета в ярости и разочаровании скрежетала зубами. 'Тогда Он медлит с доказательством своей доброты. Во имя Святого Креста, разве я не достаточно молилась, не достаточно спалила свечей, заплатила не за достаточное число служб? А ты мне что-то говоришь!'

'Не отчаивайтесь, я уже молчу'. На глаза Бесс накатывались слезы сочувствия. 'Давайте, выпейте это, оно вас успокоит'.

Эдвард не позволил новому огорчению выйти на свет. Он склонился, чтобы поцеловать жену и произнес: 'У нас родится мальчик, милая. А малышку давай назовем Марией, в честь Святой Девы, и, может статься, в следующий раз она нам улыбнется'.

Пока король сидел рядом с Елизаветой, говоря с женой с огромной долей доброты и успокаивая ее сожаления, Бесс отвернулась. Леди Скроуп наблюдала, как акушерка ухаживает за ребенком, и молодая женщина занялась приготовлением кроватки. Она подумала, как тяжело, должно быть, Эдварду, но тот находился здесь, ласковый и заботливый, держал королеву за ладонь, казалось, занимая мощным торсом и сияющей шевелюрой всю комнату. Бесс опустилась у кроватки на колени и, когда акушерка положила младенца ей в руки, поместила крошку в люльку. Это было дитя Эдварда, порождение его любви. Другим женщинам удалось даже испытать это чувство, шептались, что, несмотря на преданность Елизавете, у него появлялись и другие возлюбленные. Бесс пришло в голову, что она все бы выдержала, лишь бы ощутить, хотя бы однажды, его руки, ее обнимающие, и его желание ею обладать. Фрейлина с тяжелым вздохом отогнала безумную мечту и начала качать колыбель.

Приехав летом 1469 года домой, Бесс подумала, что в Эшвелторпе мало что изменилось. На траве косо лежали тени высоких деревьев, тихо паслись овцы, в голубятне ворковали голуби, и молодая женщина взбежала по ступенькам, чтобы попасть в отцовские объятия. Тот поднял четырехлетнюю Аннетту и поцеловал ее в щечку, тогда как двухлетняя Маргарет застеснялась и прильнула к юбкам матери. Не обратив на нее внимания, дедушка взял младенца из рук кормилицы, устроившейся в дамском седле, рядом с Уотом Сейблом.

'Прекрасный и здоровый мальчик!' - воскликнул сэр Фредерик. 'Точное отражение тебя, Бесс'. Он поцеловал мягкую круглую голову и передал малыша няне. 'Заходи, заходи, моя дорогая. Твоя мать жаждет увидеть внука. Хамфри, должно быть, на седьмом небе от счастья. Да и милорд Бернерс тоже'.

Аннетта носилась по залу, издавая писк при виде развешенного по стенам оружия и штандарта, служившего еще в битве при Азенкуре отцу сэра Фредерика, тогда как леди Тилни, торопливо поцеловав дочь, принялась тщательно расспрашивать кормилицу, как та ухаживает за малышом, получившим в семье самый теплый из возможных приемов.

В течение какого-то времени происходила общая суета, связанная со спущенным с лошадей багажом Бесс и внесенным в дом. Но детей утихомирили, вещи распаковали, и появился крошечный шанс спокойно поговорить, пока не объявят ужин в маленьком светлом зале над вместительной входной галереей. Там Бесс взгромоздилась на знакомый выступ у окна, так, что могла, не отвлекаясь, любоваться на закат и протянувшееся по газонам тени. Как обычно, красота окрестностей проникала в ее сердце так, как больше нигде.

'Я рада вновь оказаться дома', - довольно произнесла она. 'А вот старая голубятня нуждается в починке'.

Отец кивнул. 'Да, этим летом многое следует сделать, но, я боюсь, ты приехала в трудный период. Графство бурлит, мне кажется, в нашей несчастной стране намечается серьезная заварушка'.

'Знаю. В Лондоне свирепствует чума'. Бесс поежилась. 'Люди падают замертво на каждом шагу у нашего дома, один только взгляд на него приносит мне дурноту. Я не могу оставить детей там'.

'Конечно, нет', - согласилась ее матушка. 'Но двор, разумеется, уехал?'

'Королева в Виндзоре, а король на пути сюда, Хамфри с ним'.

'Сюда?' Сэр Фредерик был поражен. 'В Эшвелторп? Может ли быть, что он едет, чтобы уладить наши проблемы тут, в Норфолке?'

'Какие проблемы?' - спросила Бесс.

'Герцог Норфолк и сэр Джон Пастон все еще в ссоре. Матушка сэра Джона приведена в ужас, - зять короля, Саффолк, позволил своим людям разрушить усадьбу Хеллсдон, на которую он предъявляет права, соразмерные тем, что принадлежат и ей'.

Бесс улыбнулась. 'Леди Пастон не та женщина, которая оставит подобный вызов без ответа. Герцог Саффолк вполне может пожалеть о неблагоразумии его подручных. Но король уже в пути и готов урегулировать даже большие трудности'.

'Ты серьезно?' - спросил сэр Фредерик. 'Мне казалось, вопрос первоочередной важности стоит для него на севере. Мы слышали, что некоторые сумасшедшие разжигают волнения в Йоркшире'.

'И что король нуждается в сборе населения под своими штандартами. Но сначала Его Величество хочет посетить Уолсингем'.

Сэр Фредерик кивнул. 'Продемонстрировать, что просит Божьего благословения, перед тем, как разделаться с мятежниками?'

'Возможно', - ответила Бесс. Она бросила взгляд на ступни, обутые в туфли из красной кожи. 'И, вероятно, еще помолиться о даровании ему сына'.

'О', - с некоторым удовлетворением вздохнула леди Тилни. 'Королеве не так повезло, как тебе, моя дорогая. Я уверена, лорд Бернерс очень рад, что вы назвали мальчика в его честь'.

'Этого хотел Хамфри', - объяснила Бесс, - 'в качестве крестного маленького Джона лорд Бернерс даже произнес речь. Длиной в два предложения'.

Теперь улыбнулся сэр Фредерик. 'Значит, он был тронут до глубины души'.

'Но', - нетерпеливо перебила его супруга, - 'ты же сказала, Бесс, что король направляется сюда, чтобы остановиться под нашей крышей? Если это так, то уверена, что не понимаю, почему мы сидим здесь и ничего не делаем'.

'Его Величество предполагает остановиться у нас лишь на день, пообедать, и на этом все', - объяснила Бесс, - 'потом он отправится в Норвич. Кто-нибудь из людей канцлера поедет вперед и даст нам знать, к какому конкретно дню готовиться'.

'Значит, лорд Гастингс тоже сопровождает Его Величество?'

'Да, и лорд Риверс с милордом Энтони, сэром Джоном Вудвиллом и милордом Глостером'.

'А как же герцог Кларенс?' - сэр Фредерик был изумлен пропуском имени второго брата короля.

Бесс обхватила колени руками и отвернулась от окна со сгущающимися за ним сумерками. 'Батюшка, неужели вы не слышали? Герцог Кларенс сейчас ничего не делает для короля. Только хмурится и свирепо смотрит на родственников и друзей королевы. Его заботит исключительно милорд Уорвик и он твердо намерен жениться на дочери графа, Изабелле, хотя монарх уже запретил заключение этого союза'.