— А?! — впали все втроём в непонятки.

— Б! — не смог удержаться я от сарказма и, как оказалось, зря.

Нет, на скалы пикирующий ящер нас не вытряхнул. И даже на деревья не десантировал. И в болото не макнул со всего размаха. Он умудрился стряхнуть нас на небольшую моховую полянку, но, правда, с приличным ускорением. Мара, попрыгав, как мячик, не сказала ни слова. Хлоя, пропечатавшись о мох пятой точкой, только легонько шикнула. И лишь я, от души воткнувшись в зелёные насаждения, выдал душещипательную тираду, состоящую… ну, вы поняли, из каких слов. Впрочем, всё могло быть гораздо хуже. Видно было, что ящер старался от души и приземлил нас на наиболее комфортной площадке. Сам бы он здесь не сел ни при каких обстоятельствах. Летающая зверюга, конечно, впечатляла своими размерами и бронированностью, но для скал эти параметры были тьфу и растереть. В трясине он бы тупо потонул. А если бы попробовал заломать небольшую рощицу, то поистыкался бы аки дикобраз или ёжик, да ещё не факт, что поистыкался бы безобидно. Он хоть и бронированный, но и деревца выглядели не хиленькими кустиками. Короче, спасибо нужно было сказать, что стряхнул нас на этой крошечной полянке, да ещё и на максимально бреющем полёте. Девки бы, наверное, выжили в условиях и похуже. А вот я сто процентов отбросил бы коньки.

— Если что, зови, — прорычал Ног, описывая последний круг над нами.

— Угу, — буркнула Мара в ответ, уже занятая другими мыслями. — Ну и где твои братья? — обратилась она к Хлое.

— Что-то я их не чувствую, — рассеяно ответила принцесса, всё ещё потирая ушибленное при падении место.

— А тупо позвать никак? — вклинился в разговор я.

— Да я уже не то что зову, я кричу что есть мочи, — проворчала Хлоя.

— Открывает рыба рот, но не слышно, что поёт, — вспомнил я к месту детский стишок. — Голосом не пробовала?

— Серёжа, не идиотничай, — подхватилась Мара. — Орать в голос! Хочешь, чтобы сюда все гургуты сбежались?

— А чего? Нормальные парни. Вождь у них вообще рубаха-парень.

— Это откуда такие познания? — в унисон воскликнули принцессы.

— Поменьше меня в болота скидывать нужно. Такими темпами я этот мир скоро лучше вашего знать буду.

— Ладно, про познания мира потом поговорим, — сказала Мара. — Хлоя, и чего там с братьями?

— Нет их здесь, — вдохнула Хлоя. — И поблизости нет. Не чувствую.

— А вот это уже не смешно, — озадачилась Мара. — По времени они должны были притопать сюда задолго до нас.

— Это уже не просто не смешно, — всхлипнула Хлоя, — это уже…

— Без паники! — прервал я принцессу на полуслове. — Сопли жевать сейчас самое время. Поможет вот прямо всем. Особенно пережёванным соплям.

— Фу! — с омерзением воскликнула Хлоя и, кажется, отложила надвигающуюся истерику.

— Действительно — «фу», — поддержала принцессу Мара, незаметно подмигнув мне. — А мы его ещё считали приличным человеком.

— Для сомневающихся: я ещё и крестиком вышивать могу.

— Чем? — одновременно озадачились принцессы.

— Пусть это останется моим маленьким секретом, — не стал вдаваться я в интимные подробности. — Лучше обрисуйте мне план дальнейших действий.

— Ну… — впервые за всё время замялась Мара. — Наверное, надо…

Предложение она так и не смогла закончить, даже после двух мхатовских пауз. Да что там двух — трёх ей тоже не хватило.

Более того, после пяти пауз подряд, она смешно сморщила моську и молча дала понять, чтобы мы шли лесом со своими вопросами.

Хлоя же просто пожала плечами и погрузилась в раздумья. Причём, судя по эмоциям на её моське, тараканы в её голове опять целенаправленно, стройными рядами двинулись в сторону истерики.

— Поскольку гениальных наполеоновских планов у правящих династий не наблюдается, предлагаю поселиться здесь, среди девственных болот. Выгрызть пещерку в этой скале. Пересесть на диету из жуков и болотной ряски. И, проводя время в глубокой медитации, ждать божественного озарения. Как предложение?

— Я сейчас чей-то умной головой выдолблю эту желаемую пещерку, — огрызнулась Мара. — А потом пущу на корм тем самым жукам, чтобы жирнее были. Как тебе такое предложение?

— Перестань, Мара, — влезла в начинающуюся перепалку Хлоя. — Серёжа прав.

— Прав в чём? — уточнил пушистый комок.

— Прав в том! — начала заводиться Хлоя.

— Прелестно, — проязвила Мара. — И ведь самое главное — как информативно. Вот так вот — в том, и всё. Всем понятно, все довольны.

— Надо идти к гургутам, — неожиданно даже для самого себя сказал я предложение.

— Куда?! — в унисон крикнули ошарашенные принцессы.

— К гургутам.

— А что ты там говорил про пещерку? — елейно произнесла Хлоя.

— В любом случае, лучше нам есть жуков, чем жуки будут питаться нами, — философски поддержала её Мара.

— Да не бойтесь вы, — попытался я ободрить принцесс.

— Правильно, чего боятся-то. Мало согласиться на свою смерть, до неё ещё нужно доскакать своими лапками по болотам.

— Мара, хватит изображать из себя кисейную барышню. Гургуты не столь опасны, как вы там себе нафантазировали. Я даже с их вождём на короткой ноге. Мы там такой стриптиз-бар открыли, что любо-дорого посмотреть. При желании можно и мужской стриптиз организовать, а то у вас тут с развлечениями как-то не очень.

— Я вот вроде тебя не первый день знаю, но мне всё больше кажется, что вижу тебя впервые, — подозрительно приподняла одну бровь Мара. — Мало того, что ты утверждаешь, что был у гургутов и ушёл от них живой, ты ещё с их вождём организовал какое-то непотребство. Хотя, — махнула она лапкой, — чего ещё можно ждать от такого извращенца, как ты. Гургуты, небось, сразу почуяли в тебе родственную душу.

— Не знаю, что почувствовали во мне гургуты, — огрызнулся я, — а вот из тебя извращенство прямя через мех сочится.

— Прибью, — клятвенно пообещала Мара.

— Себя прибей, — не стал пасовать перед угрозой я. — Как можно охарактеризовать принцессу, хоть и меховую, которая любое непонятное слово или действие записывает сразу в извращенство, непотребство, площадную ругань и вообще чёрт знает во что, но с явно отрицательным знаком.

— Всё, Добрый. Сейчас жуки тебя по мелким кусочкам будут потреблять. И им даже откусывать не придётся. В клочки порву!

С этими словами, Мара, как, собственно, она и умеет, прямо с места, без разбега прыгнула в мою сторону с явным намерением нашинковать меня на молекулы. Движение это было настолько быстрым и резким, что я не то, что всю жизнь свою не успел пересмотреть, с самого рождения, я даже испугаться то по-хорошему не успел. И как оказалось, не зря. Прыгнуть-то она прыгнула. А вот долететь не смогла. Прямо как в фильмах. Главный герой сигает в огроменное окно, чтобы в эффектных брызгах стекла вылететь из помещения, кишмя кишащего смертельными неприятностями. А стекло такое раз — и бронебойное. Короче, жуткий блямс. На стекле — лепёшка из тела с перекошенной и расплющенной рожицей. В данном случае ещё и меховая лепёшка. И эффектное сползание по стеклу с омерзительным скрежетом. Вот как пенопластом провели. Один в один.

— Вот ни на минуту оставить нельзя, — укоризненно выдохнула материализовавшая в воздухе ведьма. — Прямо как дети малые.

Запоздало нахлынувшие на меня эмоции приобрели настолько явственный окрас благодарности к Болотной ведьме, что я готов был задушить её в объятьях и расцеловать во все места. Нет, нет. Чисто по-братски. И чисто за спасённую ей хамоватую душу. А вы что подумали, извращенцы?

— И по какому поводу его убиваем? Что могло поменяться за пару часов и сделать из страдающих, хнычущих спасительниц хладнокровных, разъярённых фурий-убийц? Хотя, — ведьма на секунду задумалась, будто что-то вспоминая.

— Отпусти, — проскрежетала зубами Мара, приходя в себя. — Изничтожу это существо, потом по порядку всё расскажу.

— У меня братья пропали, — выдала в пространство Хлоя. — А он к гургутам предложил идти. Потом Маре хамить начал. Она и не сдержалась.