– Привет, девчонки! – визжала невысокая коренастая шатенка. – Как дела? Как отдохнули? Марта, красотка, ты так похорошела за лето! А волосы… Каким шампунем пользуешься? Я бы убила за такие локоны. – Болтушку звали Карен Фром. Она была дочерью владельца деревообрабатывающего комбината. Они стояли на одной ступени лестницы социальной иерархии вместе с Мартой, а потому девушка считала, что они подруги, не интересуясь мнением самой Марты, которая её энтузиазма не разделяла.

– Карен, я только пришла, а ты уже меня утомила. Бросай это дело. Про шампунь позже поговорим. Что по новостям? – Они вместе с Кристиной опустились за свободную парту. Ханна села со своей постоянной соседкой из не менее бедной аристократической семьи.

– Вам всё расскажет госпожа Дитер, – вступила в разговор высокая худощавая девушка в круглых очках. Её уже который год выбирали старостой класса, а потому она считалась кем-то вроде представителя фрау Мадлен в её отсутствие. Она подтянула очки за душку, машинально проводя рукой по тёмно-русым волосам, собранным в высокий хвост. – Единственное, о чём я могу сообщить – в этом году нашему классу выпал жребий на выпуск школьной газеты. Нужно избрать редактора, корректора, художника-оформителя, фотографа, если повезёт, и корреспондентов.

– Гретта, ты шутишь, да? – процедила Марта. Все остальные глядели на старосту в недоумении.

– У нас выпуск, экзамены. Какая, к чёрту, газета? – подхватил кто-то.

– Следите за своей речью, Фройляйн Реймс, – послышалось от двери. Все умолкли, смущённые неожиданным приходом классного руководителя и в едином порыве поднялись со своих мест. Низенькая полноватая дама средних лет в строгом чёрном платье с белым воротом горделиво прошествовала к учительскому столу и опустилась на стул, подавая рукой знак девочкам, чтобы тоже садились.

Мадлен Дитер была хоть и строгой, но доброй женщиной. Школьницы любили её за справедливое отношение, за то, что учительница осознавала чрезмерную строгость порядков школы и могла на свой страх и риск допустить до зачёта кого-то, кого требовалось на время отстранить от занятий или поговорить по душам с девочкой, попавшейся на прогуле без уважительной, по мнению администрации, причине.

– Здравствуйте, мои хорошие, – она приветливо улыбнулась, отчего её лицо округлилось, а карие глаза просияли. – Надеюсь, вы замечательно отдохнули этим летом и будете особенно хорошо работать в учебном году. Вижу, фройляйн Андельштайн просветила вас насчёт газеты. Поверьте, я и сама не рада этому, как и другим переменам текущего года. К сожалению, моё мнение никто не спросил и нам придётся лезть из кожи вон, чтобы успевать всё. Ведь помимо газеты нам выпала честь представлять школу на городских спортивных соревнованиях.

Тут уже дисциплина дала сбой и со всех сторон послышались возмущённые возгласы:

– Чем мы заслужили, фрау Дитер?

– Перед кем провинились?

– За что?

– Тише, тише, – Мадлен подняла руку в примирительном жесте. – На спортивные соревнования поедут не все. Комиссия выберет лучших из нескольких классов и поделит на возрастные группы. С некоторыми из учителей я договорилась. Они готовы поставить автоматом зачёты участникам соревнований при условии успешной работы по предмету в учебном году.

Класс оживился, некоторые облегчённо выдохнули.

– Фрау Дитер, так что насчёт газеты? – подала голос блондинка с последнего ряда – одна из тех, кто проигнорировал приход Кристины с подругами, да и вообще смотрел на окружающих свысока.

– С этим сложнее, – фрау Дитер скорбно сжала губы в тонкую линию. – В течение недели нам нужно выбрать тех, кто займётся разработкой газеты. Если найдёте желающих из других классов – я только за. Но основные обязанности лягут на вас. Для начала следует определиться с редактором. Должность эта ответственная и трудоёмкая, но и опыт подобной работы учитывается в дипломной выписке. У вас будет преимущество при трудоустройстве.

– Я могу быть редактором, – снова донеслось с дальней парты. Все обернулись в сторону Мелиссы Хольман и её подружек, с тем же высокомерием поглядывавших на одноклассниц. – Мой отец, как вы знаете, корреспондент на телеканале «Убераль». Я кое-что понимаю в работе СМИ.

– Тебе ума хватает лишь на то, чтобы сплетни распускать, – фыркнула Марта и, не дождавшись реакции возмутившейся было девушки, предложила. – У меня есть идея получше. Предлагаю на должность редактора кандидатуру Кристины Луческу.

Многие недоумённо зашептались, не понимая причин происходящего. Сама Кристина сначала не поверила своим ушам, а затем с отчаянием во взгляде уставилась на соседку.

– Ты с ума сошла? – только и успела спросить обескураженная девушка.

Марта как будто не услышала её и продолжила:

– Кристина находчивая и сочинения пишет на отлично. Она хороший организатор и умеет грамотно излагать мысли. Лучше неё с этой работой никто не справится, – Марта со всей серьёзностью взглянула на подругу, которая так и продолжала смотреть на неё, сведя брови к переносице.

– Так, – учительница глянула на Кристину, – а вы что скажете, фройляйн Луческу?

Кристина как-то глухо ответила, продолжая недоумевать:

– Фройляйн Крюге преувеличивает мои способности. Уверена, Мелисса справится с этой задачей лучше меня.

– Ещё бы, – донеслось позади. – В немецкой газете, пусть и школьной, должна работать чистокровная немка.

Марта не выдержала.

– Заткнись, дура! Ты грёбаная нацистка и вся семейка ваша – фашисты! Тошнит от вас!

– Засунь свои слова обратно, овца!

– Тишина! – все тут же замолкли. Девочки, которые чуть было не бросились вырывать друг другу волосы, присмирели, опустились на свои места и виновато потупились, ожидая гнева классного руководителя. – Подобные разговоры неприемлемы в стенах этой школы, фройляйн Крюге и вы это прекрасно знаете. По уставу я должна отстранить вас от занятий на неделю и поставить дежурить в столовой. Но я не стану этого делать в первый же день после каникул. Однако, в следующий раз спуску не дам. Вы очень огорчили меня.

– Виновата, госпожа Дитер. Такого больше не повторится, – смиренно проговорила Марта.

– Уж я надеюсь. А насчёт вас, фройляйн Хольман, я сомневаюсь, что девушка с твёрдой тройкой по немецкому языку способна быть редактором газеты. Но теперь мы живём в демократическом обществе, а значит, давайте голосовать. Кто за то, чтобы редактором газеты была Мелисса, поднимите руки? – небольшая группа подружек Мелиссы взмахнула ладошками. Спустя несколько секунд, хмурая Молли, которой не так давно отдавили палец на ноге, тоже подняла руку. – Хорошо. А кто готов проголосовать за Кристину? – женщина обвела взглядом класс. Первые проголосовавшие почти сразу дали понять Мелиссе, что у неё нет никаких шансов. Кристина, медленно оглядев лес рук, скорбно прикрыла ладонями лицо. В тот же миг довольная Марта ободряюще погладила её по спине.

– Ты справишься, – шепнула она.

– А ты останешься без новой главы. И вообще, мне теперь некогда будет заниматься рукописью. Скажи себе спасибо, – недовольно проворчала Кристина.

– Что ж, выбор сделан, – подытожила госпожа Дитер. – Не волнуйтесь, фройляйн Луческу, вам будут помогать девочки, которые занимались газетой в прошлом году. Я договорилась. Они передали кое-какие инструкции, заберёте, когда будете уходить. Вам остаётся собрать команду и начинайте работать. Если что, я всегда готова выслушать и помочь – вы это знаете. А теперь, – женщина поднялась с места, – если ни у кого не осталось вопросов, давайте прощаться. До завтра.

Девушки дружно поднялись с мест, провожая учительницу. Когда она вышла из класса, одни принялись поздравлять Кристину, другие – сочувствовать. Староста немедленно окружила фройляйн Луческу суетой ярого энтузиазма общественной деятельности, который, наконец, нашёл жертву.

– Отлично, – говорила она. – Я рада, что теперь мы будем работать с тобой вместе. Можешь рассчитывать на мою поддержку. В прошлом году я уже успела поработать в школьной типографии, поэтому печать газеты возьму на себя. – Гретта безапелляционно внесла своё имя в список помощников главного редактора. – Кого ещё в команду берём?