— Джеки, верно? — спрашиваю я.

У девушки полный рот еды, когда она поднимает на меня глаза и кивает. Ясно, что она в чем-то лжет. Возможно, это просто ложь о ее имени, но в этом деле есть нечто большее, чем она говорит.

Она проглатывает и говорит: — Я вас откуда-то знаю.

— Да?

Повар, молодая женщина, входит в столовую с очередной тарелкой еды и ставит ее перед Джеки, затем наполняет стакан водой и переходит к моему стакану.

— Спасибо. — Я слегка киваю ей.

— Да, ты выглядишь очень знакомо.

Если она не может узнать меня в роли губернатора штата, значит, разговор бесполезен.

— Расскажите мне о себе, Джеки.

— Рассказывать особо нечего, — говорит она и опускает голову.

— Как ты оказалась на улице?

Она кладет руку на живот.

— Мне пришлось уйти, — говорит Джеки тихим голосом.

У меня челюсть сжимается от одного этого маленького поступка. Это говорит о том, что ребенок, возможно, появился в плохой ситуации.

— На каком ты сроке?

— Четыре или пять месяцев. — Она проглатывает и добавляет: — Я так думаю. — Я ничего не знаю о беременности, поэтому верю ей на слово. — Фрэнки совсем не такая, какой я ее представляла.

— Что ты имеешь в виду?

— Ничего. — Джеки поднимает руку, чтобы закрыть рот, будто она сказала что-то, чего не должна. Я сужаю глаза и смотрю на нее. Здесь есть что-то большее, чем она говорит. Бесполезно давить на нее, чтобы она рассказала мне, потому что это приведет к негативным последствиям. Кроме того, она еще не знает, в безопасности ли здесь или это ложная надежда.

Мне хочется надавить на нее еще сильнее, чтобы узнать правду, но я знаю, что это может навредить.

— Она останется здесь, — слышу слова Фрэнки.

Мы с Джеки смотрим туда, откуда слышно Фрэнки. Она входит в столовую и выдвигает стул.

— Майя, — зовет она.

— Да, мэм. — Майя появляется как по волшебству.

— Принесите мне кофе. — Она смотрит на Джеки. — Ты все еще голодна?

Джеки едва взглянула на Фрэнки и качает головой. В следующее мгновение в столовую заходит еще один парень и останавливается, увидев нас.

— Серьезно, Фрэнки? Ты привела политика в наш дом?

— Он останется со мной.

Он закатывает глаза и одновременно качает головой, а затем подходит и протягивает мне руку для пожатия. Я встаю и протягиваю ему руку.

— Ромоло, но все зовут меня Роум.

— Джереми Миллер, — отвечаю я.

— Я знаю. Я брат Фрэнки, и тебе действительно не стоит здесь находиться.

Поверь мне, приятель, я знаю.

— Меня удерживают против моей воли, — говорю с легким смешком.

— Вызывай копов, но удачи, если они не на моем жаловании, — говорит Фрэнки.

Умная задница.

— Я тебя знаю, — говорит Роум, поворачиваясь к Джеки.

— Нет, не знаете. — Она решительно качает головой, доказывая, что они откуда-то ее знают, и видно, что она не хочет, чтобы они это поняли. — Я никто.

— Черт, — говорит Фрэнки, откидываясь на спинку стула. — Черт.

Мне кажется, что не должен здесь находиться, учитывая, что я в доме мафиози. Люди вообще говорят — мафиози?

— Джи! — зовет Фрэнки через плечо.

Он появляется в тот самый момент, когда Майя возвращается с кофе Фрэнки. Что происходит с этими людьми? Все подчиняются Фрэнки. Одно ее присутствие уже отдает приказы.

— В чем дело?

— Елена, — говорит Фрэнки.

Кто такая Елена? Что происходит?

Джеки глубоко вдыхает и закрывает лицо руками.

— Черт, — стонет Джи.

— Черт, — вторит ему Роум.

— Майя, отведи Миллера в мою комнату, — инструктирует Фрэнки.

— Да, мэм. — Она смотрит на меня. — Сэр?

Майя жестом приглашает меня следовать за ней. Нет, я хочу знать, что происходит.

— Сэр, — повторяет она.

— Я никуда не уйду. — Я откидываюсь назад и складываю руки перед грудью.

— Уйдешь. Это семейное дело, — говорит Роум.

— Тогда тебе не следовало приводить меня сюда, — говорю я Фрэнки. — Или сжигать мой дом. — Джи хмыкает. — Или угонять мою машину.

— Машина в безопасности. В гараже, — защищается Фрэнки.

— Я никуда не уйду, я хочу знать, кто такая Джеки-Елена.

— Это не обсуждается, — говорит Джи.

— Нет, я никуда не пойду.

Джи и Роум смотрят на Фрэнки. Ее челюсть напрягается, и она мотает головой в сторону.

— Иди.

— Нет.

К черту все, я не игрушка, которую она может отбросить в сторону или поманить, когда захочет.

— Босс велел тебе уйти. — Джи подходит, встает рядом со мной и откидывает пиджак в сторону, показывая оружие.

Фрэнки наблюдает за нашим общением, но если я уступлю ей, то она будет вечно управлять моей жизнью. Это может закончиться пулей в моей голове, но я отказываюсь сдвинуться с места.

— Давай. — Я перевожу взгляд на пистолет, потом обратно на Джи. — Делай что хочешь, но я не уйду.

Моменты напряжения окутывают столовую. Джи сжимает пальцами пистолет, Фрэнки наблюдает, как я выпрямляюсь и поднимаю подбородок.

— Хватит, — наконец говорит Фрэнки резким шепотом. Джи отступает на шаг и засовывает руки в карманы. Фрэнки смотрит на меня и вздергивает бровь. — У тебя есть яйца, надо отдать тебе должное. — Она переключает внимание на Джеки-Елену. — Почему ты на улице, Елена?

— Меня зовут Джеки, — пытается убедить ее девушка.

— Прекрати это дерьмо, — жестко отвечает Фрэнки. — Что случилось? Почему ты на улице?

— Меня зовут Джеки.

Фрэнки стучит по обеденному столу, в результате чего кофе проливается.

— Не лги мне, черт возьми. — Фрэнки закипает, в ней нет ни капли мягкости. — Это была чертова уловка, чтобы добраться до моего дома?

Лоб девушки сморщился, и она съеживается.

— Н-нет, — ее подбородок дрожит.

— Фрэнк, — говорит Роум и кладет руку на плечо сестры. — Полегче.

Фрэнки сжимает челюсть, поднимая подбородок, чтобы посмотреть на Джеки-Елену. Голова девушки повисла, а волосы закрывают лицо. Ее плечи трясутся, и вырываются слабые хныканья.

— Елена.

Девушка поднимает голову. Ее глаза красные, на щеках блестят слезы.

— Скажи мне, — тон Фрэнки опасен. Мой член возбуждается, и я чувствую, как тело реагирует на ее грубость. Я хочу трахнуть ее, прямо здесь и сейчас. Я хочу, чтобы ее злой рот обхватил мой твердеющий член.

— Я… Я… — Елена прочищает горло. — Мне пришлось уйти.

Я до сих пор не знаю, кто она и почему сказала, что ее зовут Джеки.

— Почему? — нажимает Фрэнки.

В столовой царит жуткая тишина. Мы все ждем ответа Елены.

— Он был ужасен со мной.

— Кто? — спрашивает Роум, стиснув зубы.

Мы все смотрим на Роума, и лично меня удивляет его реакция. Он знал эту девушку раньше? Были ли у них отношения? Ничто не имеет смысла.

— Мой отец, — кротко отвечает она. — Он не очень хороший человек.

— Он сделал это с тобой? — Фрэнки указывает на живот Елены и задает вопрос, над которым я думаю. Я не знаю, как отреагирую, если ответ будет положительным.

— Нет, он не такой.

Я наблюдаю за реакцией каждого. Фрэнки делает глубокий вдох, плечи ее брата расслабляются, а Джи остается стоически твердым.

— Тогда почему тебе пришлось уйти? — спрашивает Фрэнки.

Девушка опускает подбородок, и на глазах у нее появляются слезы.

— Он узнал, кто отец, и убил его. Он также сказал, что утром придет доктор, чтобы убедиться в моей чистоте. Он сказал, что если я не буду чистой, то стану для него бесполезной. — Она поджимает губы. — Я должна была уйти, пока он не убил и меня.

— Он убил отца ребенка, потому что тот изнасиловал тебя? — Вопрос Фрэнки резок и жесток.

— Он убил его, потому что тот должен был присматривать за мной. Не подпускать ко мне никого, потому что без моей чистоты отец не мог использовать меня для создания союза.

Вот черт. Кажется, я знаю, что произошло.

— У тебя был телохранитель? — спрашивает Роум.

Елена кивает.

— И ты влюбилась в него? — голос Роума срывается, когда он произносит эти слова.