Я вздохнул и потер глаза обеими руками. Это никак не помогло мне проснуться. Поэтому я склонился над большой бочкой с водой рядом с воротами и ополоснул лицо и голову. Заправил волосы за уши и перевел сонный взгляд на темную дорогу.

Единственный ребенок шел по улице с севера. У него были жесткие волосы на голове, коренастое тело, короткие ноги, но более длинные руки, доходившие ему до колен.

Я обеспокоенно прищурился. У этого человека ростом с ребенка было в три раза больше волос на лице, чем у меня. Эта борода представляла собой огромный спутанный беспорядок, но ничто не могло сравниться с размером этого носа. Круглая на конце и толстая у основания, она доминировала на лице, словно уравновешивая все и удерживая его в вертикальном положении.

Хах!

— Матвей! — взволнованно закричал я и побежал к нему.

Домовой остановился и, сердито нахмурившись, уставился на приближающегося вооруженного человека.

Домовой остановился и, сердито нахмурившись, уставился на меня.

— Ярослав, — сказал Матвей своим баритоном после паузы. — Приятно, что ты выбрался.

Вау. Твой энтузиазм так и сочится из тебя.

Я остановил его, подняв руку. Последовал неловкий момент молчания, мы думали о разных вещах.

Матвей хмыкнул, прерывая мои мысли.

— Где Добрыня? Мне нужно сообщить ему о нашем путешествии.

Я нахмурился и отступил назад. Обеспокоенно уставился на свои изношенные сапоги.

— Он мертв.

— Я этого и боялся, — парировал Матвей. — Я так понимаю, Ларион выиграл дуэль. Десятник Захар сказал, что убийца догнал тебя. Тот факт, что ты выбрался из пустыни самостоятельно, откровенно говоря, удивительно.

Я снова нахмурился.

— Это было нелегкое путешествие.

Матвей покачал головой.

— Убийца позволил тебе жить?

— Не совсем. Скорее наоборот. Подожди, десятник Захар здесь? — Я спросил, нахмурившись, а затем мои глаза загорелись. — Сколько человек ушли? Десять, двадцать?

Матвей уставился на меня, как будто пытался понять, в чем состоял мой план.

— Мне нужно поговорить с вами об этом, государь Ярослав, — дипломатично сказал он.

— Забудь о государе Ярославе, — сказал я ему, хлопнув его по спине, что застало его врасплох. — По соображениям безопасности, я теперь хожу под именем Владислав.

— Владислав? — Матвей был невозмутим, и, видя, что я непонимающе смотрю на него, пояснил. — Ты не выбрал это наугад?

Домовой оставался очень раздражающим существом для своего размера.

Я вздохнул и взглянул на пирамиду.

— Ах. Это долгая история. К ней примешано много странностей. Но у меня плотный график. Сколько солдат осталось?

Матвей фыркнул.

— Солдат у нас около тридцати, но тебе придется иметь дело с пятьюдесятью гражданскими. Они последовали за нами по Торговой Тропе, Владислав. С нами женщины и дети.

Рабочие Лон-Лона сделали большой стол со скамейками перед сторожевой башней, чтобы с комфортом поесть после смены. Однако я решил использовать этот стол для своих нужд. Когда наступил рассвет, я сидел за столом с кубком в руке.

Передо мной стояла задача решить множество проблем, и люди ждали от меня решений.

Раб, держа в руках тарелку с яичницей, откашлялся и сказал:

— Ваш завтрак, господин. — Он поставил тарелку на стол.

Я посмотрел на тарелку и, не увидев там хлеба, поморщился. Раб протянул мне железную вилку.

— Как у нас обстоят дела с поставками? — спросил я, беря вилку и начиная есть яичницу.

— Господин Лон-Лон обещал прислать фургон за рабочими. Но вы заказали припасы для более чем сотни человек, и это может заставить его передумать.

— А что насчёт дополнительных работников? — спросил я между большими глотками из кубка.

— Чем больше работников, тем больше нужно припасов, господин.

Я застонал и взял полотенце, которое раб предложил мне, чтобы вытереть рот.

— Пока мы отправим солдат на склад, — решил я, бросая полотенце на стол. Раб ловко его подхватил. — Очистите стоянку рядом с ним от мусора и превратите её в небольшой лагерь для рабов.

Раб нахмурился, не одобряя это решение.

Я посмотрел на него.

— Ты останешься прислуживать здесь, в доме, — сказал я, улыбнувшись, и его поведение сразу изменилось.

— Превосходное решение, господин. Должен признаться, у вас исключительные навыки руководства.

Я кивнул, соглашаясь. Этот раб — хороший парень, если узнать его поближе.

— Теперь мне нужно найти место для размещения гражданских. У нас много места, но не так много хороших зданий, если только мы не оцепим окрестности и не расчистим этот участок.

— Зачем оцеплять его, господин? — спросил раб.

— Эта земля принадлежит нам, — объяснил я и встал, оставив тарелку пустой. Я прополоскал рот остатками напитка. — Можно было бы обнести её забором. В этом городе полно мошенников. — Я сделал паузу, обдумывая будущее. — И у нас есть Дракон. Людям могут прийти в голову забавные идеи.

Олаф выглядел счастливым, как человек, ожидающий казни. Возможно, он часто ходил в таком виде, учитывая его жизнь и характер.

— Просто обменяй пленницу, — возразил пират, всегда ищущий легкий выход. Его первая мысль — выбрасывать других людей за борт. — Для госпожи Алтынсу. Это несложно, государь.

— Эта команда пиратов согласится? — спросил я, наблюдая за положением солнца на небе.

Олаф поморщился.

— Не-а. Не эти старые ублюдки. Хотя на остальных мы могли бы легко повлиять.

— Можно сказать, что мы узнали это во время допроса, — произнёс я, возвращаясь к своему собственному плану. — Сказать, что всё это было недоразумением. Мы все здесь… друзья. Честь среди воров и все такое.

— Э, здесь в основном пираты, государь, — возразил Олаф.

— Ты думаешь, так лучше? — спросил я невозмутимо.

— Что вы делали в пустыне, государь? — нервно спросил Олаф. — Потому что это была главная проблема, с которой столкнулось братство.

— Я не убивал детей, Олаф, и не жарил людей на гриле, — заверил его я. — Конечно же, Ван Клик не верит в это дерьмо!