— Не пришла? — давлю с какой-то надеждой в голосе.

— Переместимся в бар за углом? Пойло здесь отстойное.

И я впервые за день облегченно вдыхаю полной грудью.

Меняем локацию. Несколькими минутами позже наблюдаю, как Саня заказывает бутылку водки и какие-то закуски. Жестом просит подать две рюмки.

— А что? В отличии от тебя, у меня сегодня хреновый день, — идет в оборону, перехватывая мой вопросительный взгляд. — Ты со мной? Или тебе, может, шампанского заказать? Отметишь, — стебёт беззлобно.

Усмехаюсь и заказываю кружку пива. Напиваться не планирую.

— Слабак.

Принимаю этот выпад спокойно.

— Вопрос с Миланой закрыт, — рублю с ходу. Замечая удивление на лице Раевского, поясняю с нажимом: — Для тебя — закрыт.

— Я похож на идиота? — закидывает первую стопку. — Нахрен мне не сдались эти ее выкрутасы. — Че, баб что ли нормальных мало?

— Осторожней — говорю предупредительно.

— Я не про то, — спешит исправиться. — Миланка классная, не спорю. Но эти головняки… Короче — нахрен. Сказал же. Умываю руки.

— Вот и уяснили, — заключаю твердо.

— Но ты, конечно, мудак, Соколов, — не возникаю. — Ни себе, ни людям, — снова заливается. — Реально! Какого хрена? — не комментирую, даю высказаться. Заслужил. — Пометил бы уже, и дело с концом.

— Тормози. Сворачиваем тему.

Ближе к полуночи вызываю Сане такси, сам заваливаюсь в тачку. Расслаблено откидываюсь на сидение. Втыкаю в потолок, обдумывая как разгребать все буду. А самого накрывает каким-то счастьем что ли. Улыбка с лица не слазит.

Она не пришла.

Умница. Хорошая девочка. Хоть и понимал, что ей плевать на Раевского, но не думал, что упустит возможность позлить, поиграть на нервах. А делает она это с определенной периодичностью очень даже умело. Я бы сказал — мастерски. Виртуозно.

Верчу в руке мобилу, раздумывая: спит ли уже?

Ответ прилетает незамедлительно. Залипаю на горящую аватарку Макеевой на экране, лыба ползет непроизвольно. Маленькая, звонит сама. Жму на зеленую трубку, предвкушая услышать чарующий голос.

— Соколов! — напрягаюсь. — Ты… Ты… Дурак! Ненормальный! Слышишь?

— Где ты? — завожу машину, пристегиваясь одной рукой.

— Так я и сказала! Какая разница, а? Где надо! Ненавижу тебя, понял? Козел! Слышишь? Все услышал? — надрывается заплетающимся голосом.

— Слышу, слышу. Адрес!

— А хрен тебе! — бросает трубку.

Блядь!

Набираю Веронику и не прогадываю, зависают вместе. Благо, ей хватает ума скинуть геолокацию. Выкатываю глаза, охреневая. Выкручиваю руль и топлю к месту назначения.

Рано расслабился, слишком рано.

Милана: "Ненавижу!"

Спойлер:

— Что, не нравлюсь?

— Хулиганишь, Милка, хулиганишь…

Артём

Гоню к своей ведьме с острым желанием отшлепать ее по неугомонной соблазнительной заднице, что ищет себе приключения посреди ночи. Додумалась же поехать в клуб сама и даже не предупредила. Ладно, не сама. А со своей бесшабашной подружкой, что еще хуже. Страшно представить, чем мог бы закончиться этот первый "выход в свет" двух взбалмошных особ. Радует, что под эмоциональными всплесками решила позвонить мне, хоть и причины на то не особо приятные. Так-то по факту разложила, все в точку, лишь забыла добавить — мудак.

Навигатор отсчитывает тридцать шесть минут, а это значит, что у меня есть немногим больше получаса, чтобы накинуть броню и придерживаться четко выстроенного плана: увидел, схватил, затащил в тачку, отвез домой. Именно в такой последовательности и без лишний движений.

С увеличением скорости ощущаю нарастающий прилив энергии, что бьет через край, выбрасывая в кровь изрядные дозы адреналина. Внутренности сводит судорожным напряжением, нервы натянуты до предела.

Перебираю в памяти, видел ли когда-нибудь ее в таком состоянии прежде? Не доводилось. Крышу рвет от этих непривычных интонаций в голосе моей Миланы. Злая, возмущенная, дикая, упертая, уязвленная…

Топит в чувствах. Шарашит по нервным клеткам. Накрывает похотливым желанием. Натужно тяну воздух, усмиряя взбунтовавшегося внутри демона, и приближаюсь к ночному заведению.

Сердечная мышца маслает по полной, лишь стоит выцепить взглядом ту самую задницу, что с усердной отдачей вырисовывает восьмерки, разрезая танцпол. Рычу сквозь зубы, оценивая откровенность ее наряда, которое вообще сложно назвать платьем. Скорее ночнушка, едва прикрывающая пятую точку. По мере моего приближения с трудом сдерживаю на лице сосредоточенное мнимое спокойствие.

С каждым очередным битом, а в особенности — ее ритмичным движением, вылетают частями все разумные мысли, что всю дорогу с трудом наскребал в голове в кучу. Туда же летит и первоначальный план действий, хотя с первым пунктом я справился на отлично — увидел. Перехожу ко второму — схватить.

Обхватываю по бедрам, практически прижимаюсь сзади и плавно скольжу к тонкой талии. По рукам — оголенные провода. Приборы сбоят. В груди замыкание. Надсадно выдыхаю в шею — доступ предоставляет без колебаний. Не оборачивается, но и не сопротивляется…

Подается спиной назад, жмется плотнее и выгибается дугой, совершая круговые движения тазом. Поднимает руки вверх, закидывая назад, обнимает за шею теплыми ладонями, проходится по моему затылку.

Блядь… Ведь даже не знает, кто стоит за спиной и наглым образом нарушает ее границы.

Бешенный гнев в перемешку с жгучей ревностью заливают доверху, переполняя края самоконтроля. Сжимаю челюсти, напоминая себе в сотый раз о гранях, за которые не должен заходить. Намереваюсь резким движением развернуть лицом к себе, как она закидывает голову, склоняясь ближе, и кричит сквозь шум грохочущей музыки:

— Тёмочка, соскучился? — глаза не открывает, трется щекой, улыбаясь.

Прикладывая неимоверные усилия, убираю руки с ее боков, собираясь затолкнуть их в карманы джинсов в надежде, что это хоть немного снизит концентрацию нарастающего волнения между нами. Чувствовать ее запах, еще и в купе с исходящим от разгоряченного тела жаром, ленивым поглаживанием моей головы и пламенным дыханием в шею уже за пределами того, что способен вынести.

Так эта хитрющая дьяволица не удовлетворившись моим расшатанным, но все еще чудом сдерживаемым видом, крутится на месте, снова прислоняется вплотную, скользит губами по щеке к скулам и впивается в шею зубами. Боль не ощущается, хотя прекрасно осознаю, что оставила след, ведь не просто прикуснула, а вгрызлась с особым рвением подобно хищнице.

Затягивает в самый ад. Не догадываясь, что из темноты преисподней мы вряд ли выберемся так легко.

Коротит до искр из глаз. Двусторонне. В ее темном взгляде разгорается пылающий огонь. Уверен — в моем сейчас улавливает идентичный. Напряжению требуется выход, что я уже не в силах заглушить. В ответном порыве всасываюсь в пульсирующую яремную вену, вкушая истинное наслаждение. Не кусаю, но бесспорно останутся отметины в виде засоса.

— Усыпить меня решил?! — возмущается притворно и прикладывает ладонь к поврежденной коже, пытаясь остудить.

— И затащить в тачку. Едем домой — отвезу, — в помутившемся рассудке жалкими потугами трепыхаются третий и четвертый пункт плана.

— Ммм… — надувает губы, — Не душни, давай лучше танцевать, — искушает чертовка.

— Мила… — цежу предупреждающе.

Не успеваю продолжить, как она срывается с места и уносится вглубь танцпола. Закипая, несусь следом. Кошусь по сторонам, перехватывая заинтересованные взгляды, что притягивает то и дело задирающееся "платье". Собственнические инстинкты обостряются, кровь бурлит.

Ловлю перед танцевальными стойками, расположенными в районе диджей-плейса. Притягиваю ближе, проходясь по тонкой ткани руками, расправляя края.

— Где ты только взяла это гребаное платье! — лютую знатно.

— У Ники, — смеется довольная собой и, по всей видимости, эффектом, что производит на окружающих, в частности — меня.