Смотря на моё лицо, он вздыхает.

— Как правило, сила страха пропорциональна силе колдуна, — поясняет он терпеливо. — Самый серьёзный страх сломит тебя буквально сразу. Он парализует, и ты даже не можешь адекватно мыслить.

Этот разговор у нас был года два назад в библиотеке, когда я в очередной раз осмелилась подойти к нему за помощью. Я надеялась, что он сможет прочитать заклинание Проклятия и ввести меня в транс, чтобы я могла ощутить это воздействие. И понять, насколько это сложно — противостоять ему. Бороться с ним. И он, как всегда, не оправдал моих ожиданий.

— Но это всего лишь иллюзия, — коротко отрезает он. — Все страхи в твоей голове. Отпустишь эмоции — победишь. Поддашься — проиграешь. Контролируй себя и свои эмоции. Вот и всё. Всё предельно просто.

«Это иллюзия», — повторяю я эту фразу и медленно дёргаю за ручку. Вот бы вспомнить об этом, когда буду внутри. Вот бы вспомнить его и его слова. «Всё предельно просто». Я даже сейчас не могу не улыбнуться. Пожалуй! Будь это предельно просто, он бы не был так силён.

Белокурая девушка со скучающим лицом смотрит на меня и указывает на кушетку. На грудь в области сердца и лоб она кладёт тонкую белую ткань с каким-то невесомым янтарным камушком. Кисти левой и правой руки я опускаю в чаны с ледяной водой, отчего моя дрожь усиливается.

— Какие-то инструкции? — уточняю я, смотря на неё.

— Да какие тут инструкции? — пожимает она плечами. — Проснись как можно быстрее. Вот, собственно, и всё. Там ничего сложного.

Прекрасно! Просто замечательно! Ладно. Это всё скоро закончится. Я вспоминаю своих дорогих друзей и свою любимую маму. Я совсем скоро буду с ними. Это последний этап. Хуже этого ненавистного зеркала уже не будет. Впрочем, этот мир всегда может тебя удивить, и порой ты просто не можешь отказаться.

Глубоко вдохнув, я закрываю глаза, чтобы через секунду открыть их в незнакомом мне месте.

Тёмный густой лес возвышается над моей головой. Массивные стволы деревьев тянутся к небу, а громадные кроны скрывают лунный свет и звёздную красоту. Я чувствую приятный запах хвои и лесного мха, а цикады и сверчки заполняют своей трелью окружающую меня тишину. Я оглядываюсь и вижу вдалеке огни спящего города.

— Нет, точно не туда, — без промедления решаю я.

Мысленно коря себя за такое глупое намерение, я всё-таки медленно захожу в лесную чащу. Я полностью отдаю себе отчёт в том, что разумнее было бы повернуть в сторону города, но ничего не могу с собой поделать и углубляюсь всё дальше и дальше в лес. Повсюду царит покой и умиротворение. Массивные ветки деревьев слегка покачиваются, шурша листьями, а с недосягаемых верхушек доносится размеренное пение птиц. Я медленно пробираюсь сквозь лесной лабиринт тёмно-зелёных кустарников, диких трав и многочисленных деревьев.

Через какое-то время тёмный лес, наконец, расступается передо мной, открывая моему взору идеальной овальной формы поляну. Лунное мягкое свечение обрамляет мягкий ковёр многочисленных цветов: небесные колокольчики, душистые ландыши, белоснежные ромашки, медовая пижма и сотни других, что даже не счесть. Поляна переливается всеми цветами радуги, а еле слышное журчание ручья усиливает чарующую красоту ночи.

Я медленно ступаю на поляну, как неожиданно слышу резкий треск, разрывающий ночную тишину. Я замираю, пытаясь различить хоть какие-то звуки. Что это? Может, мне показалось? Понимая, что всё тихо, я расслабляюсь и неуверенно делаю ещё пару шагов.

Жуткий грохот падающих деревьев и ломающихся веток раздаётся гулким эхом по поляне, от чего кровь стынет в жилах. Мои глаза начинают бегать от дерева к дереву, в надежде различить хоть что-то в этом безумии. Паника тёмной волной начинает стремительно накрывать меня, желая раздавить остатки разума и самообладания. Я прислушиваюсь, пытаясь сфокусироваться, и ощущаю давящую тишину, от которой мне становится ещё хуже. Ни пения птиц, ни стрекота цикад, ни звука деревьев, я даже не различаю журчания ручья. Идеальная гробовая тишина, как будто ты замурован в Богом забытом склепе глубоко под землёй. Ни звука. Ни дуновения ветра. Ничего. Здесь так тихо, что моё прерывистое дыхание кажется мне слишком громким, и я в панике зажимаю нос и рот ладонью.

Резкий треск раздаётся с диаметрально противоположной стороны поляны. Сомнений не остаётся, что-то стремительно направляется прямо ко мне. Луна постепенно меркнет, и мне становится труднее распознавать всё вокруг. Я смотрю внимательнее, еле различая деревья по ту сторону, и улавливаю силуэт — расплывчатую массивную фигуру на другой стороне поляны. Мой первый порыв — скрыться, спрятаться, убежать. Но куда? Я знаю, что этому существу нужна я, лишь я. И оно ищет меня, жаждет найти меня, найти и убить. Но мне некуда бежать и негде спрятаться: я здесь, как в западне. Я чувствую, что паника медленно поглощает меня и проникает в самое сердце. Я чувствую, что страх медленно наполняет и подавляет меня, разрушая стенки сознания изнутри. Мои руки бешено трясутся, а тело парализовано ужасом. Ведь я знаю, кто это.

И, наконец, оно замечает меня и уверенно делает шаг на поляну, показывая себя во всей ужасной красе. Это мерзкое существо, отдалённо похожее на человека, просто громадных размеров — чуть ли не в два раза больше меня. Мускулистые руки заканчиваются длинными пальцами с острыми когтями, а вместо обычных человеческих ног — львиные лапы с густой чёрной шерстью. На лице нет ни носа, ни рта, как будто бы одета извращённая маска, видны лишь глубоко посаженные тошнотворно-жёлтые глаза. На голове мощные длинные рога, концы которых горят огнём. Это невиданная тварь смотрит на меня и вдруг улыбается, обнажая несколько рядов своих мерзких зубов. Оно радуется, оно ликует. Оно нашло меня и начинает медленно приближаться ко мне, смакуя последние мгновения моей жизни, а я, как зачарованная, стою и даже не могу сдвинуться с места. Оно делает шаг за шагом, а я просто не в состоянии что-либо сделать.

Я неожиданно слышу, как ломается ветка сзади меня и резко оборачиваюсь. Еле уловимые очертания громадного чёрного волка с кроваво-красным взглядом испаряются в воздухе, выводя меня из смертельного транса. Думай, чёрт возьми, а не стой! Делай хоть что-то!

Я быстро срываюсь с места и бегу в лесную глубь, пробираясь сквозь ветки. Они больно хлещут меня по лицу и царапают руки. С каждым шагом бежать всё труднее и труднее, и мне почти не хватает воздуха. Я начинаю задыхаться и чувствовать тупую боль в боку. Но сколько бы я ни убегала, я слышу ровные шаги за моей спиной — оно просто так меня не отпустит, оно не даст мне скрыться. Я бегу, но чувствую, что мои силы на исходе. И в конце концов я спотыкаюсь и мешком падаю на землю. Мои мышцы горят, а на груди, как будто лежит огромный камень, который не даёт мне дышать. Я ощущаю саднящую боль в ноге и колене и понимаю, что, скорее всего, мне не хватит ни сил, ни времени, чтобы встать. Я слышу хруст веток всё ближе и ближе.

В панике я смотрю по сторонам, чтобы найти хоть какой-нибудь острый камень или большую ветку, и вдруг я вижу, что сбоку что-то блестит — нож! Решение приходит в ту же секунду, и я отчаянно ползу к нему, но мне не хватает совсем чуть-чуть, как я слышу сильный хруст ломающейся ветки прямо в паре метрах от меня. Я оборачиваюсь, и страх парализует меня, мне кажется, что я даже забываю, как дышать. Я смотрю на эту фигуру, и сердце холодеет, а внутри меня нарастает крик. Мысли начинают путаться. "Господи, пожалуйста. Я хочу выбраться, как же я хочу выбраться".

Ненавистные жёлтые глаза внимательно смотрят на меня, изучая и выжидая. Кажется, что оно совсем не устало, а эта гонка лишь придала ему сил. Оно медленно подходит ко мне, сжимая свои руки в кулаки, а мерзкая улыбка искажает лицо. Оно знает, что мне больше некуда скрыться. Оно издаёт ужасный вопль, который оглушает меня, но и придаёт мне сил.

— Давай. Ну же, — голос срывается на крик. — Давай!

Существо делает стремительное движение, и в тот момент, когда оно прыгает на меня, я резко кидаюсь вправо и хватаю нож в свою руку. Оно издаёт ещё один гортанный вопль и прыгает на меня вновь, вжимая в землю, но слишком поздно. Нож полностью заходит вовнутрь, и оно издаёт ужасный предсмертный рык, придавливая меня своим весом. Я чувствую, как его когти вонзаются мне в живот, и чудовищная боль оглушает меня. Я безвозвратно падаю во тьму, обретая свободу.