— Только вещи госпожи. Припасы доставят позже, — объяснила Искель.

— Что значит «позже»? — воскликнул я. — Разве я не поручил это Олафу?

— Олаф протестовал, но потом встретился с госпожой, и они согласились, что это будет правильнее, — пояснила рабыня.

— Верно. Мы не хотим, чтобы наши гости ели, пока у них нет подушек под задницей, — саркастически ответил я, заметив, что Искель не поняла моей шутки.

Я фыркнул и начал подниматься по лестнице на третий этаж, бормоча что-то себе под нос. На последнем этаже башни находилась лестница, ведущая на крышу. Она была больше по размеру, чем остальные этажи. Конечно, весь этаж теперь превратился в спальню.

Алтынсу в длинной белой шёлковой тоге с собранными в пучок волосами читала свиток за письменным столом. Стол был покрыт огромными подушками разных цветов. Ни одна не была больше той, на которой сидела жена.

Моя жена улыбнулась, увидев меня, потного и расстроенного после подъёма по двум лестницам. Я мысленно поклялся старым и новым богам, что найду самое большое кресло и поставлю его в центре комнаты.

— Дана действовала тебе на нервы, — невинно заметила Алтынсу, уводя разговор в сторону. — Что эта непослушная девчонка сделала с моим Ярославом?

Я остановился, чтобы посмотреть на нее. Свет, льющийся из открытого окна, обрамлял ее тело, и этот материал дразнил меня. Алтынсу прикусила нижнюю губу, бросила свиток на стол и встала. Все действие продуманное и достойно значительного внимания.

— Ты внесла изменения в башню, — сказал я, считая себя человеком, которого нелегко отвлечь. Что было таким же ложным представлением, как и любое другое. Я наблюдал, как она медленно приближается ко мне. Каждая частичка ее тела двигалась под этим тонким одеянием, словно дразня.

Алтынсу остановилась передо мной и подняла свои опаловые глаза, чтобы встретиться со мной взглядом. Теперь я был почти на две ладони выше молодой женщины из степи.

— Мой Ярослав не одобряет? — Она замолчала, ее левая рука теребила узел на плече своей тоги. Я положил на него руку, чтобы остановить ее. У меня были дела и опасности, о которых стоило беспокоиться. Пожилой банковский служащий с кучей ресурсов, целился мне в голову. И скоро здесь будут три сотни рыл.

— Ты пытаешься отвлечь меня, — сказал я ей, и Алтынсу потянулась свободной рукой, чтобы схватить меня за воротник. Она использовала это, чтобы приблизить наши лица.

— Ммм, это работает? — Алтынсу тихо напевала, её дыхание пахло медово-апельсиновым.

— Почему ты…

Я поднял руку, чтобы остановить ее, но вместо этого коснулся ее уха с кольцом. Запустил пальцы в ее роскошные чёрные волосы и распустил их. Только что мы смотрели друг на друга, а в следующее мгновение я целовал ее. Это был не мягкий поцелуй в губы, а нападение. Я обнял ее за талию одной рукой, а другой — за бедро, и мы оказались на ее кровати среди разбросанных подушек.

— Как всё прошло? — спросила Алтынсу через час, перебирая мои волосы пальцами. Я открыл глаза и посмотрел в потолок. Я чувствовал, как её мягкие груди касаются моей широкой спины. А её длинные ноги обнимают моё тело с обеих сторон. Позу, в которой мы лежали, можно было назвать только удобной.

— Ты лучшая кровать, подушка, — сказал я со смешком.

— Это комплимент, господин Владислав? — уточнила она.

— Я серьёзно, — ответил я, и она предостерегающе дёрнула меня за кудри.

— Мне нравится быть твоей подушкой, — хрипло прошептала она мне на ухо, и это чудодейственно повлияло на моё истощённое либидо. Я схватил её левую руку и поднёс к губам.

— О чём ты спрашивала? — вернулся я к её вопросу, целуя её изящные пальцы. Я насчитал на них украшений почти на пятьдесят золотых монет.

— Ты хотел найти Дану раньше, пока не отвлёкся, — уточнила Алтынсу.

Чёрт.

— Мне нужно идти, — сказал я и вскочил с кровати. — И нам нужно поговорить.

— Мне нужна ванна. Тебе тоже нужна ванна, — возразила Алтынсу.

— Дорогая, у нас назревают проблемы, — сказал я, оглядываясь в поисках штанов. Новая пара, которую я сшил. Алтынсу нашла их и бросила мне, затем рубашку.

— Разве ты не разобрался с ситуацией с пиратами? — спросила она, вставая, что никак не помогло мне. — Я надену что-нибудь, — усмехнулась Алтынсу, видя мою реакцию. — Что это за новая проблема? Я думала, мы могли бы поселиться здесь.

Я поморщился и нервно застегнул рубашку.

— Возможно, нам скоро снова придётся путешествовать. Ничего серьёзного, просто ненадолго уедем из города, — наконец сказал я.

Алтынсу перестала завязывать узел на своей тоге и уставилась на меня.

— На медовый месяц?

— Больше похоже на приключение в знаменитой исторической обстановке. Осмотр достопримечательностей. Коротко.

Нам даже не придётся покидать континент.

Алтынсу нахмурилась, и мне было больно видеть её беспокойство.

— Ты возьмёшь меня в приключение?

Я улыбнулся, показав зубы, но это была натянутая, неискренняя улыбка. Всё было вымученно.

— Боги, — ахнула моя жена. — Насколько всё плохо?

— Не волнуйся, — поспешил я заверить её. — Я всё продумал.

— Ярослав, мне стоит беспокоиться?

Никогда. Я никогда не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.

Эта мысль так ошеломила меня, что я тут же отбросил её.

— За Кречетовым охотится Наемник, — объяснил я.

— Кто его послал? — спросила Алтынсу, подходя к своему маленькому столу и садясь на него с безмятежным выражением лица. — Это не ханский. Лон-Лон подкупил всех здешних чиновников.

— У Кречетова были враги. Ты это знаешь.

— Ведьма?

Нет.

Я поморщился.

— Это не имеет значения. Он не знает, кто я, но он знает о полуночнице и домовом.

— Твои друзья приятели, — сказала Алтынсу, потянувшись за своим свитком.

— Нам нужно поговорить обо всей этой истории с рабовладельческой культурой, — сказал я ей.

— Это было там до тебя или меня, — спокойно ответила Алтынсу, не повышая голоса. Впервые я увидел у неё такое выражение лица с того дня, как она убедила меня подписать бумаги. — Это останется там и после нас.

— Алтынсу… милая, я не виню тебя, — начал я, но затем замолчал, не желая давить на неё.