Я медленно поднимаю бокал и отпиваю глоток виски.

— Нет. — Я допиваю. — Что случилось?

Она выбивает из моей руки пустой бокал.

— Я сама его убью, мать твою, — предупреждает она.

Щелкаю языком, глядя на свою сумасшедшую женщину.

— Что происходит? — спрашиваю спокойным тоном.

Она снова толкает меня, но я хватаю ее за запястье и прижимаю Фрэнки к себе. Она бьет меня локтем в живот.

— Прекрати, — приказываю я. Но Фрэнки не из тех женщин, которые делают то, что им говорят, если только она не может что-то получить от этого. — Прекрати, — повторяю уже медленнее, когда она пытается ударить меня головой.

— Пошел ты, Миллер!

Я крепко сжимаю руки, сковывая ее так, что единственное, что она может сделать — это топнуть ногой. Что она и делает.

— Я не отпущу тебя, пока ты не успокоишься.

— Кем ты себя возомнил? — с ненавистью шипит она. — Ты для меня ничтожество.

Я знаю, что она говорит это, чтобы задеть меня, но ей придется сделать что-то большее.

— Остановись! — Я сжимаю Фрэнки с такой силой, что если сожму еще сильнее, то сломаю ребра. А я этого не хочу. Наконец она смягчается, и вся ее борьба медленно покидает тело. Я прижимаю ее к себе и спрашиваю: — Что случилось?

Голова Фрэнки откидывается назад, и она издает долгий, глубокий вздох. Я целую ее в висок.

— Один… — Она прочищает горло. — Один из моих клубов был атакован.

— Клуб?

— Один из борделей.

— Как?

— Бомба.

Я отпускаю руки Фрэнки и разворачиваю ее к себе.

— Что случилось?

— Я не знаю. Джи сейчас направляется туда, чтобы оценить ситуацию. Но две мои девочки не успели выбраться. — Фрэнки сжимает переносицу. — Две мои девочки мертвы.

Мои мысли заняты скорбью об этих женщинах.

— Вы знаете, как это произошло?

— Нет.

Я сморщил лоб, глядя на Фрэнки. Она такая чертовски разбитая, какой ее никогда не видел. Фрэнки берет бутылку виски и делает глоток. Она с грохотом ставит бее на стол и подходит к одному из кресел. Фрэнки обхватывает себя руками и качает головой.

— Две мои девочки, — повторяет она с тяжестью. Нас прерывает звонок телефона. — Да? — Фрэнки резко поднимается и смотрит на меня. — Я уже еду.

Она кладет трубку и запихивает телефон в карман.

— Что?

— Еще один бордель разбомбили.

— Что, черт возьми, происходит?

Фрэнки вылетает из библиотеки и зовет Роума. Она легко взбегает по парадной лестнице, я следую за ней.

— Роум! — Она добегает до двери его спальни и зажигает свет. — Проснись.

— Что случилось? С Еленой все в порядке? — спрашивает Роум, отбрасывая в сторону одеяло, вскакивая на ноги.

— Какого хрена ты здесь делаешь? — Роум смотрит на меня.

— Dreams и Destiny — оба попали под удар.

— О чем ты говоришь? — Роум быстро одевается, пока Фрэнки ждет его. — Ограбили?

— Бомбанули, блять, — отвечает Фрэнки.

Роум замирает, застегивая рубашку, и озабоченно морщит лоб.

— Бомбы? Что?

— Dreams ударили первым, около часа назад, а Джи только что позвонил мне и сказал, что Destiny тоже взорвали.

— Почему ты меня не разбудила?

Фрэнки вспыхивает, готовая броситься на брата.

— Эй, — говорю я, прерывая ее гнев.

Она поворачивается ко мне. Глаза расширены от ярости, губы сжаты и нахмурены.

— Что?

— Давайте сосредоточимся на том, что мы собираемся делать.

— Мы? — говорит Роум и смотрит между мной и Фрэнки. — Политик не должен даже слышать об этом. Все, что нам нужно, это чтобы он рассказал своим дружкам, и нам всем конец.

— Он ничего не скажет, — отвечает Фрэнки.

— Но… — Фрэнки бросает на него взгляд. Роум поднимает руки в знак капитуляции. — Ты босс.

— Когда оденешься, проверь девочку и скажите ей, чтобы она оставалась здесь. Ни при каких обстоятельствах она никуда не должна уходить. — Роум кивает, и Фрэнки выходит из комнаты. — Ты тоже должен оставаться здесь, — наставляет Фрэнки, когда мы спускаемся по парадной лестнице.

— Нет, — говорю я. — Если за тобой кто-то охотится, то я пойду с тобой.

— Ты еще не готов к этому.

Она бросается к своему кабинету, но я остаюсь рядом с ней. Я не хочу ее отпускать, потому что она упряма и легкомысленна, а это идеальное сочетание для того, чтобы причинить себе боль.

— Я иду с тобой, — уверенно заявляю я.

— Нет, ты должен остаться здесь и присматривать за девочкой.

— К черту это, — говорю я. — Я не нянька. Я иду туда, куда идешь ты.

Фрэнки открывает верхний ящик своего стола, достает два пистолета и кладет их на стол.

— Ты не готов к этому. — Она поднимает один пистолет и проверяет патроны. Не теряя ни секунды, я беру второй пистолет, опустошаю обойму и проверяю его. Брови Фрэнки сходятся вместе, когда я проверяю предохранитель и передаю его ей. — Ты разбираешься в оружии?

— Я иду с тобой, — повторяю, не отвечая на ее вопрос.

Она щелкает языком и медленно качает головой.

— Не умри, потому что мне нравится трахать тебя, и я не горю желанием искать кого-то еще.

Это ее способ сказать мне, что ей не все равно?

— Не умру.

Она проходит мимо меня и оглядывается через плечо.

— Не отставай и не вставай у меня на пути.

Дамы и господа, Фрэнки ДеЛука. Королева мафии.

Полиция повсюду, когда мы прибываем во второй разбомбленный бордель. Я кручусь рядом с Фрэнки, пока она отвечает на вопросы полицейских.

Пожарным удалось сдержать пламя, но, к сожалению, еще трое сотрудниц погибли.

— Что-то не так, — говорит Фрэнки, когда мы остаемся одни. Она оглядывается на дым, поднимающийся от потушенного пламени, и качает головой. — Два моих клуба уничтожены за несколько часов. Пять моих девушек убиты.

Ее челюсть сжимается, когда она стонет.

— Есть ли здесь война за территорию, о которой я должен знать? — спрашиваю я.

Черты лица Фрэнки напрягаются. Ее язык высовывается и проводит по нижней губе.

— Черт.

Черт, звучит не очень хорошо.

Мы с Роумом в кабинете, ждем возвращения Джи.

— Где политик? — спрашивает Роум.

— Он пошел спать.

— Хм.

Я медленно поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него.

— Где девушка? — язвительно спрашиваю я.

— Что это значит? — огрызается он. — Я не впутывал Елену в семейные дела, как ты впутываешь политика.

Дверь открывается, и входит Джи. Он останавливается и поворачивает голову к Роуму, потом ко мне.

— Что я пропустил?

— Очевидно, политик теперь участвует в наших делах.

Роум раздраженно вскидывает руки вверх. Я шумно выдыхаю воздух, застрявший в легких.

— Можешь нахрен заткнуться, — указываю я на Роума.

Джи захлопывает дверь, не давая разгореться намечающемуся спору.

— Хватит. — Джи качает головой. — Вы направляете свой гнев друг на друга, а не на того, кто спровоцировал этот беспорядок.

— Это должно быть… — Мне звонит неизвестный номер. Я отвечаю на звонок и включаю громкую связь. — Что?

— Ты думаешь, что можешь ударить меня и остаться безнаказанной?

По моей коже бегут мурашки.

— Думаю, я могу разорвать тебя на части, и никому не будет до этого дела.

— Если ты возьмешь то, что принадлежит мне, я сожгу твое дотла, — говорит Огаст. Даже через телефон чувствую его ненависть. — Пусть мужчины делают свою работу, девочка. Ты не создана для этого мира.

Мой пульс учащается, а уши закладывает от ярости. Руки сжимаются в кулак, и тело взрывается от гнева.

— Око за око, Огаст. И позволь мне сказать, что я вырву глаза из твоего уродливого лица.

Поднимаю телефон и швыряю его в стену, едва не задев Джи. Рев чистой мании прорывается через всю мою душу.

— Блядь!

— Я должен отдать ему должное, — начинает Джи. — Я думал, мы отрезали ему все пути.

Я смотрю на Роума, потом на Джи. Оба ждут моих указаний.